Вход

Индийская языковедческая традиция; грамматика панини (v-viii в. до н.э.)

Реферат* по литературе
Дата добавления: 10 апреля 2011
Язык реферата: Русский
Word, doc, 73 кб
Реферат можно скачать бесплатно
Скачать
Данная работа не подходит - план Б:
Создаете заказ
Выбираете исполнителя
Готовый результат
Исполнители предлагают свои условия
Автор работает
Заказать
Не подходит данная работа?
Вы можете заказать написание любой учебной работы на любую тему.
Заказать новую работу
* Данная работа не является научным трудом, не является выпускной квалификационной работой и представляет собой результат обработки, структурирования и форматирования собранной информации, предназначенной для использования в качестве источника материала при самостоятельной подготовки учебных работ.
Очень похожие работы
Языкознание зародилось в глубокой древности в связи с пробуждением специального познавательного интереса к языку, который был стимулирован потребностями формирующихся государств и их деятельности в сферах управления и хозяйства, созданием и распространением письменности, необходимостью обучать письму и готовить квалифицированных писцов-администраторов, а также решать ряд прикладных задач, вытекающих из деятельности по толкованию священных текстов и исполнению религиозных ритуалов, опытов в области поэтики и т.д.
Самобытная и чрезвычайно устойчивая лингвистическая традиция Восточного мира возникла в древней Индии. Она, как и китайская лингвистическая традиция (но гораздо интенсивнее) воздействовала на формирование и развитие языковедческой мысли в соседних странах. В начале 2-го тыс. до н.э. с Северо-Запада в Иран и Индию вторгаются индоевропейские племена ариев, или арийцев (индоиранцев). В результате дивергенции индоиранские языки распадаются на две ветви — иранскую и индоарийскую. Носители языков первой ветви расселяются также на территориях современных Афганистана и Таджикистана. Самоназвание индоиранских племён, обитавших ранее в северном Причерноморье, а затем в Малой Азии, — arya (в первоначальном значении ‘благородный, верный, дружественный; представитель одной из трёх высших каст’). Это слово легло в основу двух собственных имён — Иран (aryanam ‘страна ариев / благородных’), сохранившегося поныне и означавшего территорию расселения первой группы арийских племён, и Арьяварта (Aryavarta ‘путь, страна ариев / благородных’), означавшего в ведийской мифологии и в реальной жизни первоначальную территорию расселения другой группы ариев в Индии. Об индоарийцах мы знаем как о носителях ведийской культуры (середина 1-го тыс. до н.э. — середина 1-го тыс. н.э.), запечатлённой в передаваемых изустно религиозных текстах — ведах (Ригведа, Самаведа, Яджурведа, Атхарва-веда).
Стремление сохранить в чистоте язык религиозного ритуала, получивший название ведийского, и явилось основой для пробуждения специального интереса к проблемам языка в 1 тыс. до н.э. прежде всего в среде представителей высшей касты — жрецов-брахманов, исполнявших сложные культовые обряды на уже устаревающем и не всегда понятном даже в их собственном кругу языке, который считался языком богов и которому приписывалась магическая сила. Ведийский язык, служивший индийской ветви ариев, к середине 1 тыс. до н.э. практически уже вышел из употребления. Возникла потребность точного произношения священных гимнов – Вед, нормализации санскрита – единого для всей Индии, также были необходимы всесторонние комментарии к ритуальным текстам.
 Складывавшаяся в Индии под влиянием потребностей религиозного культа проблемная ситуация отличалась от тех, которые имели место на Ближнем Востоке и в Китае: здесь приоритет отдавался звучащей речи, а не письму; письмо появилось относительно поздно. Соответственно этому первоочередное внимание уделялось изучению законов мелодики, ритмики, метрики, фонетики (и этому потом у представителей индийской культуры учились китайцы, приобщаясь к буддизму), а также элементарному этимологизированию слов.
Вопросы языка рассматриваются у индусов уже в самых ранних памятниках ведической литературы – ведангах. В одной из веданг (шикша) освещаются вопросы фонетики и произношения: древние индийцы добились существенных успехов в изучении звуков речи и их классификации на основе артикуляторных признаков. Ими уже осознавалась нетождественность понятий звука речи и фонемы, у них имелись намётки понятия слогофонемы. Построенные на чёткой логической основе артикуляторные классификации звуков нашли отражение в порядке следования графических знаков в буквенно-слоговых системах индийского письма (брахми — примерно с 8 в. до н.э., кхароштхи, нагари, деванагари, шарада и др.), которые, скорее всего, восходят не к оставшемуся ещё не расшифрованным протоиндскому (в основном иероглифическому), а к западносемитскому слоговому письму. Другая веданга (чханда) посвящена теории поэзии, в третьей (нирукта) рассматриваются вопросы этимологии и лексикологии. Нирукта – специальная дисциплина, занимающаяся объяснением и этимологическим толкованием используемых в жреческом ритуале слов. Активно разрабатывались  словари, каталогизирующие имена богов, названия совершаемых ими действий, находящихся в их распоряжении предметов, признаков этих предметов и т.п. “Нирукта” Яски — это первый дошедший до нас обширный лексикографический труд подобного рода, состоящий из пяти частей и включающий синонимические ряды и тематические группы имён предметов, списки глаголов и отглагольных имён, менее систематизированные списки существительных и прилагательных и т.д. В своём труде Яска уделил особое внимание этимологии. Вместе с тем он включал в свою “Нирукту” и грамматическую информацию (грамматическая классификация слов, сведения из области словообразования, понятие падежа, семичленная парадигма имени — без вокатива).
 Заметны достижения древних индийцев и в области лексикографии. Им принадлежат составленные на санскрите — языке, качественно отличном от ведийского, обширные ритуально-мифологические трактаты — брахманы (8—7 вв. до н.э.), в которых излагаются общие программы обрядовых действий жрецов и толкования исполняющихся при этом ведийских стихов. Вместе с тем они обращались и к ведийскому языку. Сборники глосс к вышедшим из употребления словам “Ригведы” представляют собой первые собственно языковедческие опыты
Особенно высокого уровня достигает разработка проблем грамматики - веданга вьякарана. Вершиной грамматической мысли и образцом для множества подражаний явился труд “Аштадхьяйя” (‘Восьмикнижие’) Панини (5 или 4 в. до н.э.), ставящий задачей строгую регламентацию и канонизацию санскрита, который сложился рядом с ведийским языком на другой диалектной основе и постепенно вытеснял его в религиозном обиходе. Панини постоянно обращает внимание на главные особенности ведийского и отличия от него санскрита. Описание языка следует строго синхроническому принципу. Обращает на себя внимание чрезвычайная сжатость изложения (в целях более лёгкого заучивания правил наизусть). Грамматика Панини, созданная на основе предшествующей лингвистической традиции, содержит свыше 4 000 правил (сутр). Используется изощрённая система символизации языковых единиц, правил и операций. Она написана чрезвычайно формализованным языком, напоминающим алгебраические формулы, который без специального комментария непонятен даже для людей, хорошо знающих санскрит. Например, сутра ató heh комментируется как "во множественном числе после a личное окончание 2 лица ед. числа отпадает".
Большое место уделяется фонетике. Панини подробно говорит о комбинаторных звуковых изменениях, касается вопросов ударения.
Разбирая морфологические явления, Панини выделяет различные классы глагольных корней, типы окончаний в именном склонении. Понятия корня и суффикса анализируются на основе парадигмы слова; Панини знакомы понятия нулевой морфемы и внутренней флексии.
И сегодня, с позиций “активной грамматики” (т.е. грамматики говорящего) и генеративной лингвистики, поражает оригинальный подход Панини к описанию языка: он идёт от коммуникативной целеустановки и передаваемого смысла к подбору лексических морфем (корней) и затем синтаксических конструкций. Фонетические сведения растворяются в основном корпусе грамматики. Они излагаются с позиций, близких по духу современной морфонологии. Особое внимание уделяется морфологическому анализу (без разграничения словоизменения и словообразования. Впервые в истории лингвистики постулируется понятие “фиктивных” морфем. Синтаксис строится прежде всего как изложение совокупности сведений о функциях существительного в предложении и т.п., разбросанных в разных местах труда. В грамматике содержится ряд приложений в виде списков слов, объединённых грамматическими признаками.
По мнению А.П. Баранникова, Панини впервые в истории индийского языкознания даёт образцы сравнительного метода, сопоставляя санскрит и ведический язык в области фонетики, морфологии, словообразования и отчасти синтаксиса. Но Панини только констатирует факты различия, но не делает из этого никаких теоретических выводов.
Следует отметить преимущественно теоретическую направленность труда Панини, предвосхищающего по своему научному уровню достижения современной формальной логики, структурной и генеративной лингвистики. Метод анализа слова по его морфологической структуре используется и сейчас. Последующие грамматические труды в древней и средневековой Индии представляют собой главным образом комментарии или переработки канонизированной грамматики Панини (Вьяди, Катьяяна, Патанджали, а в средние века Чандра, Вараручи, Хечамандра, Джаядитья, Вамана, Бхаттоджи Дикшит). Паниниевские принципы послужили опорой при описании ряда других индоарийских языков (в том числе пракритов).
Вараручи (3-2 в. до н.э.) впервые в языкознании выдвинул мысль о том, что санскрит является тем источником, к которому возводятся все факты среднеиндийских языков. В грамматике "Освещение пракритов" он показал, как из санскритских слов и форм образовались пракритские. По мнению А.П. Баранникова, Вараручи даёт рудиментарную форму сравнительной грамматики; он применяет сравнительно-исторический метод задолго до того, как этот метод получил распространение в Европе.
Очень подробно Вараручи анализирует фонетику, изучая образование каждого звука, фонетические изменения, в частности ассимиляцию. Причём фонетические изменения Вараручи рассматривает в связи с морфологическими преобразованиями, указывая, таким образом, на связь фонетики и морфологии.
Рядом с классическим санскритом возникает и получает распространение буддийский гибридный санскрит, который, наряду с пали, явился одним из главных языков буддийской религии, постепенно (с 6—5 вв. до н.э. до конца 1-го тыс. н.э.) теснившей религию брахманизма, а затем в течение 1-го тыс. н.э. растворившейся на территории  Индии в индуизме как обновлённом брахманизме. Древние индийцы обращались и к вопросам философии языка, первоначально в мифологических сказаниях и религиозных текстах, а затем в философских и грамматических трудах. Они признавали язык высшим божеством (“Ригведа”). В ведийском пантеоне выделялись боги, в ведении которых находится языковая деятельность: богиня Речи Вач, богиня священной речи Бхарати, богиня истинной речи Варуна. В индуистском пантеоне Речь (Vac) стала отождествляться с Брахманом — безличным абсолютом, мировой духовной субстанцией. Сарасвати была отведена здесь функция богини познания, мудрости и красноречия. В целом же, обсуждение проблем языка занимало представителей практически всех основных систем индийской религиозной философии: брахманизма, джайнизма, буддизма, индуизма. Особо широкое распространение в Индии получили лингвофилософские идеи ведущего представителя “грамматической школы” философии Бхартрихари (5—6 вв. н.э.), изложенные в знаменитом сочинении “Вакьяпадия” (‘О слове и предложении’). Он разбирает вопросы соотношения предложения и суждения в философском аспекте, определяя предложение как единое неделимое высказывание, которое выражает единое неделимое значение. Бхартрихари, как и другие грамматисты, считает основной единицей языка предложение, так как только оно способно передавать мысль а слова являются искусственными, в действительности ничего не выражающими построениями учёных. Поэтому древнеиндийских грамматистов слово не интересует, они считают, что слова служат лишь для описания языкового материала, но сами в этот материал не входят. Бхартрихари различал три аспекта слов: письменную форму, фонологическую структуру и номинативную функцию.
Этот мыслитель отождествлял Брахмана как высшую реальность, не имеющую начала и конца, со Словом (Словом-сущностью), из которого развёртывается вся Вселенная с её бесконечным разнообразием предметов и явлений. Вселенная есть, по его мнению, и то, что должно быть высказано (выражаемое, означаемое), и высказывающее (выражающее, означающее), а именно слова, речь. Бхартрихари полагал, что знание переплетено со словом уже у новорождённого, что из этого переплетения рождается вся человеческая деятельность и берут свои истоки наука, искусство и ремёсла. Он различал три стадии, которые проходит Слово в своём развитии: “провидческую” (здесь речь неделима и вечна), “промежуточную” (здесь Слово есть ментальная и не воспринимаемая людьми сущность, хотя и имеющая как бы временную последовательность), и “выставленную” (где наблюдается артикулируемая, звучащая речь). С ориентацией на вторую стадию он формулирует понятие спхоты в качестве центрального звена всей “грамматической философии”. Спхота есть для него неделимый языковой символ, некое состояние сознания, сообщаемое слушателю с помощью звуков речи. Высказывание признаётся главной единицей, из которой выделяются слова, а не которая складывается из слов. Им различаются спхота предложения, спхота слова и даже спхота фонемы (но не звука).
Необычайно высокого развития в древней Индии достигла фонетика, что было связано с необходимостью сохранить чистоту произношения ведических гимнов. Индийцы задолго до греков различали гласные, согласные, фрикативные. Им знакомо было понятие фонемы (спхота – см.выше), которую они противопоставляли звуку речи. Различие между звуком языка (фонемой) и звуком речи чётко проводил Панини. В дальнейшем индийские языковеды выделили 8 разновидностей каждой фонемы.
Описание звуков в древнеиндийской грамматической традиции производилось на физиологической основе. Индийские лингвисты подробно описали артикуляции звуков, изучили работу органов речевого аппарата, дали чёткую классификацию звуков по способу и месту их образования. Они впервые обратили внимание на чередования гласных, разработав учение о 3 ступенях подъёма гласных. Основа (низшая) ступень чередования – звуки [i] и [u], первая ступень подъёма (гуна ) образуется [a + i] = [ai] = [ē], [a + u] = [au] = [ō], а вторая ступень (врдхи) [a] + первая ступень [ai + a] = [āi], [au + a] = [āu].
В морфологии выделялись три раздела:
1.      Классификация частей речи.
2.      Образование слов.
3.      Изменение слов.
Различали 4 части речи: имя, глагол, предлог и частицу. Имя – слово, обозначающее предмет; глагол – слово, обозначающее действие, как проходящее в настоящий момент, так и уже свершившееся. Выделялось 7 падежей: именительный, винительный, орудийный, дательный, отложительный, родительный, местный. В то время они обозначались цифрами: 1,2… Предлоги рассматривались как указательные элементы языка, а частицы делились на сравнительные, соединительные и незначимые. Обратившись к анализу слова, индоевропейские языковеды выделяли в словах корни, суффиксы и окончания. Было три категории корней:
а) простые (первичные);
б) образующие;
в) производные.
Также в древней Индии составляли словари. Одни из первых словарей – нигхантавасы – списки употреблённых в Ведах непонятных слов. В V или VI в. лингвист Амара составил словарь санскрита, который и сейчас широко используется европейскими санскритологами.
Европейские учёные познакомились с санскритом и идеями древнеиндийской грамматики в конце 18 — начале 19 вв., что оказало значительное влияние на складывание сравнительно-исторического языкознания и его метода. Основоположники компаративистики верили в то, что древнеиндийский язык является предком всех индоевропейских языков, что ему присуще высшее совершенство, утраченное в развитии языков-потомков. Нередкое обращение к разработанным древними индийцами понятиям и особенно процедурам анализа наблюдается также в современном европейском и американском языкознании. При этом часто не обходится без ошибочного отождествления понятий, выдвигавшихся древнеиндийской наукой, с близкими понятиями, сформулированными в европейской лингвистической традиции, без достаточного учёта различий в этнокультурном, общенаучном и языковедческом контекстах. Следует отметить этнокультурную специфику индийской науки, остававшейся равнодушной к истории и хронологии появления грамматических трактатов и словарей, не менявшей резко своих ориентиров. Этим обусловлена трудность разделения истории индийской лингвистики на древнюю и средневековую. Отличия заключаются, главным образом, в появлении в начале средневековья развитой лексикографии и становлении — рядом с грамматической — лексикографической традиции. В средневековье прослеживаются те же, как и в древности, мотивы подчинения лингвистических занятий практическим нуждам реставрации и пересоздания ритуала, теперь уже в религиозно-йогических целях достижения потустороннего.
И в древности, и  в эпоху средневековья язык понимался индийскими мыслителями как вид деятельности (в противоположность европейским лингвистам, видевшим в языке прежде всего номенклатуру наименований). В средневековый период усилилось внимание к слову, так как на смену ставившей во главу угла авторитет вед ведийско-брахманистской идеологии, в недрах которой формировались труды Панини и его современников, пришло учение Будды Гаутамы / Шакьямуни (6 в. до н.э.). Будда отказывался преклоняться перед авторитетом вед и заменил их беседами и проповедями учителя — сутрами, имеющими уже иную структуру и охватывающими практически всю семантико-психическую сферу жизни человека, что поставило в центр внимания значение слова. Представители классической грамматики продолжали толковать тексты вед, а лингвисты-семантики занялись толкованием поучений Будды. Брахманистски мыслящие Панини и его продолжатели проявляли интерес к способу выражения, к форме текстов, а представители буддийской идеологии — к содержательной стороне текстов. Этим было обусловлено различие в наборах терминов. К концу 1-го тыс. н.э. буддийская религия утратила свои позиции в Индии в связи с возрождением брахманизма в лице индуизма, что вновь упрочило позиции паниниевской традиции. Как в древности, так и в средневековье учитывались цели описания языка, предназначенность его определённым адресатам. Индийские учёные разработали процедуры установления и классификации при анализе языка не обнаруживаемых в непосредственном опыте единиц конечного набора, отказываясь разграничивать их сущность и явление. Им была присуща вера в то, что сверхчеловеческий автор преподал людям язык как матрицу, т.е. свёрнутую форму знания, развёртываемую далее усилиями людей. Известны многие средневековые комментаторы труда Панини, работавшие в русле его традиции: Патанджали, Катьяяна, буддист Чандрагомин (5 в.), джайн-дигамбар Джайнендра (5 в.), джайн-шветамбар Шакатаяна (8 в.). Они стремились сделать книгу Панини еще более лаконичной. Появляются связанные своим методом с грамматикой Панини и в то же время как бы её ревизовавшие грамматические трактаты “Дхатупатха”, “Гана-патха”, а также принадлежащая Чандрагомину “Унадисутра”, где автор проводит различение между морфемой и словом, утверждая наличие у последнего референта. На основе паниниевской модели создаются грамматики пракритов (кодифицированных в литературе форм среднеиндийской речи): Вараручи, Хемачандра (13 в.). Объектом грамматического описания становится палийский язык, обслуживавший южный буддизм. Авторы трудов по языку пали Каччаяна, Сангханандин, Брахмадатта ориентируются по преимуществу на допаниниевскую грамматическую школу Айндры. Появляются первые словари. Буддист Амарасимха (5 в.) заложил принципы индийской лексикографии (группировка слов по содержательным признакам, упорядоченный список синонимов, список многозначных слов с толкованиями, стихотворная форма словарных статей — для заучивания). За ним следуют индуист Халаюдха, джайн Хемачандра (11—13 вв.). Привлекают внимание классификация лексики в соответствии с принимавшейся в то время классификацией явлений мира, нащупывание неделимых одноплановых единиц содержания (аналог фигур содержания у Л. Ельмслева), различение первичных и вторичных значений слов. На последующем этапе развития буддистской мысли появляется понятие мантры — высказывания как атома целенаправленной языковой деятельности, как единства фигур выражения (фонем) и фигур содержания. Впоследствии формируется (с учётом йогического использования языка) явившееся последним принципиальным достижением средневековой индийской лингвистической мысли понимание значения как величины, определяемой внеязыковым контекстом, ситуацией, прагматическими факторами, что хорошо согласовывалось с общим пониманием языка как способа деятельности. В современной Индии собственная лингвистическая традиция ещё жива, хотя индийские учёные и особенно их западные коллеги стремятся применить к изучению санскрита и других индоарийских языков выработанные в западной традиции методы сравнительно-исторической, ареальной, структурной, генеративной лингвистики.
 
Список литературы
  1. Алпатов В.М. История лингвистических учений. Учебное пособие. М.: "Языки русской культуры", 1999. – 368 с.
  2. Березин Ф.М. История лингвистических учений. М.: Высшая школа, 1984. 319 с.
  3. Сусов И.П. Введение в теоретическое языкознание. Электронный учебник.
© Рефератбанк, 2002 - 2024