Тема любви в творчестве А.И.Куприна

Министерство образования Российской Федерации

Экзаменационная работа по литературе

(Реферат)

«Тема любви в творчестве А.И.Куприна».

Работа ученицы

11 класса Б МОУ СОШ №13

Сайфутдиновой Зульфии Фаязовны.

Учитель

Курасова Л.И.

г. Бугуруслан, 2006 год.

План.

1. Вступление:

   1. Место А.И.Куприна в русской литературе. Стр.3.

   2. Своеобразные особенности творческой индивидуальности А.И.Куприна. Стр.3-4

   3. В поисках духовной гармонии. Стр.4-5.

II. Тема любви в произведениях А.И.Куприна.

1. Повесть "Олеся" - всепобеждающее чувство любви. Стр.6-10.

2. Библейские мотивы в творчестве А.И.Куприна. Стр.10-15.

3. «Поединок»- одна из самых общественно значительных произведений Куприна. Стр. 15-22.

4. Армия глазами А.И.Куприна. Стр. 22-25.

III. Заключение:

1. Произведения А.И.Куприна в русской литературе. Стр.25-27.

2. Мои любимые произведения А.И.Куприна. Стр.28-30.

3. Литература. Стр.31.

I. Вступление.

1. Место А.И.Куприна в русской литературе.

Яркое, оптимистическое, привлекающее красками живой жизни творчество Александра Ивановича Куприна принадлежит к тем своеобразным явлениям русского критического реализма, которые, будучи органически связаны с русской классикой Х1Х века, уже свидетельствовали о наступлении новой эпохи в истории русской и мировой литературы.
Первые признаки этой новой эпохи обозначились на рубеже Х1Х и ХХ столетий.

Литературная деятельность нового поколения прогрессивных художников слова, принадлежащих к направлению критического реализма, - художников, очень непохожих друг на друга, проходивших в дальнейшем через весьма сложные и мучительные искания, заняла важное место в развитии русского реализма и явилась существенным элементом литературной эпохи.
Одним из наиболее самобытных, духовно здоровых и талантливых писателей, объединившихся на заре нашего века вокруг Горького, был А.И.Куприн.
Александр Иванович Куприн родился 26 августа (7 сентября) 1870 года в захолустном городке Наровчате Пензенской губернии.

«Куприн – настоящий художник, громадный талант, - сказал о нем Лев Толстой. – Поднимает вопросы жизни более глубокие, чем у его собратьев – Андреева, Арцыбашева и прочих». Один из самых популярных писателей дореволюционной России, деливший славу с М.Горьким и Леонидом Андреевым, Куприн в восприятии читателя был, прежде всего, талантливым реалистом-бытовиком, с его тягой к цельным, простым и сильным натурам, а, кроме того - романтиком в изображении чистого, целомудренного чувства.

2. Своеобразные особенности творческой индивидуальности А.И.Куприна.

Прежде чем рассматривать в исторической последовательности основные этапы сложного и нелегкого пути этого оригинального мастера, попытаемся в самой общей, эскизной форме - так сказать, предварительно - обрисовать некоторые своеобразные особенности его творческой индивидуальности, его эстетического отношения к действительности.
Формировавшийся в духовной атмосфере "внутреннего обновления", о которой так ярко в связи с оценкой творчества Горького сказано Воровским, Куприн не примкнул, однако, к революционно-пролетарскому художественному направлению. Критицизм Куприна по отношению к буржуазно - дворянскому обществу не обрел глубины и остроты законченного, последовательного революционного мировоззрения; его социальные мечты о разумном и справедливом обществе были абстрактны. Но взволнованное ожидание "занимавшегося завтрашнего дня", незримые духовные волны, исходившие от народной массы, поднимавшейся к сознательному историческому творчеству, - все это не могло не повлиять и на Куприна, художника социально чуткого и в высшей степени наблюдательного. Пожалуй, на него беспокойный дух новой исторической эпохи повлиял сильней, чем на кого-либо из молодых представителей критического реализма конца 1890-х годов, начала 1900-х годов.
"Весенняя свежесть", которая придавала такое мажорно-оптимистическое звучание произведениям Горького, была присуща и Куприну. Пусть мы не найдем в творчестве Куприна горьковского исторического оптимизма, основанного на ясном (конечно, не сразу обретенном) представлении о перспективах развития общества, на понимании закономерностей исторического процесса, но Куприн многое - в значительной степени стихийно - вобрал в себя от "духоподъемного" времени, от его накала, от его динамики. Он отбросил уныние и тоску, так сильно дававшие себя знать в литературе 80-х годов, и сумел противостоять пессимистическим внушениям западного и российского декаданса.

3. В поисках духовной гармонии.

Произведения заветной для Александра Ивановича Куприна темы - это произведения на тему любви. В творчестве писателя она нашла воплощение во множестве человеческих судеб и переживаний. Между тем далеко не одним интересом к психологическим процессам рождён этот богатый мир. Тема любви позволила писателю утвердить свои гуманистические идеалы: нравственно-эстетическую ценность земного бытия, способность и устремлённость человека к высоким и самоотверженным чувствам, а с другой стороны - обнаружить во внутреннем мире личности мрачную печать противоречий эпохи.
Несомненно, Куприн шёл в направлении, проложенном русским и мировым искусством - к постижению глубин человеческой души с её богатыми природными возможностями и болезненными процессами, вызванными социальным несовершенством мира. Претворена в его творчестве и другая закономерность большой литературы: в любом его произведении всё, начиная с отбора материала и кончая деталями образного воплощения, выражает общую концепцию жизни.
Авторское истолкование великого дара любви тоже нельзя воспринимать изолированно от других принципиально важных представлений Куприна. Только с позиций целостной системы его взглядов будет понятна преданность писателя теме, смысл её развития в творчестве.
Любовь в произведениях Куприна предстает как великая и естественная, всепобеждающая власть над человеком. Именно высшая, самой природой обусловленная степень ее влияния на личность позволяет художнику поставить это чувство рядом с самым дорогим для него даром творчества. Причем, почти равно поэтичным, очищающим и формирующим душу началом наделяется, как свидетельствовал сам Куприн. И "нежное, целомудренное благоухание "любви, и "трепет, опьянение" чистой страсти.
Молодого Куприна не менее привлекал и внутренний склад личности, способной задуматься над своей судьбой, смыслом бытия, красотой окружающего. Прощанием с "погибшей силой", быстро промелькнувшей весной и печалью воспоминаний овеяна исповедь купринских героев. Автор не отказывает им в способности к "волшебной сказке" любви. Но она разрушается в "тусклой и равнодушной жизни", вытесняется сугубо чувственными наслаждениями, против которых "бессильны и честь, и воля, и рассудок". Свой идеал сильного гармоничного характера и торжествующей любви писатель обрести здесь не мог.     Любовь... Трудно назвать писателя или поэта, который в своих творениях не отдал бы дань этому изумительному чувству. Но из-под пера А. Куприна выходили особые рассказы и повести о любви. Любовь как всепоглощающее чувство, любовь безысходная, любовь трагическая... Со сколькими перипетиями любви встречаемся мы в его произведениях! Они заставляют задумываться, размышлять о сущности этого волшебного состояния души, а может, и проверить свои чувства. Как не хватает порой нам, современным молодым людям, доброго советчика, мудрого помощника, который помог бы разобраться в истинности того чувства, которое мы иногда принимаем за любовь, а потом испытываем глубокое разочарование. Возможно, и поэтому многие юные современники принимают за любовь совсем не то, о чем вдохновенно писал А.И.Куприн.
С особым чувством Куприн всегда писал и размышлял о любви, полагая, что в ней скрыта самая волнующая тайна человека. Он был убежден, что «никаким афоризмом этого предмета не исчерпать», что «любовь – это самое яркое и наиболее понятное воспроизведение моего Я. Не в силе, не в ловкости, не в уме, не в таланте, не в голосе, не в красках, не в походке, не в творчестве выражается индивидуальность. А в любви. Ибо вся вышеперечисленная бутафория только и служит что оперением любви».

Понимание любви как высшего мерила человеческой личности, облагораживающей человека и возвышающей его над обстоятельствами, с большим мастерством раскрыто Куприным в повести «Олеся».

II. Тема любви в произведениях А.И.Куприна.

1. Повесть "Олеся" - всепобеждающее чувство любви.

Повесть «Олеся» была как-то особенно дорога Куприну – она связана с его полесскими впечатлениями 1897 года. Тогда, недовольной своей репортерской судьбой, он оставил Киев и отправился в Полесье. Здесь он занимался совсем другими делами: управлял имением в Ровенском уезде, разводил махорку и даже, в неуемной жажде новых впечатлений, «полюбопытствовал на время стать псаломщиком», увлекшись церковно-славянским языком. Но главным увлечением Куприна явилась охота. Целые дни он проводил с крестьянами-охотниками, скитаясь среди безбрежных полесских лесов и болот.

Охотничьи впечатления, встречи и разговоры, местные «байки» и легенды, услышанные у охотничьего привала, не только дали богатую пищу сердцу и уму наблюдательного писателя, но и подсказали форму его ранних рассказов – путевой очерк, описание той или иной «местной» истории.

С особым чувством Куприн всегда писал и размышлял о любви, полагая, что в ней скрыта самая волнующая тайна человека. Он был убежден, что «никаким афоризмом этого предмета не исчерпать», что «любовь – это самое яркое и наиболее понятное воспроизведение моего Я. Не в силе, не в ловкости, не в уме, не в таланте, не в голосе, не в красках, не в походке, не в творчестве выражается индивидуальность. А в любви. Ибо вся вышеперечисленная бутафория только и служит что оперением любви».

Понимание любви как высшего мерила человеческой личности, облагораживающей человека и возвышающей его над обстоятельствами, с большим мастерством раскрыто Куприным в повести «Олеся».

В повести Куприн поэтизирует здоровые человеческие чувства – любовь, благородство души, близость к природе, умение наслаждаться ее гармонией и красотой. Именно природа, щедро и любовно описанная в повести, придает светлый, мажорный тон повести о судьбе Олеси и Ивана Тимофеевича. В основу повести "Олеся" положена история любви молодой девушки к начинающему писателю. Первой фразой про "голодных зябликов" главная героиня Олеся располагает к себе читателей. По словам Ивана Тимофеевича, Олеся поразила его необычной, оригинальной красотой. Она была высокой брюнеткой лет двадцати - двадцати пяти. Чистое любопытство свело главного героя с Мануйлихой и ее внучкой Олесей, с которыми так неласково обошлась деревня, прогнавшая их в дремучий лес, обвинив Мануйлиху в колдовстве. Привыкнув относиться к людям с опаской, главная героиня не сразу открылась Ивану Тимофеевичу, тая в себе что-то неразгаданное: "Плохо нам от них (людей) приходится...". Купринская деревня "укутана тьмой", разобщена, бесчувственна. Одиночество, исключительность положения Олеси определяют ее судьбу.
Неторопливо развертывается повесть от лица городского интеллигента Ивана Тимофеевича. Вслед за ним читатель знакомится с "упорно необщительными" и невежественными крестьянами, с ограниченным и мрачным полесовщиком Ярмолой; с самим рассказчиком, скучающим наблюдателем чуждых ему нравов, не свободным от эгоистических поползновений; с жадной и ожесточившейся от преследований бабкой-"колдуньей" Мануйлихой. Все они связаны с определенной социальной средой, скованы ее укладом и законами, вплоть до недавней власти над Полесьем польских панов, и поэтому бесконечно далеки от какой бы то ни было гармонии.
И только Олеся, воспитанная матерью-природой, могучей ее силой, сохраняет в себе в чистом виде врожденные человеческие дарования. И хотя автор явно идеализирует натуру девушки, однако в ее поведении, чувствах, мыслях воплощаются вполне реальные способности людей, и поэтому повесть убеждает глубокой психологической правдой.
Впервые у Куприна в характере Олеси пластично слились гордость и самоотверженность, действенность поступков с удивительной утонченностью переживаний, воистину и высоко одаренная душа, могучей энергией, преодолевающая противоречия своего положения, поражает смелым полетом чувств, безоглядной преданностью возлюбленному, более того - совокупностью серьезных проявлений по отношению к людям, природе.
Автор создает человеческую личность небывалых возможностей, но избирает любовь конкретным и поэтическим ее выражением. В слиянии с красотой окружающего зеленого царства взращена редкая способность Олеси приносить счастье, возрождать эмоции, лечить душевные раны. Поэтому встречи Олеси с Иваном окрашены участием вечно прекрасных земли и неба.
Уже в самом имени героини есть что-то поэтическое. И вся повесть развертывается как романтическая поэма, отнюдь не уводящая, однако, от реалистически-суровой темы "страшного мира".

Олеся полюбила "доброго, но только слабого" главного героя. Судьба для нее была предрешена. Главная героиня, человек мнительный и суеверный, верит картам. Она знала, чем кончится ее близость с писателем. "Никогда вы сердцем не полюбите... а тем, которые вас будут любить, вы много горя принесете",- говорит Олеся. Взаимной любви не получилось. У Ивана Тимофеевича было только влечение к главной героине, ошибочно принятое им за любовь. Интерес к ней возник из-за непосредственности и оригинальности Олеси. "Самобытная, свободная натура, ум, детски невинный, но и не лишенный лукавого кокетства красивой женщины", - говорит о ней начинающий поэт. Для слабовольного Ивана Тимофеевича мнение общества значило очень много. Он не мыслил себе жизни вне этого общества. В повести "Олеся" мир естественных человеческих отношений, мир лесной сказки, нарисованный с достоверностью и точностью деталей, присущих реалистическому искусству.
Олеся - истинный человек. "Выросшая в лесах, сроднившаяся с природой, Олеся не знает расчета и хитрости, ей чуждо себялюбие - все то, что отравляет взаимоотношение людей в "цивилизованном мире". Не случайно с "прекрасным обликом Олеси" остаются в душе Ивана Тимофеевича "пылающие вечерние зори, росистые ландышем и медом утра, полные бодрой свежести и звонкого птичьего гама", ведь образ матери-природы, действительно, воплотился в Олесе.

С какой любовью и заботой она относится к населению леса: зайцам, зябликам, скворцам: "Зачем бить птах или вот зайцев тоже? Никому они худого не делают, а жить им хочется также, как и нам с вами. Я их люблю: они маленькие, глупые такие". Олеся и бабку свою жалеет, и вора Трофима, и даже озверевшую толпу, избившую ее, прощает: "Все я одна, глупая. Ну, чего я полезла... в самом деле?". "Во всех ее движениях, в ее словах есть что-то благородное, какая-то врожденная изящная умеренность, порядочность, уверенность в свои силы", - замечает Иван Тимофеевич, - Олеся - хозяйка этого леса, мать всему живому, в ее внешности, в "чистом, нежном профиле" есть что-то от богородицы Марии, придающие светлому лицу одновременно и властность, и наивность. Можно провести и другую параллель: "отдохнувшая за зиму земля пробуждается с приходом весны, полная жажды материнства". А последние слова, которые произносит Олеся перед уходом Ивана Тимофеевича следующие: "Знаешь, о чем я жалею? О том, что у меня нет от тебя ребеночка. Ах, как я была бы рада этому!" Несомненно, в эти слова автор вложил глубокий смысл.

Образ лесной девушки Олеси - воплощение большого чистого и благородного чувства. Полесская девушка лишена родственной ей вольной стихии Олеся - натура цельная, серьезная, глубокая, в Олесе так много искренности и непосредственности, не говоря уже об ее девичьем обаянии, что даже герой повести - довольно обычный. Купринский герой с несколько аморфным характером - под влиянием этой загадочной лесной девушки поднимается, пусть на время, до какого-то просветленного душевного состояния и, так кажется, почти готов переродиться, то есть стать благородно- простым и цельным человеком ...

    Эти люди очень разные: Олеся — “цельная, самобытная, свободная натура, ее ум, одновременно ясный и окутанный непоколебимым посредственным суеверием, детски-невинный, но и не лишенный лукавого кокетства красивой женщины”, а Иван Тимофеевич — “человек, хотя добрый, но только слабый”. Они принадлежат к разным социальным слоям: герой — образованный человек, писатель, приехавший в Полесье “наблюдать нравы”. Героиня — “ведьмака”, неграмотная девушка, выросшая в лесу. Но, несмотря на эти различия, они полюбили друг друга. Ивана Тимофеевича привлекли красота, нежность, женственность, наивность Олеси, а она, напротив, осознавала все его недостатки и понимала, что их любовь обречена, однако любила его всей своей пылкой душой так, как только способна любить женщина. Ее любовь вызывает у меня восхищение, потому что Олеся ради любимого человека была готова на все, на любую жертву. Ведь ради Ивана Тимофеевича она пошла в церковь. Это было тяжелым испытанием для главной героини. Она пересилила страх не только перед людьми, но и перед Богом. Чистая, безграничная любовь сподвигла Олесю на этот решительный шаг. Читатель видит, насколько велика роль любви в жизни этой девушки. "Не хочет судьба нашего счастья",- с прискорбием говорит главная героиня. А вот любовь Порошина я не считаю такой же чистой и великодушной. Он знал, что может случиться несчастье, если Олеся пойдет в церковь, но не сделал ничего, чтобы остановить ее: “Вдруг внезапно ужас предчувствия охватил меня. Мне неудержимо захотелось побежать вслед за Олесей, догнать ее и просить, умолять, даже требовать, если нужно, чтобы она не шла в церковь. Но я сдержал свой неожиданный порыв...”. Иван Тимофеевич, любя Олесю, в то же время боялся своей любви. Именно эта боязнь помешала ему жениться на ней: “Одно лишь обстоятельство пугало и останавливало меня: я не смел даже вообразить себе, какова будет Олеся, одетая в людское платье, разговаривающая в гостиной с женами моих сослуживцев, исторгнутая из этой очаровательной рамки старого леса”.
В спорах Олеси и Ивана Тимофеевича читателю открывается непочатый край знаний девушки, которой доступны "те бессознательные, инстинктивные, туманные, добытые случайным опытом, странные знания, опередившие науку на целые столетия". Со временем главный герой находит, что неумеющая даже читать Олеся в разговорах проявляет "чуткую деликатность и особенный, врожденный такт". После прихода урядника к Мануйлихе девушка долго не хочет говорить о большой беде Ивану Тимофеевичу, а потом сердится и стыдится "бабушкиной плаксивости". Здесь проявляются гордость, чувство собственного достоинства, самолюбие главной героини. Затем отношения между ними испортились, так как Олеся не хочет простить покровительства писателя в деле с урядником.

Повесть «Олеся» - воплощение мечты писателя о прекрасном человеке, о вольной и здоровой жизни в слиянии с природой, - говорится в статье Ю.Борисова. - Не случайно вдали от города, где люди живут в маленьких конурках, точно птицы в клетках, человек по десяти в каждой, или под самой землей, в сырости и холоде, не видя солнца - не здесь, а среди вечных, пронизанных светом, благоухающих ландышами и медом лесов находит Куприн героиню своей самой поэтичной повести".

1. Библейские мотивы в творчестве А.И.Куприна.

Среди выдающихся русских писателей начала ХХ века, одно из наиболее видных и своеобразных мест принадлежит Александру Ивановичу Куприну», - пишет Афанасьев В. Н.

А.И.Куприн работал над повестью в Одессе. «Гранатовый браслет» был начат в сентябре, окончен – в начале декабря 1910 года. В 1908 – 1910гг. Куприн создает целый цикл новелл о любви. Этот ряд открывается повестью «Суламифь» (1908), а завершается реалистическим рассказом «Гранатовый браслет». Тема любви всегда волновала писателя. И это чувство было расценено им как возносящее «в бесконечную высь ценность человеческой личности», дарующее равно прекрасные «нежное целомудренное благоухание» и «трепет опьянения» чистой страстью. Вместе с тем Куприн ясно видел трагический исход любви, оказавшейся в цепях условности», поэтому написал он замечательную повесть «Гранатовый браслет» .

Новое возвращение к теме большой, всепоглощающей любви состоялось в

повести "Гранатовый браслет", являющейся одной из самых трогательных, самых печальных рассказов о безответной любви. Как писал Афанасьев В. Г.: «Любовь всегда была главной, организующей темой всех больших произведений Куприна. В «Гранатовом браслете» - большое страстное чувство, окрыляющее героев, определяет движение сюжета, способствует выявлению лучших качеств героев. И хотя любовь у героев Куприна редко бывает счастливой и еще реже находит равноценный отклик в сердце того, к кому обращена, раскрытие ее во всей широте и многогранности придает романтическую взволнованность и приподнятость произведениям, возвышающих над серым, безотрадным бытом, утверждающим в сознании читателей мысль о силе и красоте подлинного и большого человеческого чувства».

По мнению многих исследователей, «мастерски выписано в этой повести

все, начиная с ее названия. Само заглавие удивительно поэтично и звучно.

Оно звучит как строка стихотворения, написанного трехстопным ямбом». Самым удивительным в этой повести можно считать эпиграф: “L. van Beethoven.2 Son (op. 2, № 2). Largo Appassionato”. Здесь печаль и восторг любви соединяются с музыкой Бетховена. И как удачно найден рефрен: “Да святится имя твое!” Соната № 2 Бетховена – "исключительное, единственное по глубине произведение". Музыка удивительно гармонирует с переживаниями Веры, в душе которой звучат слова: "Да святится имя Твоё". В этих нежных звуках – жизнь, которая "покорно и радостно обрекла себя на мучения, страдания и смерть". Рассказ «Гранатовый браслет» – это учебник жизни, источник мудрости и нравственной чистоты. Сущность великого чувства открывается нам во всей полноте. Мы снова и снова думаем о вечном, непреходящем, о том, что волнует людей во все времена…

Своеобразие этого рассказа в постепенном, как бы незаметном возникновении, нарастании трагической темы. На первых порах увлечение Желткова - увлечение, о котором мы узнаем из высказываний бесконечно чуждых ему людей, - кажется несколько забавным. Впрочем, образ Желткова, по-видимому, и не был задуман автором как образ идеального рыцаря.
У замечательного австрийского лирика Николая Ленау (первая половина XIX века) есть стихотворение "Безмолвная любовь". Оно состоит всего из восьми строк:

Молчать и гибнуть... Но милей,
Чем жизнь, волшебные оковы!
Свой лучший сон в очах у ней
Искать, не проронив ни слова! -
Как свет застенчивый лампад
Трепещет пред лицом Мадонны
И, умирая, ловит взгляд,
Небесный взгляд ее бездонный!..

Любовь маленького чиновника Желткова чужда этой глубокой затаенности, в которой благородная скромность переплетается с гордостью, чужда этой боязни хотя бы малейшим намеком нарушить покой Единственной и недостижимой. Купринский герой систематически дает о себе знать своей Мадонне, порой приближаясь к той опасной грани, за которой уже начинается назойливость. И все-таки смешное в его поведении оказывается не самым главным. Это просто внешняя неуклюжесть человека, выросшего и живущего в социальной среде, где не очень-то легко было приобщиться к рафинированной культуре.
"Молчать и гибнуть"... Талант молчания, затаенности не был дан Желткову. Но и для него "волшебные оковы" оказались милей жизни. Гибель не страшила его. Любовь этого странного, одинокого человека оказалась серьезной и трагической. В женщине, которую он полюбил, для него воплотилась "вся красота земли".

Рассказ «Гранатовый браслет» имеет вполне реальную основу. Однако талант Куприна конкретный жизненный факт превратил в историю, о которой веками мечтают и тоскуют лучшие умы и души человечества: поэты, романисты, музыканты, художники.
Куприн на протяжении всего рассказа пытается внушить читателям “понятие любви на грани жизни”, и делает он это через Желткова, для него любовь – это жизнь, следовательно, нет любви – нет жизни. И когда муж Веры настойчиво просит прекратить любовь, прекращается и его жизнь: “…вам предлагают одно из двух: либо вы совершенно отказываетесь от преследования княгини Веры Николаевны, либо, если на это вы не согласитесь, мы примем меры, которые нам позволят наше положение…”.

Стремясь воспеть красоту высокого, но заведомо безответного чувства, на которое “способен, быть может, один из тысячи”, Куприн, однако, наделяет этим чувством крошечного чиновника Желткова. Его любовь к княгине Вере Шеиной безответна, не способна “выпрямить”, окрылить его. Замкнутая в себе, эта любовь не обладает творческой, созидательной силой. “Случилось так, что меня не интересует в жизни ничто: ни политика, ни наука, ни философия, ни забота о будущем счастье людей, - пишет Желтков перед смертью предмету своего поклонения, - для меня вся жизнь заключается только в вас”. Мелкий чиновник, одинокий и робкий мечтатель безнадежно влюблен в молодую светскую даму. Княгиню Веру. Восемь лет продолжается безответный роман. В любимой женщине для Желткова воплощена вся красота земли: «нет ни зверя, ни растения, ни человека, прекраснее вас и нежнее» - пишет он в прощальном письме к ней. Письма влюбленного служат предметами насмешек членов семьи Веры Николаевны, а присланный влюбленным подарок – гранатовый браслет – вызывает бурю негодований, и только старый генерал Аносов догадывается об истинных мотивах: «Может быть, твой истинный путь, Верочка, пересекла именно такая любовь, о которой грезят женщины и на которую больше не способны мужчины.

Желтков, что про него можно сказать – был ли он больной человек, и преследовал несчастную женщину, или он был болен любовью – безответною, самою жестокою любовью на свете, не дававшею надежд на взаимность. Но всё же он надеялся на волю судьбы, что она сведёт их, и они будут жить долго и счастливо. Но нет – судьба в лице Веры имела другие планы, ей нужно было всё рассказать своему мужу – зачем?! Ведь можно было поговорить с Желтковым самой, успокоить его, вежливо попросить, чтобы больше не писал ей. И всё. Князь Шеин и брат княгини решают найти Желткова и вернуть ему браслет, дабы сохранить доброе имя Веры и её мужа. Облик телеграфиста необычен: "очень бледный, с нежным девичьим лицом, с голубыми глазами и упрямым детским подбородком с ямочкой посередине". Он очень взволнован, глядит на Василия Львовича умоляющими глазами. Восемь лет "безнадёжной и вежливой любви" прошли, но заглушить чувство нельзя. Желтков видит единственный выход – смерть. "Громадная трагедия души" разрешается самоубийством.

Сама история необыкновенной любви, история гранатового браслета рассказывается таким образом, что мы видим ее глазами разных людей: князя Василия, который рассказывает ее как анекдотический случай, брата Николая, для которого все в этой истории видится оскорбительным и подозрительным, самой Веры Николаевны и, наконец, генерала Аносова, первым предположившего, что здесь, может быть, кроется настоящая любовь, "о которой грезят женщины и на которую больше не способны мужчины". Круг, к которому принадлежит Вера Николаевна, не может допустить, что это настоящее чувство, не столько из-за странности поведения Желткова, столько из­- за предрассудков, которые владеют ими. Куприн же, желая убедить нас, читателей, в подлинности любви Желткова, прибегает к самому неопровержимому аргументу - самоубийству героя. Таким образом, утверждается право маленького человека на счастье, но и возникает мотив его нравственного превосходства над людьми, столь жестоко оскорбившими его, не сумевшими понять силу чувства, которое составляло весь смысл его жизни. Когда Вера Николаевна получает от Желткова браслет, блеск гранатов которого повергает ее в ужас, мозг сразу же пронзает мысль «точно кровь», и вот уже ясное чувство о предстоящем несчастье тяготит ее, и на этот раз оно вовсе не пустое. С этого момента ее спокойствие разрушено. Вместе с браслетом получив письмо, в котором Желтков признается ей в любви, все нарастающему волнению нет предела. Вера посчитала Желткова «несчастным», она не смогла понять всего трагизма этой любви. Несколько противоречивым оказалось выражение «счастливый несчастный человек». Ведь в своем чувстве к Вере Желтков испытал счастье. Но грубое вмешательство в святые чувства, в прекрасную душу убили Желткова. Уходя навсегда, он думал, что путь Веры станет свободным, а жизнь наладится и пойдет по – старому. Но дороги назад нет. Прощание с телом Желткова было кульминационным моментом ее жизни. В этот момент сила любви достигла максимального значения, стала равна смерти. Восемь лет плохой, беззаветной любви, ничего не требующей взамен, восемь лет преданности милому идеалу, самоотверженности от собственных принципов. За один короткий миг счастья пожертвовать всем накопленным за такой большой срок – это под силу не каждому. Но любовь Желткова к Вере не подчинялась никаким образцам, она была выше их. И даже если конец ее оказался трагичным, прощение Желткова было вознаграждено. Желтков убивает себя, чтобы не мешать жить княгине, и, умирая, благодарит ее за то, что она была для него "единственной радостью в жизни, единственным утешением, одной мыслью". Это повесть не столько о любви, сколько молитва ей. В своем предсмертном письме влюбленный чиновник благословляет свою возлюбленную княгиню: "Уходя, я в восторге говорю: "Да святится имя Твое". Хрустальный дворец, в котором жила Вера, разбился, пропустив много света, тепла, искренности в жизнь. Сливаясь в финале с музыкой Бетховена, она сливается и с любовью Желткова, и с вечной памятью о нем. Отдавая честь чувству Желткова. Афанасьев В. Н., однако, замечает, «И если сам Куприн, предавая свои впечатления от оперы Бизе «Кармен», писал, что «любовь всегда трагедия, всегда борьба и достижение, всегда радость и страх, воскрешение и смерть», то чувство Желткова – это тихое, покорное обожание, без взлетов и падений, без борьбы за любимого человека, без

надежд на взаимность. Такое обожание иссушает душу, делает ее робкой и бессильной. Не потому ли так охотно соглашается уйти из жизни придавленный своей любовью Желтков?» По мнению критика, «Гранатовый браслет» - одно из самых задушевных и любимых читателями произведений Куприна, - и все же печать некоторой ущербности лежит и на образе ее центрального героя – Желткова, и на самом чувстве к Вере Шеиной, отгородившейся своей любовью от жизни со всеми ее волнениями и тревогами, замкнувшемся в своем чувстве, как в скорлупе, Желтков не знает подлинной радости любви».

Редчайший дар высокой и безответной любви стал "громадным счастьем", единственным содержанием, поэзией жизни Желткова. Умирал Желтков без боли и разочарования, но с ощущением того, что эта любовь все-таки была в его жизни, и это успокаивало его. Радость чистой и благородной любви запечатлелась в его глазах навечно: «Глубокая важность была в его закрытых глазах, и губы улыбались блаженно и безмятежно…». Для  героя любовь, хотя она была не взаимна, была единственным счастьем. Об этом он пишет в своем последнем послании Вере Николаевне: «От глубины души благодарю Вас, за то, что Вы были моей единственной радостью в жизни, единственным утешением, единой мыслью». Многие скажут: «Если эта любовь принесла столько счастья Желткову, почему он покончил собой? Почему не захотел жить дальше и наслаждаться своей любовью?» Всё потому, что высокая, благородная любовь всегда трагична. Самого Желткова можно назвать «благородным рыцарем на маленьком посту». Ведь он не стал досаждать Вере Николаевне своими письмами, не стал преследовать её, но уступил ей счастье с другим человеком. Но этим поступком, Желтков пробудил увядшие чувства в душах супругов Шеиных, особенно Веры Николаевны, потому что именно её «жизненный путь пересекла настоящая, самоотверженная, истинная любовь».

Феноменальность его переживаний поднимает образ молодого человека над всеми другими героями рассказа. Не только грубый, недалекий Тугановский, легкомысленная кокетка Анна, но и умный, совестливый Шеин, почитающий любовь "величайшей тайной" Аносов, сама прекрасная и чистая Вера Николаевна пребывают в явно сниженной бытовой среде. Однако не в этом контрасте таится главный нерв повествования. С первых строк возникает ощущение увядания. Оно читается в осеннем пейзаже, в печальном виде пустых дач с разбитыми стеклами, опустевших клумб, с "точно выродившимися", мелкими розами, в "травянистом, грустном запахе" предзимья. Сходно с осенней природой однообразное, как бы дремотное существование Веры Шеиной, где укрепились привычные отношения, удобные связи и навыки. Прекрасное вовсе не чуждо Вере, но стремление к нему давно притупилось. Она "была строго проста, со всеми холодна и немного свысока любезна, независима и царственно спокойна". Царское спокойствие и разрушает Желтков.

Есть в рассказе "Гранатовый браслет" какая-то шекспировская нота, которая пробивается через все причуды немного смешного чиновника контрольной палаты Желткова и покоряет читателя. И есть в этом произведении, посвященном вечной теме, социальный, демократический пафос. Ибо "Гранатовый браслет" раскрывал духовную, нравственную красоту простого человека и противопоставлял ее морали господствующего класса. Куприн показывает "высшее общество" без утрирования, без гротескных заострений, но чем шире и ярче разворачивается перед нами история возвышенной любви маленького чиновника, тем более ограниченным, узким предстает перед нами - по контрасту - духовный мир "хозяев жизни".
А.М.Горький, резко критиковавший идейные блуждания Куприна, от этого рассказа был в восторге. "А какая превосходная вещь "Гранатовый браслет" Куприна...", - писал он Е.К.Малиновской. - Чудесно! И я - рад, я - с праздником! Начинается хорошая литература!"

Любовь для писателя – основа всего существующего: «Любовь должна быть трагедией, величайшей тайной в мире. И никакие жизненные неудобства, расчеты и компромиссы не должны ее касаться». Любовь позволяет героям подняться над будничностью, суетностью. В письме Куприн писал: «Не в силе, не в ловкости, не в уму, не в таланте выражается индивидуальность, а – в любви».

3. «Поединок»- одна из самых общественно значительных произведений Куприна.

Биография Куприна была насыщена разнообразными событиями, которые давали писателю богатую пищу для его литературных трудов. Повесть «Поединок» уходит корнями в тот период жизни Куприна, когда он приобретал опыт военного человека. Желание служить в армии было в юности страстным и романтическим. Куприн закончил кадетский корпус и Московское Александровское военное училище. Со временем служба и показная, нарядная сторона офицерского бытия обернулась своей изнанкой: утомительно однообразными занятиями «словесностью» и отработкой ружейных приемов с отупевшими от муштры солдатами, попойками в клубе да пошлыми интрижками с полковыми распутницами. Однако именно эти годы дали возможность Куприну всесторонне изучить провинциальный военный быт, а также познакомиться с нищей жизнью белорусской окраины, еврейского местечка, с нравами «заштатной» интеллигенции. Впечатления этих лет явились как бы «запасом» на много лет вперед (материал для ряда рассказов и в первую очередь повести «Поединок» Куприн почерпнул именно в пору своей офицерской службы). Работа над повестью «Поединок» в 1902 – 1905 годах была продиктована желанием осуществить давно задуманный замысел – «хватить» по царской армии, этому сосредоточению тупости, невежества, бесчеловечности.

Работа над "Поединком" шла у Куприна не особенно успешно, и в том, что роман этот был завершен, большая заслуга Горького, вовремя оказывавшего писателю дружескую нравственную поддержку. Об этом существуют собственные свидетельства Куприна. "А. М. Горький был трогательным товарищем по литературе, умел во время поддержать, подбодрить. Помню, я много раз бросал "Поединок", мне казалось,- недостаточно ярко сделано, но Горький, прочитав написанные главы, пришел в восторг и даже прослезился. Если бы он не вдохнул в меня уверенность к работе, я романа, пожалуй, своего так бы и не закончил". В другом месте Куприн с еще большей определенностью характеризует роль Горького в создании романа: "Поединок" не появился бы в печати, если б не влияние Алексея Максимовича. В период моего неверия в свои творческие силы он оказал мне большую помощь".
Так представлялась Куприну роль Горького в появлении в свет "Поединка" через треть века. Аналогичны высказывания Куприна по тому же поводу, сделанные под непосредственным впечатлением только что завершившейся работы: "Завтра выходит VI сборник <"3нания">... Теперь, наконец, когда уже все окончено, я могу сказать, что все смелое и буйное в моей повести принадлежит Вам. Если бы Вы знали, как многому я научился от Вас и как я признателен Вам за это". Говоря о том, что Горькому принадлежит "все смелое и буйное" в "Поединке", Куприн имел в виду, конечно, прежде всего, политический смысл творчества Горького, его смелую критику социально-политического уклада, его пламенную веру в свободного, прекрасного человека, его призывы к борьбе со старым миром. «Поединок» был напечатан впервые в шестом томе сборников «Знание», вышедшем в свет в мае 1905 года. В это время царская Россия потерпела окончательное поражение в войне с Японией (14 мая в сражении при Цусиме был разгромлен русский флот). В мае 1905 г., когда вся страна находилась под тяжелым впечатлением военных неудач и ширившегося революционного движения, появился шестой том сборника "Знание" с "Поединком" Куприна. В этой публикации "Поединок" имеет посвящение М. Горькому, опускавшееся потом Куприным при отдельных изданиях романа, начиная со второго. Исторические условия, в которых появился "Поединок", актуальность "военной темы", сила художественного обличения определили исключительный успех произведения. Шестой сборник "Знания" был отпечатан в 20000 экземпляров, немедленно разошедшихся, и через месяц понадобилось новое издание этого тома. Затем "Поединок" вышел отдельной книгой, переиздававшейся до 1916 г. пять раз. Характерно, что даже во время империалистической войны "Поединок" Куприна воспринимался как злободневное литературное произведение.

Повесть была расценена передовым, прогрессивно настроенным читателем как произведение остро актуальное, помогающее осознать причины поражения русской армии в войне, хотя события изображенные в ней, были отделены от современности целым десятилетием, они относились к 1894 году, когда был издан указ о введении дуэлей в армии. Общий тон «Поединка» как нельзя лучше соответствовал духу того времени, исчерпывающая характеристика которого дана В.И.Лениным в написанном в 1904 году проекте листка «Первое мая»: «Война разоблачает все более ярко, все более наглядно, всю гнилость самодержавного порядка, всю преступность полицейской и придворной шайки, которая правит Россией… Война разоблачает все слабые стороны правительства, война срывает внутреннюю гнилость. Война доводит нелепость царского самодержавия до того , что она бьет в глаза всем и каждому, война показывает всем агонию старой России, России бесправной, темной и забитой, России, остающейся в крепостной зависимости у полицейского правительства».

Само название "Поединок" многозначно: это и дуэль в финале повести, и столкновение поручика Ромашова с отупляющим душу укладом офицерской жизни, и внутренний поединок Ромашова с самим собою. В отличие от Желткова, который обрисован пунктирно, главный герой "Поединка" раскрыт психологически подробно и убедительно. О том, кто такой поручик Ромашов, можно спорить - образ этот неоднозначен. В нем угадываются черты маленького человека - он неказист внешне, порой даже смешон: "Ромашов вдруг с поразительной ясностью представил себя, свои калоши, шинель, бледное лицо, близорукость, свою обычную растерянность и неловкость". В начале повести он живет мечтой, но сама мечта его в чем-то убога - он видит себя "ученым офицером генерального штаба, подающим громадные надежды", представляет себя то блестящим военным, удачно подавляющим бунт рабочих, то военным шпионом в Германии, то героем, увлекающим за собой целое войско. Однако жизнь вносит свои коррективы в его мечты: оплошность во время смотра сделала их несбыточными, но она же сыграла огромную и благотворную роль: происходит нравственное очищение героя страданием, его внутренним прозрением. Он становится способным сострадать ближнему, ощущать чужое горе, как свое. Встретив несчастного, забитого солдата Хлебникова, он обращается к нему с библейскими словами: "Брат мой". В Ромашове все отчетливее прорисовываются черты лишнего человека, его нравственное чувство приходит в противоречие с окружающей его жизнью. Особенно ярко это проявляется в сфере личных чувств, его любви к Шурочке Николаевой. Любовь Ромашова, чистая и трогательная, сталкивает его с жестокостью и бесчеловечностью всего мира. Образ Шурочки — один из самых удачных в повести. Еще Луначарский отметил, что Куприну удалось «вывести любопытный, совершенно живой и, бесспорно, интересный женский тип». Образ Шурочки много сложнее и психологически интереснее. На первых страницах повести она производит очень благоприятное впечатление: умная, чуткая, изящная, обладающая хорошим вкусом и тактом, сторонящаяся полковых сплетен и интриг, Александра Петровна кажется существом другого, лучшего круга. Силу и уверенность ей придает тот "идеал" жизни, практическим осуществлением которого заняты все ее мысли и чувства. Но "идеал" этот ограничен и пошл, и как только читатель понимает его, пропадает все
обаяние героини. Полное же развенчание Шурочки, Куприн производит в последней главе повести: ее разоблачает разговор с Ромашовым, когда накануне дуэли она приходит просить его обязательно драться с Николаевым для того, чтобы карьера мужа не подверглась испытаниям, для того, чтобы она, Шурочка, была "всегда прекрасно одетой, красивой, изящной", чтобы ей поклонялись, чтобы она чувствовала свою власть. Смысл ее отвратительно эгоистичной речи сводился к тому, что Ромашов должен погибнуть на поединке для мещанского благополучия этой черствой барыньки. Даже наивный, ослепленный своей любовью и своим незнанием людей Ромашов не мог не понять сущности просьбы Шурочки: он "почувствовал, как между ними незримо проползло что-то тайное, гадкое, склизкое, от чего пахнуло холодом на его душу... Стараясь скрыть непонятное, глухое раздражение, он сказал сухо: "- Ради бога, объяснись прямее. Я все тебе обещаю". И Александра Петровна, с явной целью обмануть Ромашова, убеждает его, что они с Николаевым непременно должны на следующий день стреляться, что ни один из них не будет ранен, что муж ее знает, что она "все, все, все сделала".

Результат коварной лжи и вероломства Шурочки известен: Николаев смертельно ранил Ромашова. Автор не говорит, нарушил ли Николаев данное Шурочке обещание не ранить Ромашова, или такого обещания и не было. Во всяком случае, весь ход рассуждений Александры Петровны, ее фраза: "Мы не увидимся больше" - все свидетельствует о том, что она сознательно шла на обман Ромашова, на подготовку его убийства во имя своего личного благополучия. И Шурочка, умная, изящная и очаровательная, оказывается чудовищно жестокой, способной на самое низкое предательство. Шурочка наделена рядом привлекательных черт — она умна, обаятельна, стоит на голову выше во всех отношениях прочих офицерских дам полка, но она расчетлива, эгоистична и в своих представлениях о лучшей жизни не идет дальше мечты о столи­це, об успехах в высшем свете. Для осуществления этой мечты она губит Ромашова, любыми средствами стре­мясь завоевать обеспеченное место для себя и для сво­его недалекого нелюбимого мужа. Очень своеобразно дан в повести портрет Шурочки. Куприн намеренно уклоняется от авторского описания ее внешности, предоставляя самому Ромашову нарисовать ее такой, какой он видит ее. Мастерски, сперва как будто бы случайными штрихами, а затем все более отчетливо Куприн оттеняет в характере этой женщины такую, поначалу совсем не за­мечаемую Ромашовым, черту, как душевная холодность и черствость. Впервые нечто чуждое и враждебное себе улавливает он в смехе Шурочки на пикнике: «В этом смехе было что-то инстинктивно неприятное, от чего пахнуло холодком в душу Ромашова». В конце повести, в сцене последнего свидания, герой испытывает сходное,
но значительно усилившееся ощущение, когда Шурочка
диктует свои условия дуэли. «Ромашов почувствовал, как между ними незримо проползало что-то тайное, гладкое,
склизкое, от чего пахнуло холодом на его душу». Эту
сцену дополняет описание последнего поцелуя Шурочки,
когда Ромашов почувствовал, что «ее губы были холодны и неподвижны. Шурочка Николаевна - женщина, которая равнодушно обрекает на смерть любящего ее человека ради карьеры мужа- этот образ можно назвать в чем-то открытием А.Куприна, в чем-то его пророчеством. Ромашов соглашается на поединок, исход которого для него почти ясен, не только из-за способности к любви-преклонению, любви самоотверженной и жертвенной, как и у Желткова, но и от сознания собственной ненужности, от безысходности. Происходит крушение мечты, и не только от сознания ее несбыточности, но и от понимания ее мелочности и суетности. Повесть заканчивается гибелью главного героя, гибелью, близкой к самоубийству. Но в авторском взгляде на жизнь нет безысходности - сама возможность высоты человеческого духа, прозрения, нравственного очищения оставляет в душе читателя чувство просветленности.

В центре «Поединка», фигура человека, ставшего, выражаясь горьковскими словами, «боком» к своей социальной среде. Ромашов один из многочисленных винтиков в чуждом и даже враждебном ему общественном механизме; он болезненно переживает надругательства над человеком, унижение его достоинства, свидетелем которых ему постоянно приходится быть. Ромашов дан в процессе духовного роста, становления, и это придает его образу внутреннюю динамичность. Если учесть, что события, изображенные в «Поединке», охватывают период всего в два месяца – с начала апреля до начала июня, то нельзя не признать, что рост Ромашова совершается в повести быстро, можно даже сказать, стремительно. Внутренний рост своего героя писатель подчеркивает и его внешними изменениями. Так, в начале повести Куприн неоднократно фиксирует внимание на невзрачной наружности своего героя, постоянно вспоминает об очках, которые тот поправляет в минуты замешательства. (Ромашов... без надобности поправляя очки и откашливаясь, вмешался в разговор»; «Ромашов вытащил шашку из ножен и сконфуженно поправил рукой очки»; «он протирал платком запотевшие в тепле очки, поднося их в вплотную к близоруким глазам»). В дальнейшем писатель словно бы забывает о его заурядной внешности, о том, что герой его носит очки. Даже подробно рассказывая о том, как Николаев ударяет Ромашова в лицо, Куприн ни словом не упоминает об очках, которые ему теперь не нужны. Ромашов учится мыслить, и это также отражается в повести. Если вначале, погруженный в мелкие личные переживания и ощущения, он путается в своих мыслях, не в силах иногда ответить на самый простой вопрос, то в конце произведения его мысль, устремленная к решению острых, волнующих вопросов, приобретает невиданную раньше ясность. Это находит выражение, в частности, речи Ромашова, косноязычной и сбивчивой вначале и все более четкой и ясной в дальнейшем. Вот первое высказывание героя повести во время строевых занятий, когда заходит разговор о поединках: «А вот, господа, что я скажу со своей стороны. Буфетчика я, положим, не считаю... да... Но если штатский... как бы это сказать?.. Да... Ну, если он порядочный человек, дворянин и так далее... зачем же я буду на него, безоружного, нападать с шашкой? Отчего же я не могу у него потребовать удовлетворения? Все-таки же мы люди культурные, так сказать». И как резко контрастирует с этой неровной, спотыкающейся речью высказывание Ромашова в конце десятой главы в ответ на циничное утверждение капитана Сливы, что солдата необходимо бить. «Бить солдата бесчестно,— глухо возразил молчавший до сих пор Ромашов.— Нельзя бить человека, который не только не может тебе ответить, но даже не имеет права поднять руку к лицу, чтобы защититься от удара. Не смеет даже отклонить головы. Это стыдно!». Так, осознанная, можно сказать даже выстраданная Ромашовым мысль находит для своего выражения ясные, четкие слова. Если первоначально самый процесс мышления угнетает Ромашова, то затем возможность мыслить рождает у молодого офицера радостные ощущения: «Раньше он не смел и подозревать, какие радости, какая мощь и какой глубокий интерес скрываются в такой простой, обыкновенной вещи, как человеческая мысль». О чем же думает Ромашов, какие новые горизонты раскрываются перед ним, когда, отвергнув ту жизнь, которой жил до сих пор, он начинает размышлять о своем будущем? Куприн убедительно показывает, как, осудив гнетущую и безрадостную армейскую действительность, Ромашов задумался над тем, «что огромное большинство интеллигентных профессий основано исключительно на недоверии к человеческой честности и, таким образом, обслуживает человеческие пороки и недостатки. Иначе к чему были бы повсюду необходимы конторщики, бухгалтеры, чиновники, полиция, таможня, контролеры, инспекторы и надсмотрщики - если бы человечество было совершенно?». «Он думал также о священниках, докторах, педагогах, адвокатах и судьях — обо всех этих людях, которым по роду их занятий приходится постоянно соприкасаться с душами, мыслями и страданиями других людей. И Ромашов с недоумением приходил к выводу, что люди этой категории скорее других черствеют и опускаются, погружаясь в халатность, в холодную и мертвую формалистику, в привычное и постыдное равнодушие. Он знал, что существует и еще одна категория — устроителей внешнего, земного благополучия: инженеры, архитекторы, изобретатели, фабриканты, заводчики. Но они, которые могли бы общими усилиями сделать человеческую жизнь изумительно прекрасной и удобной,— они служат только богатству. Над всеми ими тяготеет страх за свою шкуру, животная любовь к своим детенышам и к своему логовищу, боязнь жизни и отсюда трусливая привязанность к деньгам. Кто же, наконец, устроит судьбу забитого Хлебникова, накормит, выучит его и скажет ему: «Дай мне твою руку, брат». Отвергнув профессии, рожденные недоверием к человеку или стремлением к богатству, Ромашов приходит к выводу, что «существуют только три гордых при­звания человека: наука, искусство и свободный человеческий труд». И хотя для служения науке и искусству нет необходимых данных, а путь к завоеванию права на свободный человеческий труд ему неведом, само стремление Ромашова к деятельности на благо человека, его отказ от честолюбивых мыслей о военной карьере, которыми он тешил себя в начале повести, показательны.

Замечательны эти внутренние монологи Ромашова, в которых поставлены такие основные проблемы «Поединка», как взаимоотношение личности и общества, смысла и назначения человеческой жизни и т. д. Ромашов изображен как натура противоречивая, и это делает его образ предельно жизненным и правдивым.

4. Армия глазами А.И.Куприна.

Все события повести происходят на фоне армейской жизни, ни разу не выходя за ее рамки. Возможно, это сделано для того, чтобы подчеркнуть важность и реальную необходимость хотя бы задуматься над теми проблемами, которые показаны в повести. Ведь армия – это оплот самодержавия, и если в ней есть недостатки, то их надо стремиться устранять. Иначе вся важность и образцовость существующего строя – это блеф, пустой звук, и нет никакой «Великой державы».

Осознать весь ужас армейской действительности предстоит главному герою подпоручику Ромашову. Выбор автора не случаен: ведь Ромашов во многом очень близок Куприну: оба они окончили военное училище, поступили на службу в армию. С самого начала повести автор резко погружает нас в атмосферу армейского быта, рисуя картину ротных учений: отработка несения службы на посту, непонимание того, что от них требуется, некоторыми солдатами (Хлебников, исполняющий приказания арестованного; Мухамеджинов, татарин, слабо понимающий по-русски и, как следствие, неверно исполняющий приказания). Осознать причины этого непонимания несложно. Хлебников, русский солдат, просто не имеет хоть кого-либо образования, и потому для него все произнесенное ефрейтором Шаповаленко – это не более чем пустой звук. Кроме того, причиной такого непонимания служит резкая смена обстановки: подобно тому, как резко нас погружает автор в такого рода обстановку, так и многие новобранцы не имели до этого никакого представления о военном деле, не общались с военными людьми, для них все ново: «они еще не умели отделить шутки, примера от настоящих требований службы и впадали то в одну, то в другую крайность». Мухамеджинов же ничего не понимает в силу своей национальности, и это тоже большая проблема для русской армии – всех пытаются «подвести под одну гребенку», не учитывая особенности каждого народа. Ведь эти особенности, врожденные и не могут быть устранены никакой выучкой, тем более криком, физическими наказаниями. Куприн с теплотой и чуткостью изображает и денщика Ромашова черемиса Гайнана, и больного, затравленного солдата Хлебникова, и молодых солдат - татар Мухамеджинова и Шарафутдинова, едва понимавших и говоривших по-русски и никак не умевших усвоить хитрое "учение" и "словесность". Характеризуя солдата Архипова, "дельного, умного и ловкого парня вне службы", отмечая "его здоровый ум, привыкший наблюдать и обдумывать простые и ясные явления деревенского обихода", Куприн объясняет его неспособность усвоить вдалбливаемую в него "науку" неумением уловить связь между солдатской "словесностью" и действительной жизнью. Таким образом, солдаты изображаются в "Поединке" хотя и бегло, но индивидуализировано и с гуманным, искренним чувством.

Рисует Куприн, но уже с явной неприязнью, фельдфебеля Рынду, унтер-офицера Шаповаленку и ефрейтора Сероштана, "бравых служак", единственным воспитательным средством которых являются побои, зуботычины, затрещины. С еще большим возмущением изображал Куприн офицеров, применявших такие же дикие приемы воспитания солдат. Характеризуя тем самым условия жизни основной массы армии, Куприн так изображал полковые будни: "Готовились к майскому смотру и не знали ни пощады, ни устали. Ротные командиры морили свои роты по два и по три лишних часа на плацу. Во время учений со всех сторон, изо всех рот и взводов слышались беспрерывно звуки пощечин. Часто издали, шагов за двести, Ромашов наблюдал, как какой-нибудь рассвирепевший ротный принимался хлестать по лицам всех своих солдат поочередно, от левого до правого фланга. Сначала беззвучный взмах руки и - только спустя секунду - сухой треск удара, и опять, и опять, и опять... В этом было много жуткого и омерзительного. Унтер-офицеры жестоко били своих подчиненных за ничтожную ошибку в словесности, за потерянную ногу при маршировке, - били в кровь, выбивали зубы, разбивали ударами по уху барабанные перепонки, валили кулаками на землю. Никому не приходило в голову жаловаться: наступил какой-то общий, чудовищный, зловещий кошмар; какой-то нелепый гипноз овладел полком... У всех нервы напряглись до последней степени... Солдаты осунулись и глядели идиотами".

Вообще проблема «рукоприкладства» очень отчетливо фигурирует в данной повести. Это апофеоз социального неравенства. Конечно же, не надо забывать, что телесные наказания для солдат были отменены только в 1905г. Но в данном случае речь уже идет не о наказании, а об издевательстве: «Унтер-офицеры жестоко били своих подчиненных за ничтожную ошибку в словесности, за потерянную ногу при маршировке, – били в кровь, выбивали зубы, разбивали ударами по уху барабанные перепонки, валили кулаками на землю». Разве станет так себя вести человек с нормальной психикой? Моральный мир каждого, кто попадает в армию, коренным образом меняется и, как замечает Ромашов, далеко не в лучшую сторону. Так даже капитан Стельковский, командующий пятой ротой, лучшей ротой в полку, офицер, который всегда «обладал терпеливой, хладнокровной и уверенной настойчивостью», как оказалось, тоже бил солдат (в пример Ромашов приводит то, как Стельковский выбивает вместе с рожком зубы солдату, неверно подавшему сигнал в этот самый рожок). То есть завидовать судьбе таких людей, как Стельковский, не стоит.

Еще меньше зависти вызывает участь простых солдат. Ведь у них нет даже элементарного права выбора: «Нельзя бить человека, который не может тебе ответить, не имеет права поднять руку к лицу, чтобы защититься от удара. Не смеет даже отклонить голову». Солдаты должны все это терпеть и не могут даже пожаловаться, ведь они прекрасно знают, что тогда им будет: «Но солдаты дружно гаркали, что они «точно так, всем довольны». Когда спрашивали первую роту, Ромашов слышал, как сзади него фельдфебель его роты, Рында говорил шипящим и угрожающи голосом: – Вот объяви мне кто-нибудь претензию! Я ему потом таку объявлю претензию!» Вдобавок к тому, что рядовые подвергаются систематическому избиению, их еще и лишаются средств к существованию: то малое жалование, которое они получают, они почти все отдают своему командиру. И эти самые деньги расходуются господами офицерами на всякие посиделки в барах с выпивкой, грязной игрой (опять-таки на деньги), к тому же в компании развратных женщин. Безусловно, каждый человек имеет право на отдых. Но этот отдых сильно затянулся и принял очень извращенную форму.

Уйдя официально от крепостнического строя 40 лет назад и положив на это огромное количество человеческих жизней, Россия в начале века имела модель такого общества в армии, где офицерство – это эксплуататоры-помещики, а простые солдаты – это рабы-крепостные. Армейская система разрушает сама себя изнутри. Она не выполняет в достаточной степени ту функцию, которая на нее возложена. Ведь если мы посмотрим на тех людей, которые нас защищают, то есть на простых солдат, то наверняка в глазах большинства из них мы увидим отражение тех же слов, что сказал о себе солдат Хлебников: «Не могу больше, … … не могу я, барин, больше… Ох, Господи… Бьют, смеются… взводный денег просит, отделенный кричит… Где взять? ... Ох, Господи, Господи!» Тех же, кто пытается пойти против этой системы ожидает очень не легкая судьба. Фактически, в одиночку бороться с такой «машиной» бесполезно, она «поглощает всех и вся». Даже попытки осознать происходящее повергают людей в шок: Назнанский, постоянно болеющий и ушедший в запой (очевидно, пытаясь тем самым скрыться от довлеющей действительности), наконец, сам герой повести Ромашов. Для него с каждым днем все более заметными становятся вопиющие факты социальной несправедливости, все уродство системы. Он, со свойственной ему самокритичностью, находит и в себе также причины подобного положения вещей: он стал частью «машины», смешался с этой общей серой массой ничего не понимающих и потерянных людей. Ромашов пытается от них отгородиться: «Он стал уединяться от общества офицеров, обедал большею частью дома, совсем не ходил на танцевальные вечера в собрание и перестал пить». Он «точно созрел, сделался старше и серьезнее за последние дни». Далось ему такое «взросление» не легко: он прошел через общественный конфликт, борьбу с самим собой (ведь Ромашов очень любил говорить о себе в третьем лице), ему даже была близка мысль о самоубийстве (он ясно представлял себе картину, на которой изображено его мертвое тело, с запиской в руках и толпа людей, собравшихся вокруг него).

Анализируя положение хлебниковых в русской армии, образ жизни офицерства и ища пути выхода из подобной ситуации, Ромашов приходит к мысли, что армия без войны – это абсурд, и, следовательно, для того, чтобы не было этого чудовищного явления «армия», а его не должно быть, надо, чтобы люди поняли ненужность войны: “Положим, завтра, положим, сию секунду эта мысль пришла в голову всем: русским, немцам, англичанам, японцам... И вот уже нет больше войны, нет офицеров и солдат, все разошлись по домам”. Я также близок к подобной мысли: для решения таких глобальных проблем в армии, для решения глобальных проблем вообще необходимо, чтобы потребность в осуществлении перемен поняло большинство людей, так как небольшие группы людей, и уж тем более единицы, неспособны переменить ход истории."Философия" лучших, в понимании Куприна, персонажей "Поединка", порожденная стремлением найти выход из отупляющей, пошлой обстановки, несостоятельна и вредна и не в ней ценность произведения. Сила, значение "Поединка" в его беспощадной обличительности, в его суровой разоблачающей правде. По глубине, сосредоточенности и яркости критического реализма в изображении военного быта конца XIX-начала XX в. "Поединок" не имеет равных произведений в тогдашней русской литературе. «Поединок» был и остается выдающимся явлением
русской прозы XX века. Этой книгой Куприн в известной мере предопределил характер изображения царской армии в литературе. Такие значительные произведения 900-х годов, посвященные армии, как «Отступление» Г.Эрастова, «Бабаев» С. Сергеева-Ценского и ряд других, возникли под непосредственным влиянием «Поединка».

1. Заключение.

1. Произведения А.И.Куприна в русской литературе.

Сегодня произведения А. Куприна вызывают большой интерес. Они привлекают читателя своей простотой, человечностью, демократичностью в самом благородном смысле этого слова. Мир героев А.Куприна пестр и многолюден. Он сам прожил яркую, наполненную многообразными впечатлениям жизнь - побывал и военным, и конторщиком, и землемером, и актером бродячей цирковой труппы. А.Куприн много раз говорил, что не понимает писателей, которые не находят в природе и людях ничего интереснее себя. Писателю очень интересны человеческие судьбы, при этом герои его произведений - чаще всего не удачливые, преуспевающие, довольные собой и жизнью люди, а, скорее, наоборот. Куприн боролся с эмигрантской судьбой, он не хотел покоряться ей. Он старался жить интенсивной творческой жизнью и продолжать служение литературе. Нельзя не отдать должное талантливому писателю - он и в эти тяжелые для него годы сумел внести значительный вклад в русскую литературу.
Проходит десятилетие за десятилетием со дня смерти Куприна, но фигура его в дымке времени не становится туманной или далекой. Пожалуй, она вырисовывается перед нами все ярче и, по каким-то чудесным законам эстетического восприятия, приближается к нам...
Социальный пафос гармонически соединился в творчестве Куприна с духом поэзии. Острый обличитель всего темного и отжившего и одновременно певец Красоты, художник духовно здоровый, горячо любящий и оберегающий чистоту, энергию и блеск русского слова, он обогатил отечественную прозу, внес в нее свои - купринские - темы и мотивы, способствовал усилению в ней элемента динамического, остросюжетного, элемента красочной занимательности.
И несомненно одной из самых значительных купринских тем, обогативших русскую литературу, стала тема любви.
Еще в 1908 году А.В.Луначарский отозвался о Куприне как о "ярком писателе", "которым несомненно гордилась бы всякая национальная литература". Это было сказано в ту пору, когда многие творческие свершения Куприна были еще впереди!
Российские читатели давно полюбили Куприна. Иначе и быть не могло. Ибо этот выдающийся русский художник широко открытыми и зоркими глазами наблюдал великую "реку жизни", стремился проникнуть в ее глубины.

Любовь к красоте придавала большую силу обличительному пафосу Куприна, направленному против социальных уродств. Со всей страстью писателя утверждал Куприн идеал человека, близкого к природе, человека физически и духовно здорового и как бы воплотившего в себе нравственные ценности, выработанные на протяжении столетий русским народом.
Быстро и в большинстве своем положительно отозвалась на произведение Куприна газетная и журнальная критика того времени. Так, уже 12 мая 1905 года, то есть через неделю после выхода шестого сборника «Знание» в газете «Слово» появилась статья М.Чуносова «Чудовище милитаризма», явившаяся первым откликом на «Поединок». «Давно уже не выходило на русском языке романа, который сразу завладел бы читателем с такой силой, как роман Куприна «Поединок», посвященный изображению армейской жизни во всей ее ужасной и трагической неприглядности»,- так начиналась статья. Указывая, что герои «Поединка» являются живым укором «современному порядку вещей», автор писал дальше: «Дело, разумеется, когда мы говорим о порядке вещей, не в конституции и даже не в республике, а в той бюрократической мертвечине, которая сильнее всяких политических новшеств, и в той роковой ржавчине, которая... разъедает машину милитаризма и медленно и незаметно подготовляет его к крушению и к банкротству». О том же писал В. Львов (Рогачевский) в своей статье «Жрецы и жертвы», указывая, что в «Поединке» «Художник дал потрясающую картину солдатчины, он собрал богатейший материал для обвинительного акта, он сказал офицерам, мечтающим о возрождении милита­ризма: «Оставьте всякую надежду навсегда»,— сказал сильно, убежденно и с фактами в руках». Откликнулся на повесть и критик А. Измайлов, впо­следствии часто и много писавший о Куприне. На стра­ницах журнала «Родная нива» он отмечал: «Это — трез­вое, беспристрастное и осведомленное слово о быте с сословия, до сих пор по особым обстоятельствам всего менее подлежавшего всестороннему и откровенному освещению,— о быте русского офицерства, с его условными повышенными понятиями о чести, своеобразною кастовою замкнутостью, мировоззрением и увлечениями...». Несколько позже, осенью 1905 года, повесть Куприна приветствовал А.В.Луначарский, посвятив ей большую статью «О чести» в журнале «Правда». «Не могу также не обратить внимания читателя,- писал Луначарский,- на прекрасные страницы Куприна – настоящее обращение к армии. Хочется думать. Что не один офицер. Прочтя эти красноречивые страницы…услышит в себе голос настоящей чести». Откликнулся на повесть и критик А. Измайлов, впоследствии часто и много писавший о Куприне. На страницах журнала "Родная нива" он отмечал: "Это -трезвое, беспристрастное и осведомленное слово о быте сословия, до сих пор по особым обстоятельствам всего менее подлежавшего всестороннему и откровенному освещению,- о быте русского офицерства, с его условными повышенными понятиями о чести, своеобразною кастовою замкнутостью, мировоззрением и увлечениями...". В противовес положительной оценке, данной "Поединку" передовой, прогрессивной критикой, реакционная, ретроградная печать единодушно обрушилась на Куприна, обвиняя его в клевете на армию, в покушении на подрыв государственного строя. В таком роде писал, например, о Куприне критик газеты "Московские ведомости" А. Басаргин (А.И. Введенский) в статье, озаглавленной "Литературная вылазка против военных". Для Басаргина "Поединок" - "нечистоплотнейший, полный неряшливых инсинуаций памфлет", "какой-то... непристойный лепет с чужого голоса в тон общей тенденции сборников "Знания"... писание Куприна... в сущности, есть лишь прикрытая проповедь антимилитаризма, слишком очевидно рассчитанная на то, чтобы смутить и даже, пожалуй, пристыдить иных военных их профессией".

Почему же повесть Куприна вызвала столь противоречивые оценки, почему, посвященная изображению жизни армии, она привлекла внимание всей читающей публики? Прежде всего, потому что, изображая царскую армию, писатель сумел затронуть в своем произведении ряд вопросов, глубоко волновавших все русское общество и особенно остро стоявших накануне и в период первой русской революции. «Если бы не цензурные условия, я бы не так еще хватил,— говорил вскоре после выхода «Поединка» писатель, сам справедливо расценивая свое произведение как остро разоблачительное. Никогда ни до, ни после «Поединка» Куприн не давал в своих произведениях столь широкой картины жизни определенной среды, никогда не поднимал таких острых, требующих своего разрешения социальных проблем, никогда, наконец, мастерство писателя в изображении внутреннего мира человека, его сложной, часто противоречивой психологии не достигало такой выразительности, как в «Поединке».

2. Мои любимые произведения А.И.Куприна.

Почему я выбрала А. И. Куприна?
Как объяснить, почему я выбрала именно этого автора? Когда я летом читала повести «Олеся», «Гранатовый браслет» и «Поединок», я и не догадывалась, что в этих повестях кроется глубокий смысл и тонкая философия. Честно говоря, меня и не потянуло сразу изучать биографию автора, думать над тем, почему именно трагическую любовь он преследует в этих повестях. Меня просто заворожили сюжеты, описания, фабулы этих повестей. Когда на уроках литературы мы начали проходить Куприна, я поняла, что интересные произведения не может создать неинтересный человек. Биография Куприна очень интересна, сам он был потрясающим человеком, душа которого смогла вынести многие и многие испытания.

Мне очень нравятся произведения Александра Куприна. Открыв прошлым летом один из томов собрания его сочинений, я окунулас в удивительный мир его героев. Пахнуло соленым морским ветром Балаклавы, зашумел колдовской полесский лес. Я увидела, именно увидела, очень разных людей, живущих на страницах его повестей и рассказов. Меня поразила живость созданных писателем образов. Во всех героях Куприна есть что-то, что заставило меня сопереживать им, радоваться и огорчаться вместе с ними. Я читала и не могла оторваться. Мне захотелось побольше узнать об этом писателе, и я с удивлением обнаружила, каким интересным он был человеком.
    Особое впечатление на меня произвел список профессий, которые он перепробовал, расставшись с военной службой. Куприн был репортером, строителем, выращивал табак и изучал зубоврачебное дело, был псаломщиком и грузчиком, вместе с Уточкиным поднимался на воздушном шаре и опускался в водолазном костюме на морское дно. В силу стечения обстоятельств писатель оказался в эмиграции после революции и почти двадцать лет страстно стремился вернуться в Россию. Куприн был неисправимым оптимистом и жизнелюбом. И, наверное, поэтому в его произведениях, несмотря на множество драматических ситуаций, жизнь бьет ключом. Мне нравятся герои Куприна. Это люди с открытой душой и чистым сердцем. Закрываешь книгу, и еще долго остается впечатление чего-то светлого. Хочется поподробнее написать о близких мне темах в произведениях Куприна. Говоря словами Высоцкого, “я не люблю насилья и бессилья”, “не выношу, когда невинных бьют”. А в жизни, к сожалению, приходится сталкиваться с такими явлениями. Поэтому мне особенно близки те герои писатели, которые восстают против унижения человека, пытаются отстоять человеческое достоинство и восстановить справедливость.
    Это, например, подпоручик Ромашов из “Поединка”, который выступает против царящего в армии произвола, издевательства офицеров над солдатами. Ромашов вступается за татарина Шарафутдинова, который почти не понимает по-русски и никак не может уразуметь, что от него хочет полковник. Он удерживает от самоубийства солдата Хлебникова, жалеет и утешает его. Ромашов, в отличие от других офицеров полка, понимает, что “серые Хлебниковы с их однообразно-покорными и обессмысленными лицами — на самом деле живые люди, а не механические величины...”.
    Мне кажется, что и князь Шеин, муж героини “Гранатового браслета”, — добрый и справедливый человек. Он с сочувствием относится к почтовому чиновнику Желткову, страстно влюбленному в Веру Николаевну. Он понимает, что на его глазах развернулась “громадная трагедия души”, и, отбросив предрассудки, проявляет глубокое уважение к чувствам “маленького человека”.
    Одна из центральных тем в творчестве Куприна — тема любви. Многие его герои яснее всего раскрываются, освещенные любовным чувством. Мне кажется, что ни в одном из прочитанных мною раньше литературных произведений тема любви не звучала так, как у Куприна. В его повестях любовь бескорыстная, самоотверженная, не ждущая награды, любовь, для которой совершить любой подвиг, пойти на мучение вовсе не труд, а радость. Никакие жизненные удобства, расчеты и компромиссы не должны ее касаться. Любовь в произведениях Куприна всегда трагична, она заведомо обречена на страдания.
    Именно такая всепоглощающая любовь коснулась полесской “ведьмы” Олеси, которая полюбила “доброго, но только слабого” Ивана Тимофеевича. “Чистый и добрый” Ромашов жертвует собой ради расчетливой Шурочки Николаевой. Такова и рыцарская, и романтическая любовь Желткова к княгине Вере Николаевне, поглотившая все его существо. Желтков уходит из жизни без жалоб, без упреков, произнося, как молитву: “Да святится имя Твое”.  Несмотря на трагическую развязку, герои Куприна счастливы. Они считают, что осветившая их жизнь любовь — это подлинно прекрасное чувство. Олеся жалеет только о том, что у нее нет ребенка от любимого человека, Желтков умирает, благословляя любимую женщину. В рассказах и повестях Куприна мне импонирует поразительная точность в описании бытовых подробностей, воссоздание жизни во всех ее незаметных мелочах. Он умеет метким словом так охарактеризовать человека, что сразу его представляешь. Например, подпоручик Ромашов думает о себе в третьем лице. Читаешь, и возникает образ молодого, немного смешного, неуверенного в себе человека, который хочет казаться значительным.

 На фоне таинственного леса мы встретились с полесской колдуньей Олесей. Пейзаж создает впечатление необычности всего происходящего. Картины пробуждающейся весенней природы сопровождают зарождение любви Олеси и Ивана Тимофеевича, а прощаемся мы с героями повести под аккомпанемент разбушевавшейся стихии. Вот, пожалуй, и все, что я хотела сказать об Александре Ивановиче Куприне. Таким я его представляю и люблю. Гуманизм, доброта, душевная мудрость — вот чему можно учиться у этого писателя. Следовательно, остаётся только одно: изучать Куприна и восхищаться им.

Литература:

1. Астафьев В.Н. «Начало пути», издательство «художественная литература», Москва, 1989 год.

2. Берков П.Н. «А.И.Куприн», издательство академии наук СССР, Москва, 1956 год.

3. Борисов Ю. «Куприн А.И. Олеся. Повести». Саратов, Приволжское книжное издательство, 1979 год.

4. Лилин В. «А.И.Куприн», «просвещение» Москва,1975 год.

5. Михайлов О. «Добрый талант», Москва «Просвещение», 1989 год.

6. Соколов Н. «ст. Куприн А.И.. Рассказы и повести», издательство «Детская литература», 1981 год.

7. Чернышев А.А. «Художник жизни. Куприн А.И. Гранатовый браслет. Олеся.». Иркутск, Восточно-Сибирское книжное издательство, 1979 год.

8. В.Этов «Теплота ко всему живущему», издательство «детская литература», 1988 год.