Юридическая характеристика деятельности религиозных организаций в России в 90-е гг

Новосибирский Государственный Университет

Кафедра правоведения

реферат

по курсу “Административное право”

ЮРИДИЧЕСКАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА

ДЕЯТЕЛЬНОСТИ РЕЛИГИОЗНЫХ ОРГАНИЗАЦИЙ

В РОССИИ В 1990-е гг.

Новосибирск 2001

СОДЕРЖАНИЕ.

3 - Введение.

5 - Глава I. На пути к свободе совести.

7 - Глава II. Закон РСФСР "О свободе вероисповеданий" от 25 октября 1990 г. Оценка эффективности.

9 - Глава III. Необходимость изменения законодательства.

11 - Глава IV. Анализ закона 1997 г. "О свободе совести и религиозных объединениях".

13 - Глава V. Появление новых религиозных организаций.

16 - Заключение.

17 – Литература.

ВВЕДЕНИЕ.

Общественная практика, в который раз подтверждает истину, что нет окончательных решений общественных проблем, а есть лишь решения отвечающие духу времени. И с приходом новых обстоятельств оказывается, что эти старые установления не так уж хороши. Такая мысль приходит на ум в связи с тем, что обращение к истории религиозных организаций освежило не только историческую память народа, но и старые конфликты. Всё это сделало актуальной задачу развития законодательства в сфере взаимоотношений государства и религиозных организаций.

Первый вопрос, который должен быть решен в законодательстве, - предоставление религиозным объединениям принципиальной возможности открыто занять надлежащее место в социуме, поскольку российское общество все еще далеко от понимания того, что отделение церкви от государства не означает исключения религиозных ценностей из общественной жизни, а религия оказывает глубокое влияние на общественные ценности. В этом смысле показательны слова Дж. Вашингтона : " Любые традиции и тенденции, способствующие политическому процветанию, имеют своим неиссякаемым источником религию и мораль. Патриотический пыл лишен всякого смысла, если им низвергаются эти великие столпы человеческого счастья " ¹. Обществу необходим целесообразный баланс церкви и государства, ибо при нарушении его оба социальных института перестают нормально исполнять свои функции, и тогда общество ожидают тяжелые времена ².

Далее, если говорить о правовом статусе религиозных организаций, то взвешенный подход к его определению в демократическом обществе предполагает признание объективной реальностью их корпоративные потребности, а также право удовлетворять подобные потребности законными путями и средствами, что является весьма актуальным на сегодняшний момент ³.

Более сложен вопрос о том, в какой мере сегодня в религиозной сфере необходим информационный контроль за происходящим, какими адекватными юридическими нормами он может быть обеспечен и каковы могут быть его последствия. Объективно ситуация в духовной сфере в России выглядит следующим образом. Распространение мировых религий на ее территории происходит на порядок медленнее, чем распространение тех религий, которые могут быть отнесены к новым. При этом значительная часть последователей традиционных религий воспринимают религию лишь как момент национально-культурной идентификации ⁴. В стране, где предстоит еще выработать свою государственную идеологию, у части общества существует установка, что ее роль может выполнять религия в том или ином конфессиональном выражении. Существенно и то, что она воспринимается человеком как фактор самоидентификации (в частности национально-культурной как уже было сказано). Размежевание населения многонационального российского государства по этноконфессиональному признаку стало отличительной чертой нашего времени ⁵. Для части наших сограждан религия стала формой протеста и ухода от неприемлемой для них современной социально – политической действительности. Эти и другие обстоятельства обусловили то, что на религиозные институты обществом и даже государством возлагаются немалые надежды.

Сейчас наиболее активны в религиозной сфере харизматические направления, которые привлекают молодежь своей динамичностью, обращенностью к современным проблемам и склонностью давать достаточно простые ответы на весьма сложные вопросы. Пустоты в мировозренческой ориентации молодежи активно заполняются также учениями новых религиозных движений (включая так называемые субъект – религии), связанные с различными вульгаризованными вариантами групповых тренингов⁶, нацеленных на укрепление веры индивида в собственные силы и его возможно более успешную социализацию. Растет интерес к мистике.

Представленная выше попытка кратко охарактеризовать современную религиозную ситуацию в России сделана для понимания того, что будучи мощнейшими регулятивными системами, религия и право оказывают безусловно сильное влияние на социально значимое поведение людей; это влияние часто одинаково по силе, однако далеко не всегда оно имеет одну и ту же качественную направленность⁷.

Актуальность темы, представленной в названии данной работы, на фоне небывалого для России всплеска религиозной активности самого разного рода, а также острой дискуссии по поводу принятия нового закона " О свободе совести и религиозных объединениях ", не вызывает сомнений ⁸. Она обусловлена следующими положениями ⁹.

Нарастающей тенденции сближения правовых ценностей и унификации мирового правопорядка противостоит тенденция невиданной плюрализации религиозной жизни и религиозных ценностей.

В условиях религиозного плюрализма все большее признание получает идея свободы вероисповеданий, что, естественно, создает почву для злоупотреблений этой свободой.

Современная социальная ситуация в мире характерезуется одновременно как невиданным ростом преступности, так и мощным подъемом старых и порождением все новых религиозных движений; причем и то, и другое перешагивает государственные границы, обретая международный характер.

На фоне общего роста преступности преступность, связанная с религией, еще не играет значительной роли, однако данный вид преступности явно набирает силу, о чем свидетельствуют многочисленные потрясшие мир случаи (" Храм народов ", " Ветвь Давидова ", " Белое братство ", " Аум синрикё ", всевозможные сатанинские группы и т. д.¹⁰ ).

Новые религиозные движения, характер и направленность которых не всегда открыты не только для широкой общественности, но и для специалистов – исследователей, приобретают сегодня угрожающую мощь, обладая сотнями тысяч последователей из разных (в том числе и преступных, и привилегированных) слоев общества и в разных странах мира, сложной, разветвленной и хорошо отлаженной (чуть ли не военной) организацией, более чем солидной финансовой, хозяйственной и пропагандистской базой (включая десятки газет и журналов, радиостанции и телеканалы), а в ряде случаев – оружием (легальным или нелегальным )¹¹.

Говоря о проблеме юридической характеристики деятельности религиозных организаций нельзя не упомянуть о проблеме правового регулирования их деятельности, ввиду того, что эти важные вопросы находятся в неразрывной связи, которая обнаруживает причинно – следственный характер. Ввиду несовершенства и несоответствия реалиям сегодняшнего дня законодательной базы, регламентирующей деятельность различных религиозных движений, хлынувших непрерывным потоком в Россию после переломного момента истории конца 1980 – х – начала 1990 – х гг., юридическую характеристику их деятельности будет сделать весьма затруднительно (создание таковой законодательной базы сопряжено с некоторыми проблемами, в том числе и с объективными : развал государства, нестабильная социально – политическая обстановка и т.д.).

В данной работе, думается, нельзя и обойти такую тему как развитие представлений о свободе совести, взяв временные рамки от октябрьского переворота и до наших дней, так как в нашей стране был реализован поистине уникальный проект создания атеистического государства.

Будет рассмотрено также законодательство 1990 – х гг. касающееся религиозных организаций. Представляется необходимым в данной работе наибольшее внимание обратить в частности на федеральный закон " О свободе совести и религиозных объединениях ", являющий собой новую веху в отечественном правотворчестве и отражающий новые подходы к определению правового статуса религиозных организаций (как разновидности общественных) и проблеме его реализации в административно – правовых отношениях (этому, главным образом, посвящена глава IV) . Также, будет рассмотрено появление новых религиозных организаций, а именно сект деструктивного характера, факторы обуславливающие их опасность для общества.

ГЛАВА I. НА ПУТИ К СВОБОДЕ СОВЕСТИ.¹²

Первые декреты советской власти карди­нально изменили положение православ­ной церкви и других религиозных организаций. Так, Декретом “О земле”, принятым II Всероссийским съездом Со­ветов 26.10.1917 г.¹³, все монастырские и церковные земли были национализированы. “Декларация прав народов России”, обнародованная 2.11.1917 г.¹⁴, отменяла все национально-религиозные привилегии и ограничения. Постанов­лением от 11.12.1917 г. “О передаче дела воспитания и образования из духовного ведомства в ведение Комиссариата по народному просвещению”¹⁵ из-под контроля церкви изымались все учебные заведения. Декретами ВЦИК и СНК от 16(29). 12.1917 г. “О растор­жении брака”¹⁶ и от 18(31). 12.1917 г. “О гражданском браке, о детях и о ведении книг актов состояния”¹⁷ рёгистрация рождения, смерти, браков передавалась государственным органам, а церковный брак утрачивал юридическую силу. В январе 1918 г. были упразднены ведомства придворного духовенства, управление духовного ведом­ства армии, прекращена выдача государственных средств на содер­жание церквей и духовенства.

Документом, обобщившим законотворчество республики в области свободы совести и отношений государства с религиозными организациями, явился декрет Совета народных комиссаров “Об отделении церкви от государства и школы от церкви” от 23.01.1918 г.¹⁸ Каждому гражданину декрет предоставлял возможность исповедо­вать любую религию или не исповедовать никакой. Всякие праволишения в связи с этим выбором отменялись. На территории республики запрещалось издавать местные законы, постанов­ления, ограничивающие свободу совести, устанавливающие какие-либо преимущества или привилегии на основании вероисповедного выбора граждан.

Указания на религиозную принадлежность устранялись из официальных документов. Никто не должен уклоняться от испол­нения гражданских обязанностей, ссылаясь на свои религиозные убеждения. Свободное исполнение религиозных обрядов разреша­лось, если они не нарушали общественный порядок и не посягали на права граждан. Для удовлетворения религиозных потребностей верующих здания и предметы культа передавались в бесплатное пользование религиозных обществ.

Церковь отделялась от государства, упразднялись все прежние формы союза церкви и государства. Из ведения церкви была изъята регистрация актов гражданского состояния. Государственные и общественные мероприятия не должны сопровождаться религиоз­ными обрядами и церемониями, отменялись религиозные клятвы и присяга. Религиозные общества объявлялись частными, не поль­зующимися какими-либо преимуществами и субсидиями от госу­дарства. Они не имели права владеть собственностью, лишались прав юридического лица. Все их имущество объявлялось народным достоянием. Декрет запретил принудительные взыскания сборов и обложений в пользу религиозных обществ, меры принуждения или наказания с их стороны в отношении верующих.

В соответствии с декретом школа отделена от церкви, была введена государственная система светского образования. Во всех учебных заведениях, где изучались общеобразовательные предметы, запрещалось преподавание религиозных вероучений. За гражда­нами сохранялось право обучать и обучаться религии частным образом, т.е. путем личной практики отдельных граждан, имеющих профессиональную и педагогическую подготовку.

Декрет провозгласил свободу вероисповедания, в законодатель­ном порядке закрепил право на свободу атеистических убеждений.

В условиях гражданской войны, интервенции, выступлений против советской власти ряда руководителей религиозных организаций создавалась Конституция РСФСР, принятая 10 июня 1918 г. пятым Всероссийским съездом Советов¹⁹. В целях обеспе­чения за трудящимися действительной свободы совести церковь по Конституции отделялась от государства и школа от церкви, а свобода религиозной и антирелигиозной пропаганды признавалась за всеми гражданами. Таким образом, впервые в истории России свобода совести была возведена в ранг конституционной нормы

Декретом СНК РСФСР от 4 января 1919 г. "Об освобождении от воинской повинности по религиозным убеждениям"²⁰ лицу предоставлялось "право по решению народного суда заменить таковую на определенный срок призыва его сверстников санитарной службой преимущественно в заразных госпиталях или иной соответствующей общеполезной работой по выбору самого призываемого"..

Конец 20-х годов ознаменовался обострением общей обстановки в стране, борьбой различных подходов к политико-экономическому курсу, в которой одержали верх приверженцы жесткой административно-командной системы. Она проявилась и в отно­шении к религии, церкви и верующим, привела к деформации политики в этой области, принципа свободы совести.

Наиболее значимым и продолжительным по срокам действия было Постановление ВЦИК и СНК РСФСР от 8.04.1929 г.²¹ “О религиозных объединениях”. В нем закреплялось право религиоз­ных объединений на осуществление единственной функции — удовлетворение религиозных потребностей верующих в молитвен­ном здании. Но и удовлетворение религиозных потребностей обставлялось рядом ограничений и запретов.

Для 30-х годов характерен процесс дальнейшего ограничения сферы деятельности религиозных организаций, их центров, духо­венства и верующих. Если Конституция 1918 г. признавала за всеми гражданами равное право как на религиозную так и антире­лигиозную пропаганду, то в Конституции 1936 г.²² за религиозными организациями и верующими признавалось лишь право на свободу отправления религиозных культов, пропаганда религиозных учений и взглядов исключалась. Статья 124 Конституции СССР 1936 г. гласила: “В целях обеспечения за гражданами свободы совести церковь в СССР отделена от государства и школа от церкви. Свобода отправления религиозных культов и свобода антирелигиозной пропаганды призна­ется за всеми гражданами”.

Великая Отечественная война пробудила высокие патриоти­ческие чувства советских людей, в том числе и верующих. С первых дней войны многие главы церквей выступили с осуждением вар­варского нападения фашистов на нашу страну, с призывом встать на защиту родины, организовать сбор средств в фонд обороны страны. Правительство предприняло ряд мер по расширению прав религиозных организаций. Но коренной поворот в деле нор­мализации государственно-церковных отношений наступил лишь в 1943 г., после известной встречи И. В. Сталина с руководством Русской православной церкви.²³ Принятые на ней решения стали быстро претворяться в жизнь. Так, 8.09.1943 г. на Архиерейском соборе был избран патриарх Московский и Всея Руси.²⁴ Постановление Совнаркома СССР предусматривало организацию Совета по делам Русской православной церкви, открытие православного богословского института, богословско-пасторских курсов и порядок возобновления функционирования церквей.²⁵ Упорядочение государственно-церков­ных отношений распространялось и на другие религиозные организации, действующие в стране.

В 1975 г. принимается Указ Президиума Верховного Совета РСФСР о внесении изменений в Постановление ВЦИК и СНК РСФСР от 8.04.1929 г.²⁶, расширявший возможности религиозных организаций в удовлетворении религиозных потребностей веру­ющих, отчасти освобождавший их от мелочной опеки.

В Конституции СССР, принятой в 1977 г.²⁷, принцип свободы совести получил следующую формулировку (ст. 52): “Гражданам СССР гарантируется свобода совести, т. е. право исповедовать любую религию или не исповедовать никакой, отправлять религиозные культы или вести атеистическую пропаганду. Возбуж­дение вражды и ненависти в связи с религиозными верованиями запрещается. Церковь в СССР отделена от государства и школа — от церкви”.

К середине 80-х годов было положено начало процессу глубоких перемен в отношениях государства и церкви. Упраздняются ограничения на деятельность религиозных организаций, действо­вавшие в течение многих лет, что способствовало активному вклю­чению верующих граждан и их религиозных объединений в общественную жизнь страны. Верховными Советами СССР от 1.10.1990 ги РСФСР от 25.10.1990 г. принимаются Законы соот­ветственно “О свободе совести и религиозных организациях”²⁸ и “О свободе вероисповеданий”²⁹, которые значительно расширили права и свободы в области религиозных отношений.

ГЛАВА II. ЗАКОН РСФСР ''О СВОБОДЕ ВЕРОИСПОВЕДАНИЙ" ОТ 25 ОКТЯБРЯ 1990 Г. ОЦЕНКА ЭФФЕКТИВНОСТИ.

Более десяти лет прошло со времени принятия Закона РСФСР "О свободе вероисповеданий" от 25 октября 1990 г. Срок вполне достаточный для оценки степени эффективности данного законодательного акта в целом, а также его отдельных, наиболее принципиальных положений. Историческое значение Закона "О свободе вероисповеданий" заключается, прежде всего, в том, что впервые в истории Российского государства были законодательно провозглашены и закреплены такие государственно-конфессиональные отношения, которые реально обеспечивают свободу совести и свободу религиозной жизни. Ушли в прошлое вековое вмешательство государства в вопросы определения гражданами своего отношения к религии, неравенство граждан в зависимости от их верований или безверия, управление со стороны государства, его официальных и неофициальных структур религиозной жизнью в стране, деление конфессий на господствующие, терпимые и гонимые, разрешенные и запрещенные.³⁰ Закон РСФСР "О свободе вероисповеданий" свел до необходимого минимума государственно-правовое регулирование процесса возникновения и деятельности объединений граждан-верующих. По своей направленности и содержанию этот Закон вполне правомерно отнести к числу законодательных актов о правах человека и гражданина.

Несмотря на то, что Закон "О свободе вероисповеданий" был принят за три года до вступления в силу Конституции РФ 1993 г., его содержание не вступило в противоречие с конституционными положениями и он явился вполне действенным механизмом реализации конституционных норм, касающихся свободы совести и вероисповеданий. И это, в целом, главный показатель эффективности данного Закона.

Весьма эффективными следует признать положения раздела II Закона "О свободе вероисповеданий". Право на религиозные убеждения и религиозную деятельность., особенно нормы, обеспечившие беспрепятственное совершение религиозных обрядов и церемоний, пользование религиозной литературой и предметами религиозного назначения, их производство, распространение и т. д., право религиозных объединений на благотворительную и культурно-просветительскую деятельность, на международные связи и контакты и многие другие.

Спорной оказалась эффективность нормы ст. 9. Светский характер системы государственного образования, допускающей, в частности, факультативное по желанию граждан преподавание вероучений, а также религиозное воспитание в государственных дошкольных и учебных заведениях и организациях. Применение данной нормы вызвало осложнения и конфликты, связанные с многоконфессиональностью, неоднозначным мнением по этому вопросу родителей, руководителей и педагогов государственных школ и т. д., в результате чего она оказалась практически почти не действующей.³¹

Много дискуссий разворачивалось вокруг практической значимости и эффективности нормы ст. 8 Закона, запрещающей учреждать на территории России исполнительные и распорядительные органы государственной власти и государственные должности, специально предназначенные для решения вопросов, связанных с реализацией права граждан на свободу вероисповеданий. В некоторых религиозных и окологосударственных кругах определенные лица стали выступать за создание специального государственного органа, призванного контролировать деятельность религиозных организаций и решать вопросы, связанные со свободой совести.³²

Нужно ли было на тот момент создавать специальный государственный орган, осуществляющий контроль за соблюдением законодательства о свободе совести и ведающий делами религий? Вообще специализированный государственный контроль за соблюдением правовых норм в некоторых сферах и отраслях государственной и общественной деятельности вполне правомерен. Это вызывается специфическими условиями такой деятельности, ее особой значимостью, узкопрофессиональной направленностью и т. п. Такой контроль осуществляется соответствующими государственными органами в форме регистрации, лицензирования, сертификации, аттестации, рассмотрения жалоб и т. д. Существует и административный надзор, например, таможенный, санитарно-эпидемиологический, за ядерной и радиационной безопасностью, горный, промышленный и др. Эти общегосударственные формы контроля и надзора распространяются на государственные, общественные, иные негосударственные организации, на граждан и, конечно, на религиозные объединения. Но правовые нормы, регулирующие осуществление прав граждан на свободу совести и вероисповеданий, как и нормы, регулирующие осуществление других прав и свобод, например, право на жизнь, свободу мысли и слова, равенство перед законом и судом, право на неприкосновенность частной жизни, личную и семейную тайну, неприкосновенность жилища, право проводить собрания, митинги, демонстрации и многие другие не требуют для контроля за их соблюдением создания особых, специальных государственных структур. Согласно Конституции РФ, этим призваны заниматься органы прокуратуры, суды, в том числе Конституционный суд, и другие правоохранительные органы в соответствии с их компетенцией и на основании соответствующих законов. В условиях сокращения государственного вмешательства в деятельность организаций, жизнь граждан, перехода к правовому государству создание каких-либо контрольных государственных структур, помимо конституционно установленных, нецелесообразно и недопустимо.³³

Вместе с тем, достаточно обосновано мнение о том, что в переходный период желательно иметь в системе органов исполнительной власти структуру, которая занималась бы вопросами связи с религиозными объединениями в условиях их отделения от государства. Государственной структурой, осуществляющей согласно Закону "О свободе вероисповеданий", определенный контроль за деятельностью религиозных организаций (регистрация) является Министерство юстиции РФ.

Однако нельзя забывать, что контроль - атрибут управления, одна из его важнейших функций. Поэтому создание какого-либо специального государственного органа, контролирующего осуществление гражданами права на свободу совести, чревато, в конечном счете, переходом к государственному управлению этой сферой общественной жизни.

Рассматривая действенность норм Закона "О свободе вероисповеданий", следует сказать, что некоторые из них малоэффективны не потому, что они плохие, не обоснованны или не жизненны, а только потому, что не исполняются, нарушаются, а действенных мер принуждения к их соблюдению не принимается. К сожалению, такое отношение к законам вообще, правовой нигилизм - характерное явление нашей действительности. Но это, конечно, не должно утешать, а, наоборот, должно являться основанием для серьезной критики органов исполнительной власти и правоохранительных органов, постановки вопроса об их неспособности решать возложенные на них задачи.³⁴

Перемены в религиозной жизни любой страны, упадок одних верований, подъем других, появление новых исторически и социально объективные явления, и бороться с ними или регулировать эти процессы силой государственного принуждения или ограничения дело, как не раз свидетельствовала история человечества, бесперспективное и даже опасное. В таких ситуациях, если имеются достаточные основания, правомерно лишь ставить вопрос, скажем, об усилении контроля за соблюдением действующих законов государства (совершенствование системы регистрации, более тщательный контроль за соблюдением уставов, усиленный надзор правоохранительных органов за законностью деятельности религиозных объединений и т. п.), или, быть может, об ужесточении наказания тех, кто законы нарушает (например, более строгие санкции ст. 1431 УК РФ). Но совершенно недопустимо установить силою закона деление религиозных объединений (следовательно, и граждан) на категории привилегированных, традиционных и нетрадиционных, терпимых, менее терпимых и нетерпимых, заведомо запрещенных и т. п.

ГЛАВА III. НЕОБХОДИМОСТЬ ИЗМЕНЕНИЯ ЗАКОНОДАТЕЛЬСТВА.

Закон РСФСР "О свободе вероисповеданий" был, безусловно, де­мократичным актом, в немалой степени спо­собствовавшим освобождению России от на­следия тоталитарного общества, в котором религиозные организации, формально отде­ленные от государства, вынуждены были су­ществовать в режиме диктата со стороны иде­ологизированного государства, без правовой защиты, поскольку ни право граждан на сво­боду совести, ни положение религиозных объединений не имели цивилизованного пра­вового основания. В то же время за прошед­ший с 1990 г. период времени обществен­ная жизнь в стране существенно изменилась. Возникла настоятельная необходимость при­ведения законодательства о свободе совес­ти и о религиозных объединениях в соответ­ствие с новыми реалиями и изменившейся религиозной ситуацией в России.

Объективнно, необходимость изме­нения религиозного закона заключалась в следующем.

1. Со времени принятия в 1990 г. пре­дыдущего Закона в корне изменилась об­щественно-политическая ситуация в стране. Прекратил существование СССР и возник­ло новое суверенное демократическое пра­вовое государство - Российская Федера­ция, субъект международного права и между­народных отношений. Этот аспект следовало учесть в новом религиозном законе, посколь­ку до распада СССР наряду с российским действовал союзный Закон "О свободе совести и религиозных организациях", в определенной степени устранявший его пробелы и недостатки, особенно в вопросах международных отно­шений религиозных организаций. В новых условиях объективно возникла необходимость упорядочить деятельность иностранных ре­лигиозных организаций и их представителей в Российской Федерации. Тем более в 1990 г., когда принимался Закон, никто и не предполагал, что на постатеистическом про­странстве России развернется настаящая религиозная и духовная экспансия со сто­роны иностранных религиозных центров и организаций, превратившаяся в фактор, вы­зывающий беспокойство общества и госу­дарства.³⁵

2 Приняты новая Конституция страны, ча­сти первая и вторая нового Гражданского ко­декса Российской Федерации, и ряд положе­ний Закона вошли с ними в противоречие. В частности, ст. 8 Закона содержала норму об отделении от государства не только религи­озных, но и "общественных объединений граж­дан, образованных в целях совместного изу­чения и распространения атеистических убеж­дений", что не соответствовало ст. 14 Конституции Российской Федерации. Отдель­ные противоречия возникли с новым Граж­данским кодексом, например, в части регист­рации религиозных обьединений. Если Закон предусматривал регистрацию уставов рели­гиозных объединений, то согласно Кодексу го­сударственной регистрации подлежит само юридическое лицо - религиозная организа­ция (ст. 51). Следовало устранить возникшие проти­воречия и терминологически привести Закон в соответствие с Конституцией и Гражданс­ким кодексом.

3. Само название Закона не соответство­вало его содержанию. Закон назывался “О свободе вероисповеданий”, а своей задачей (ст. 1) ставил регулирование общественных отношений, возникающих при реализации прав граждан на свободу совести. Кроме того, представляется неправильным сведение от­ношений в этой сфере к противопоставле­нию религиозных и так называемых атеисти­ческих организаций, ибо атеизм является лишь одной из существующих в современном мире форм нерелигиозного мировоззрения сво­бодомыслия по отношению к религии.

4. В период с 1990 по 1997 г. в Россий­ской Федерации было принято более 80 нор­мативных правовых актов, в той или иной мере затрагивающих вопросы свободы совести и религиозных объединений и регулирующих отношения в сфере благотворительной, об­разовательной, культурно-просветительской, предпринимательской и иной деятельности. Их отдельные положения как нормативно, так и терминологически не корреспондировались с Законом “О свободе вероисповеданий” и даже вступили с ним в противоречие, что так­же обязывало законодателя реформировать базовый Закон в соответствии с современ­ной законодательной системой и практикой.³⁶

5. Наряду с позитивными переменами в религиозной среде нарастали негативные процессы, связанные с политизацией религи­озных организаций, ростом религиозного эк­стремизма, посягательством на личность, права и здоровье граждан. Пользуясь несовершен­ством закона, бесконтрольностью, под видом религиозных организаций стали создаваться и регистрироваться псевдорелигиозные орга­низации, занимающиеся коммерческой дея­тельностью, доставкой и перепродажей гума­нитарной и технической помощи, целитель-стеом, различными единоборствами и даже сексуальными услугами.³⁷ Это одна из основ­ных причин, побудивших необходимость при­нятия нового Закона и, в частности, внесения радикальных новаций в вопросы государ­ственной регистрации религиозных органи­заций.

6. Закон, декларируя нейтральность госу­дарства и запрещая ему учреждать какие-либо органы государственной власти и дол­жности для решения вопросов, связанных с реализацией религиозных прав и свобод граждан, практически полностью устранял органы государственной власти и управле­ния от возможности эффективно отслеживать и как-то контролировать и регулировать про­исходящие в стране религиозные процессы. Он носил в этой связи однобокий и даже клерикальный характер.³⁸

7. Серьезной причиной, ускорившей про­цесс разработки и принятия нового Феде­рального закона, стало недовольство субъек­тов Российской Федерации действующим за­конодательством, выразившееся в массовом принятии ими собственных законов и иных правовых актов по вопросам государствен­но-церковных отношений. Проводимая Минюстом России юридическая экспертиза по­казала, что принятые акты в своем большин­стве противоречили Конституции Российской Федерации и тем самым создавали опасный прецедент для правового нигилизма и сепа­ратизма в стране.³⁹

Исходя из вышеизложенных обстоятельств, можно сделать вывод о том, что изменение действующего Закона “О свободе вероис­поведаний” являлось назревшей необходи­мостью, отвечающей реалиям государствен­но-церковных отношений.

ГЛАВА IV. АНАЛИЗ ЗАКОНА 1997 г. "О СВОБОДЕ СОВЕСТИ И РЕЛИГИОЗНЫХ ОБЪЕДИНЕНИЯХ"⁴⁰

Новацией Закона явилось признание осо­бой роли православия, представленного сегодня не только Русской православной, но даже старообрядческими и другими право­славными традициями, в истории России, ста­новлении и развитии ее духовности и куль­туры. Это положение бесспорно, ибо право­славные духовные ценности явились в многовековой истории России фундаментом, на котором выстраивались государство и об­щество, развивалась его культура. Что каса­ется каких-либо правовых преимуществ и привилегий перед католиками, мусульмана­ми, буддистами или другими конфессиями, то их новый Закон для Русской православной церкви не устанавливает. Одновременно в преамбуле Закона подчеркивается уважи­тельное отношение государства к иным религиям, составляющим неотъемлемую часть исторического наследия народов России. Таким образом, не нарушая кон­ституционный принцип равенства религий пред законом и не разделяя их по “сортам”, Закон, тем не менее, определяет приорите­ты государства во взаимоотношениях с ре­лигиозными организациями и относит новые религиозные движения к религиям “второго плана”.

Безусловным достоинством Закона явля­ется его 4-я статья, раскрывающая основные принципы отделения религиозных объе­динений от государства и устанавливаю­щая взаимные обязанности и ограничения, исключающие возможность их вульгарного толкования. Одновременно новый Закон ис­правляет основной недостаток прежнего, по существу отстранявшего государство и его органы от возможности как-то отслеживать и влиять на происходящие в религиозной сфе­ре процессы. Он отменяет надуманные огра­ничения в осуществлении государственного контроля за деятельностью религиозных объе­динений, создании соответствующих органов исполнительной власти, прикрывавшиеся рас­суждениями о нейтральности государства в вопросах свободы вероисповеданий и убеж­дений. Государство уважает мировоззренчес­кий выбор своих граждан и не регулирует внутреннюю деятельность религиозных орга­низаций, но оно не может и не должно быть нейтральным, когда под воздействием мало­известных и зачастую опасных культов нару­шаются права граждан, разрушается личность, физическое и психическое здоровье подрас­тающего поколения, подрывается безопас­ность государства, разрушаются семьи, традиционные культурные и духовные устои об­щества.

Не касаясь феномена и причин появле­ния и быстрого распространения нетрадици­онной религиозности можно сказать, что в настоя­щее время в российском обществе сложи­лись две полярные точки зрения на эту про­блему. Первая - когда галопирующий рост конфессиональных новообразований объяв­ляется нормальным, естественным процессом, не требующим никакого законодательного регулирования, а возникающие при этом про­тивоправные проявления - своеобразной платой, которую демократическое общество должно платить за наличие религиозных сво­бод. И вторая - когда все религиозные но­вообразования изначально, без какого-либо изучения их сути, объявляются порочными и нежелательными. Думается, что обе точки зре­ния не верны. Вопросы создания, деятельнос­ти и государственной регистрации религиоз­ных движений должны законодательно регу­лироваться, а их вероучения и культовая практика тщательно изучаться, дабы “отделить зерна от плевел” и оградить общество от опас­ных и сомнительных культов.

Положения Закона, регулирующие вопро­сы создания религиозных объединений, их государственной регистрации и ликвидации, претерпели кардинальные изменения. Зако­ном предусматриваются две организацион­ные формы религиозных объединений, от­ражающие существующие в стране реалии: религиозная группа, создаваемая без об­разования юридического лица, и религиоз­ная организация, обладающая в результа­те государственной регистрации правоспо­собностью юридического лицо (ст. 6). При этом недостаточно одного декларативного заявле­ния, что создаваемое объединение является религиозным. Оно должно обладать опре­деленными специфическими признаками, зак­репляемыми в учредительных документах и подлежащими экспертной оценке. В случае непризнания создаваемой организации ре­лигиозной она не подлежит государствен­ной регистрации. Поскольку наличие религиозного статуса согласно российскому за­конодательству автоматически предоставляет организации существенные налоговые и иные льготы (ч.3 ст.4, ч.2 ст.21, ч.1 и 2 ст.22 Федерального закона "О свободе совести и религиозных объединениях "), данная норма Закона является впол­не оправданной.

Кроме того, религиозная организация обязана представить сведения об основах своего вероучения и тех ограничениях а от­ношении гражданских прав и обязанностей, которые накладываются на ее членов и слу­жителей (ч.5 ст. 11). Исходя из Закона, государство уважает и принимает внутренние уста­новления религиозных организаций В то же время они не должны противоречить законодательству Российской Федерации, посягать на личность, законные интере­сы и права других лиц. В этом случае они не подлежат применению и влекут ответствен­ность по закону.

В отличие от прежнего Закона, полнос­тью уравнивающего права граждан и неграж­дан в России, независимо от их правового статуса, по новому Закону иностранные граждане и лица без гражданства могут быть учредителями и участниками рели­гиозных объединений только в случае их постоянного проживания в Российской Федерации. Туристы, бизнесмены и иные временно пребывающие в России иностранные граждане такого права Законом лише­ны и могут удовлетворять свои религиозные потребности индивидуально или в действую­щих храмах. Кроме того, согласно п.1 ст. 9 Закона иностранные граждане и лица без гражданства не могут быть учредителями местных религиозных организаций. Безуслов­но, эта норма позволит определенным обра­зом стабилизировать религиозную ситуацию в стране, ибо не секрет, что создание и на­саждение новых религиозных течений и куль­тов, вызывающих беспокойство общества и его институтов, инициируются преимуществен­но иностранными миссионерами и проповед­никами.

По смыслу Закона иностранные граж­дане, не являющиеся "резидентами", т. е. проживающие за пределами Российской Федерации или временно пребывающие на ее территории, не могут возглавлять рели­гиозную организацию в России, что широ­ко практиковалось при действии прежнего Закона.

Как и прежде, государственная регист­рация религиозных объединений не явля­ется обязательной. Регистрация производит­ся по инициативе религиозной организации для получения правоспособности юридичес­кого лица. Не является обязательным и уведомление органов государственной и муниципальной власти о создании и дея­тельности религиозной группы. В то же время, если участники намерены в последую­щем зарегистрировать группу в качестве религиозной организации, они обязаны уве­домить о ее создании органы местного само­управления. Процедура уведомления Зако­ном не определена и устанавливается на местах нормативными актами республик, кра­ев и областей Российской Федерации.

Порядок создания и государственной регистрации религиозных центров с приня­тием нового Закона больших изменений не претерпел. Они образуются в соответствии с конфессиональными иерархическими уста­новлениями при наличии не менее трех мест­ных организаций данного вероисповедания. Закон регламентирует лишь право таких религиозных организаций именоваться рос­сийскими, увязывая его с историческими истоками. Этим правом обла­дают лишь те организации, организаци­онные структуры которых просущество­вали в России на законных основаниях не менее 50 лет. В свою очередь, центра­лизованные религиозные организации на­делены правом создания религиозных учреж­дений и управлений, духовных учебных заве­дений.

Закон в ст. 12 установил конкретные основания, по которым религиозной орга­низации может быть отказано в государ­ственной регистрации Они просты и по­нятны. При этом отказ или уклонение регис­трирующего органа от регистрации могут быть обжалованы в суд, что защищает рели­гиозную организацию от возможного произ­вола со стороны должностных лиц. Если зая­витель устранит замечания, по которым ему было отказано в регистрации, то Закон предо­ставляет ему право повторно без судебного разбирательства обратиться в регистрирую­щий орган с заявлением о государственной регистрации религиозной организации.

Предусмотрев определенные барьеры при регистрации новых малоизученных религиоз­ных движений, Закон, к сожалению, оставил открытым другой вопрос: возможность про­никновения и распространения новых куль­тов под видом благотворительных, образова­тельных, культурно-просветительских, оздоро­вительных и иных организаций и учреждений. В то же время многие движения и организа­ции, отнесенные в международной и отече­ственной практике к религиозным культам, не афишируют свой религиозный характер и легализуются под видом вышеуказанных орга­низаций⁴¹. Целесообразно распространить проведение государственной религиоведчес­кой экспертизы и на подобные организации. Ибо согласно ст. 23 Федерального закона “Об общественных объединениях”⁴² регистри­рующий орган вправе отказать в государ­ственной регистрации общественного объе­динения, если представленные на регистра­цию документы содержат недостоверную информацию, т. е. замалчивают религиозный характер создаваемой организации.⁴³

В новом Законе (ст. 14) значительно рас­ширены основания, по которым может быть принято судебное решение о ликви­дации религиозной организации и зап­рете ее деятельности В то же время эти новации не являются изобретением разра­ботчиков Закона, а повторяют соответствую­щие нормы Конституции, Уголовного кодекса и иных актов федерального законодательства, нарушение которых влечет ответственность по закону.

Права и условия деятельности религиоз­ных организаций в части проведения рели­гиозных обрядов и церемоний, производ­ства и реализации религиозной литерату­ры и предметов культа, благотворительной, культурно-просветительской и иной дея­тельности существенных изменений в новом Законе не претерпели. Более того, в ст. 18 государство продекларировало готовность оказывать содействие и поддержку благотво­рительной деятельности религиозных органи­заций, а также в реализации ими обществен­но значимых программ и мероприятий, что от­крывает возможность для опосредованного оказания религиозным организациям в этих целях материальной помощи. Кроме того, Закон восстановил норму бывшего союзного Закона о свободе совести и религиозных организациях, устанавливающую, что на иму­щество богослужебного назначения ре­лигиозных организаций, перечень которого будет установлен Правительством, не может быть обращено взыскание по претензи­ям кредиторов. Это положение исключит по­падание в случайные руки культовых зданий и иного имущества, специально предназначен­ного для богослужебных целей.

Важной новацией и актом доброй воли со стороны государства является установление в Законе, наряду с правом гражданина на замену по религиозным мотивам военной службы на альтернативную гражданскую, возможности предоставления священно­служителям в мирное время отсрочки от призыва на военную службу решением Президента Российской Федерации. Меха­низм реализации этого права будет установ­лен специальными нормативными актами Пре­зидента и Правительства страны, которые в настоящее время разрабатываются.

ГЛАВА V. ПОЯВЛЕНИЕ НОВЫХ РЕЛИГИОЗНЫХ ОРГАНИЗАЦИЙ.⁴⁴

Начало 90 годов ознаменовалось началом широкомасштабной, хорошо спланированной самой настоящей религиозной войны против российского народа . В нашу страну хлынули мутные потоки западных проповедников, зачастую бездуховных и безграмотных. Думается, что главной задачей для нас является описание тоталитарных сект, сект деструктивного характера т. к. они наиболее опасны и каждый член общества может оказаться их жертвой.

Опасность тоталитарных сект вытекает из криминальных наклонностей их внутренней жизни, зомбирования своих членов, форм действий против традиционных религий :и других сект, методов вербовки новообращенных. Криминальные наклонности сект следуют из их фанатичности и деформированности понимания цели жизни, вседозволенности выбора средств ее достижения, а также слепой подчиненности своему вышестоящему руководству. Кроме ритуальных, они часто совершают и провоцируют "обычные" преступления. Например, с вовлеченных подростков требуют деньги, подталкивая их на кражи у собственных близких; заставляют выкупать жилплощадь и оформлять завещание на секту; нападают на неугодных лиц (как своих, так и посторонних). Существуют крайне агрессивные и очень криминальные секты, выделяющиеся даже на общем отрицательном фоне тоталитарных сект. В нынешней духовно дезориентированной массе населения России новую секту создать очень просто. Но искоренить тоталитарную и ставшую криминальной секту после завершения формирования ее иерархической структуры чрезвычайно сложно. Она, в случае преследований со стороны государства, уходит в подполье и непредсказуемо обнаруживает себя в разных социальных слоях. Ее проявления напоминают метастазы раковой опухоли. Радикальное лечение возможно лишь созданием условий, стимулирующих и развивающих традиционные устойчивые вероисповедания.

Оперативное распознавание сектантов в ходе раскрытия, расследования и предупреждения преступлений, совершаемых по религиозным мотивам, возможно лишь при знании наиболее существенных сторон традиционной для России православной веры. Это связано с тем, что сектанты часто маскируются под христиан или произвольно используют фрагменты христианского вероучения. Кроме того, каждая тоталитарная секта имеет свою специфику в противоправных действиях и приемах сокрытия преступлений, вытекающую, в частности, из их религиозных взглядов. Поэтому перед сотрудниками органов внутренних дел стоят задачи не только выявления причастности к правонарушению сектантства как такового, но и конкретизации секты-правонарушителя. А это требует сравнительного анализа их догматических и мировоззренческих установок, что значительно проще осуществлять, опираясь на опыт Православия.

Основой контактов с представителями сект должно быть ясное понимание того, что любая вера затрагивает и изменяет фундаментальные и наиболее глубинные слои психики и бытия людей. Как правило, религиозная деятельность есть не просто те или иные учения, а особые мировоззрения, суть и форма самой жизни человека. Они определяются системой религиозных принципов, догматов. Сектанство - это эклектическая смесь односторонне взятых фрагментов нескольких религий, а также суеверий и придание им крайних форм. Поэтому у человека, связавшего свою жизнь с сектой, коренным образом изменяются и сужаются все ценностные критерии жизнедеятельности и мировоззрения. Сектант постепенно отгораживается от мира, деградирует и переходит на особый язык общения.

Несмотря на внешнее разнообразие сект, их внутренние правила схожи. Члены секты подчиняются жесткой дисциплине, носящей часто характер тоталитарного порабощения с подавлением личности. У многих российских сект руководящие центры и основные источники финансирования находятся за рубежом. Авторитет учителя в сектах чрезвычайно высок. Под ним находятся близкое окружение (доверенные лица), среднее звено - активисты и рядовые сектанты. Иерархические структуры сект и преступных группировок весьма схожи. Во имя интересов секты их членам обычно разрешаются любые поступки, обман, предательство и т.п. вплоть до уголовно наказуемых деянии. Секты почти всегда тщательно скрывают свои главнейшие интересы и задачи. Правду знает лишь узкий круг верхних руководителей сект. Принцип утаивания применяется относительно внешнего мира и внутри секты - вводятся многослойные уровни посвященных. В печатных изданиях (в большинстве анонимных) истинные цели не публикуются. Вместе с тем руководители многих сект (учителя) активно взаимодействуют между собой по вопросах отношений с государством и традиционными религиозными конфессиями, особенно в конфликтных ситуациях. Несмотря на внешнюю пестроту и даже разнополярность, они стремятся помогать друг другу, причем, как показывает практика, делают это быстро и, чаще всего, скрытно.

Для новичков секта маскируется и воспринимается ими как дружелюбная организация, активно желающая помочь им в самостановлении, развитии, преодолении жизненных трудностей. Секта стремится войти в сферу интересов новичка и завлечь его. Такой человек зачастую не знает, что уже начал взаимодействовать с сектой. Он может быть уверен, что посещает кружок любителей рок-музыки или театра, желающих изучать Библию, или стремящихся укрепить свое здоровье и волю, или уметь драться. Любимые заманивающие способы сект - приглашение на бесплатные курсы обучения или выгодную работу, индивидуальные беседы в общественном транспорте или визиты на квартиру, настойчивые телефонные звонки, организация массовых мероприятий, выдавание себя за международные организации, студенческие движения, центры здоровья или семьи и т . п.

В духовном плане главный приоритет их деятельности дискредитация традиционных вероисповеданий. Здесь они спекулируют на неосведомленности большинства граждан России в религиозных вопросах.

Постановка парадоксальных и неожиданных для неопытных людей мировоззренческих вопросов, спекуляция на суевериях, напористость и безапелляционность, наглое лукавство, подтасовка фактов и полуправда - вот типичные методы сектантских проповедников.

Высокая криминогенная опасность деструктивных религиозных организаций обуславливается самой их природой. Полная непредсказуемость действий к ожидаемая вероятность участия адептов деструктивных религиозных организации в антиобщественных выступлениях, террористических актах или массовых самоубийствах обусловлены следующими факторами:

1. Апокалиптическая направленность определенного числа деструктивных религиозных организаций, проповедующих "конец света", даты которого ими или уже определены или могут быть названы в любой момент.

2. Основатели и духовные лидеры некоторых деструктивных религиозных организаций являются психически больными людьми или откровенными авантюристами.

3. Распространение среди адептов некоторых деструктивных религиозных организаций психических расстройств и использование их лидерами техник контроля сознания своих адептов.

4. Провозглашение некоторыми деструктивными религиозными организациями целью приход к власти и создание на территории России тоталитарного религиозного государства.

5. Наличие связей некоторых деструктивных религиозных организаций с зарубежными филиалами и организациями. Отмечались контакты с иностранными спецслужбами, в частности, в книге Гандоу Т. "Империя "преподобного" Муна" (Клин: Изд-во Братства Святителя Тихона, 1995) называются связи "Церкви Объединения" Муна с южнокорейской разведкой.

6. Прогнозируемый отказ адептов некоторых деструктивных религиозных организаций от ведения конструктивных переговоров или переговоров вообще в критической ситуации или чрезвычайная сложность ведения таких переговоров.

7. Высокая степень эзотеричности и конспиративности при большой сложности правильной их идентификации некоторых деструктивных религиозных организаций вследствие их отличной мимикрии и частой смены своих названий.

8. Деструктивность в отношении внешней среды. Большое количество деструктивных религиозных организаций рассматривает государство как чужеродную и враждебную силу, которую необходимо использовать в своих интересах всеми доступными способами. Оценка действий государства производится только с этой позиции.

Безусловно, степень контроля сознания адептов зависит от многих факторов, но среди массы адептов руководители деструктивной религиозной организации в состоянии отобрать группу таких, которые по их приказу пойдут на любое преступление и пожертвуют собственной жизнью.

Широкое распространение в среде деструктивных религиозных организаций практики отказа руководства от своего адепта, обвиненного в совершении преступления, когда заявляется, что тот не является адептом культа, а действовал самостоятельно, преследуя личные цели, ставит под сомнение предположение о том, что деструктивные религиозные организации не будут участвовать в каких-либо антиобщественных акциях, в том числе в организации террористических актов, из-за опасения ответного запрещения и преследования на территории данной страны и других государств.

Факторами, потенциально превращающими некоторые деструктивные религиозные организации в высококриминальные сообщества, а в наихудшем варианте - в высокоэффективные террористичекие группы, являются:

1. Жесткая иерархическая структура, строгая дисциплина и беспрекословное повиновение лидерам.

2. Наличие значительных финансовых средств, что дает возможность широко использовать подкуп отдельных должностных лиц при подготовке террористического акта и обеспечивает высокий уровень технической подготовки планируемой акции.

3. Конспирация, взаимная слежка среди адептов, наличие собственной службы безопасности. Это сводит к минимуму или полностью исключает возможность утечки информации о готовящемся террористическом акте и затрудняет последующее расследование властями деятельности культа.

4. Контроль сознания адептов, вплоть до превращения части из них в "роботов", запрограммированных на беспрекословное выполнение любых приказов, включая готовность отдать свою жизнь "во имя целей культа".

5. Специальная подготовка адептов (методы шпионажа, конспирации, слежки, ухода от слежки, поведения при аресте и пр.).

6. Высокая мобильность некоторых деструктивных религиозных организаций, в частности, "Белого Братства" (не более трех дней в одном городе), крайне затрудняющая в критической ситуации задержание руководства и адептов, подозреваемых в преступной деятельности.

7. Подготовка адептов к столкновению с правоохранительными органами, вплоть до изучения соответствующих законов и т.п. На случай столкновения с правоохранительными органами готовят своих адептов "Белое Братство" и некоторые сатанистские секты.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ.

На основании изложенного материала можно сделать следующие выводы. В 90-х гг. в Российском законодательстве, касающимся религиозных организаций (объединений) произошли большие перемены. Это связано прежде всего с изменением самого Российского общества и государства.

Деятельность религиозных организаций в России в 90-е гг. регулировалась двумя законами: Законом РСФСР от 25 октября 1990 г. N 267-I "О свободе вероисповеданий" (с изменениями от 27 января 1995 г.) и Федеральным законом от 26 сентября 1997 г. N 125-ФЗ "О свободе совести и о религиозных объединениях" (действует и по сей день). Каждый из этих законов представляет собой определенный этап в развитии отечественного правотворчества, касающегося религиозных организаций (объединений).

Закон РСФСР от 25 октября 1990 г. N 267-I "О свободе вероисповеданий", как свидетельствует обобщение практики его применения, в целом оказался весьма эффективным. Вместе с тем, он как известно, был принят Верховным Советом РФ поспешно, сразу во втором чтении, без обсуждения, при некомпетентной редакции его текста рядом народных депутатов.⁴⁵ Это предопределило юридическое несовершенство – и отсюда протеворечивость некоторых его норм, нечеткость юридических дефениций, что выявила и практика его применения.

Федеральный закон от 26 сентября 1997 г. N 125-ФЗ "О свободе совести и о религиозных объединениях" явился насущной необходимостью. Он отразил и учел сложившуюся религиозную ситуацию, упорядочил деятельность религиозных организаций в стране, защитил российские национальные интересы, как они понимаются подавляющим большинством населения страны, заложил основы дальнейшей гармонизации взаимоотношений государства и религиозных объединений в России.

Лейтмотив Федерального закона от 26 сентября 1997 г. заключается в закреплении превентивных полномочий правоохранительных органов: государственная власть заинтересована в предотвращений возможной противоправной деятельности так называемых "тоталитарных сект", исключающйх добровольную основу членства и препятствующих выходу граждан из рёлигиозного объединения.

Нужно заметить, что в отличие от Закона РСФСР "О свободе веро­исповеданий" от 25 октября 1990 г. ныне действу­ющий Федеральный закон от 26 сентября 1997 г. не регламентирует деятельность так называе­мых "атеистических общественных объединений". В его тексте, так же как и в Конституции России, вообще не упоминается понятие "атеизм".

Как известно идеальных законов не бывает. Жизнь, правоприменительная практика, очевидно, еще выявят недостатки данного закона, неудачные решения и слабо праработанные нормы. А следовательно принятием этого нормативного акта бурный законотворческий процесс в религиозной сфере не заканчивается, и он является лишь плацдармом для формирования современной платформы и модели государственно – церковных отношений, отвечающей требованиям общепринятых норм международного права и учитывающей отечественную традицию.

На основании изложенного в работе материала важно уяснить, что практика становления правового государства сложна и противоречива и требует не только усилий профессиональных юристов. Здесь нужна поддержка нравственных факторов, средств воспитания и иных способов общественного воздействия на умы и жизнь людей. Представленные в главе V харизматические направления в религиозной сфере, секты деструктивной направленности конечно же как нравственные факторы и приемлемые средства воспитания выступать не могут. Следует четко понять, что как бы широко мы не распространяли границы свободы совести, для любого общества будут существовать благонадежные и неблагонадежные религиозные объединения. И последние должны быть поставлены под неусыпный контроль с применением всех средств современной науки.

ЛИТЕРАТУРА.

Монографии и статьи.

1. Боголюбов Н. Тайные общества ХХ века. – Санкт – Петербург, 1997.

2. Гандоу Т. "Империя "преподобного" Муна" Клин: Изд-во Братства Святителя Тихона, 1995.

3. Колсон Ч. Конфликт царств. Гендальф, 1996. – 235 С.

4. Поспеловский Д.В. Русская православная церковь в ХХ веке М., Изд-во Республика, 1995.

5. Современные секты и неоязычество в России: [ Сб. ст. ]. – М., 1998.

6. Тихонравов Ю.В. Судебное религиоведение. – М.: ЗАО "Бизнес – школа "Интел - Синтез", 1998. – 271 С.

1. Авакьян С.А. Свобода вероисповедания как конституционно-правовой институт // Вестник Московского университета, серия 11, Право, 1999г., №1;

2. Агапов А. Б. Церковь и исполнительная власть // Государство и право – М., 1998. - №4 С. 19-25.

3. Басина Е. Кривое зеркало. // Pro et Contra. Т. 2. № 4. С. 97 - 99.

4. Дозорцев П. Конституционно-правовые основы свободы совести в России // Российская юстиция, 1999, №2.

5. Дозорцев П. Может ли российский гражданин верить в "иностранного" бога? // Российская юстиция №6/98, С. 50-51.

6. Кудрявцев А. И. Государство не может быть нейтральным // Бюллетень Министерства юстиции Российской Федерации – М., 1998. - №1. С. 61 - 70.

7. Кудрявцев А. И. О деятельности органов юстиции по применению федерального закона "О свободе совести и религиозных объединениях" // Религия и право М., 1999. - №1 С. 6-10.;

8. Лупарев Г. П. Социальное назначение религиозных организаций как основа их правового статуса // Государство и право. – М. , 1995. - № 11 – С. 22 - 30.

9. Михайлов Г. А. Особенности религиозной ситуации в России // Религия и право. – М., 1999 № 1 С.3 - 5.

10. Розенбаум Ю. А. Наше государство – советское, светское или клерикальное? // Российская Федерация – М., 1995 - №14 – С. 52.

11. Тагиева Т. Ю. Российское законодательство о свободе совести и религиозных объединениях : перспективы развития и реализации // Российский юридический журнал. – Екатеринбург, 1999 № 1. С. 28 - 38.

Источники.

1. Ведомости Верховного Совета РСФСР №27.

2. Декреты Советской власти. М., 1957. Т. 2.

3. Декреты Советской власти. М., 1957. Т. 4.

4. Закон СССР “О свободе совести и религиозных организациях” // Ведомости Верховного Совета СССР №41., 10.10.1990. Ст.813.

5. Закон РСФСР "О свободе вероисповеданий" // Ведомости съезда народных депутатов РСФСР. 1990. №21. ст. 240; СЗ РФ. 1995. №5. ст. 346).

6. Конституция РСФСР 1918г. // Конституция общенародного государства М., Политиздат., 1978., С.197.

7. Конституция РСФСР 1936г. // Конституция общенародного государства М., Политиздат., 1978., С.226.

8. Конституция РСФСР 1977г. // Конституция общенародного государства М., Политиздат., 1978., С.111.

9. Конституция РФ, принятая всенародным голосованием 12 декабря 1993г.

10. Собрание узаконений и распоряжений рабоче-крестьянского правительства РСФСР., №35.

11. СУ РСФСР. 1918. N 18. Ст. 263.

12. Федеральный Закон "О свободе совести и религиозных объединениях" от 26. 09. 97. № 125-ФЗ.// СЗ РФ 1997 №37 ст. 4465.

Справочные и учебные пособия.

1. Аналитический вестник. Государственная Дума. Аналитическое управление. Серия: Оборона и безопасность-8. Выпуск 28. Москва. 1996.

2. Аналитический вестник. Государственная Дума. Аналитическое управление. Серия: Оборона и безопасность-13. Выпуск 19. Москва. 1997. ;

3. Информационно-аналитический вестник № 1, Миссионерский Отдел Московского Патриархата Русской Православной Церкви, Изд-е 2-е, переработ, и дополн. Белгород, 1997. - 459 с.

4. Новые религиозные организации России деструктивного и оккультного характера. Справочник. Миссионерский отдел Московского Патриархата Русской Православной Церкви. Белгород 1997.

5. Основы религиоведения под ред. И. Н. Яблокова М., Высшая школа 1998.,480 с.

Пресса.

1. "Аум Синрикё" активно действует и имеет базу под москвой // КоммерсантЪ № 038 5 марта 1998.;

2. "Белое братство" идёт в атаку // Московский комсомолец. — 1993, 30 октября.

3. Опиум отечества им сладок и приятен // КоммерсантЪ № 117 24 июля 1997

4. Проповедников будут сажать // Московский комсомолец. — 1994, 12 февраля.

5. Светланова Ф., РуслановШ. Сатанисты // Аргументы и факты. — 1992. — №42.

6. Терехов А. Как убивают душу // Совершенно секретно. — 1994. — №9.

7. Американские санкции во Христе // КоммерсантЪ № 96 30 мая 1998;

8. Религиозные меньшинства возмущены // КоммерсантЪ № 159 20 сентября 1997;

9. Хороший мусульманин – Плохой ваххабит // КоммерсантЪ № 162 26 июля 2000.