Уральские заводчики

Неклюдов Е. Г. Уральские заводчики в первой половине XIX века: владель­цы и владения. - Нижний Тагил: Изд-во НТГСПА, 2004.

- название работы, проблемы, которые в ней рассматриваются:

Неклюдов Е. Г. Уральские заводчики в первой половине XIX века: владель­цы и владения.

В монографии воссоздается исторический образ и определяется роль уральских за­водчиков в развитии крупнейшего металлургического региона России в первой половине XIX в. Автором рассматриваются правовые условия функционирования уральской про­мышленности в изучаемый период и вытекающие отсюда права и обязанности заводчи­ков и политика государства. Преимущественно на основе новых исторических источни­ков реконструируются практики владения всех родов заводчиков и определяется пер­сональный состав владельцев. В аналитической части работы применяются различные варианты социальной стратификации заводчиков и определяются особенности и резуль­таты выполнения ими своих базовых функций владения и управления. Осуществляется также опыт многомерной типизации горнозаводских округов и их владельцев, который и становится отправной точкой оценки исторической роли заводчиков.

Обоснование автором актуальности исследования:

Рубеж тысячелетий ознаменован утверждением новой парадигмы гуманитарного знания, выдвинувшей на первый план значение антропоцентричного подхода в истори­ческой науке. Его приложение к изучению главного объекта уральской историографии - горнозаводской промышленности региона - обращает историков в первую очередь к ис­следованию наиболее значимых и отчетливо персонифицируемых "действующих лиц" истории этой промышленности - заводовладельцев. Не приходится сомневаться, что от "экономического поведения" владельцев во многом зависели характер, динамика и ито­ги развития принадлежавших им промышленных хозяйств. Несомненно, и то, что исто­рическая эпоха и создаваемые ею экономические условия и культурные ориентиры во многом определяли исторический образ заводчиков и не могли не влиять на специфику выполнения ими своих базовых функций. В длительной и сложной эволюции уральской горнозаводской промышленности, включавшей периоды подъема, расцвета и упадка, этот образ не мог не меняться. Соответственно, менялась и роль заводовладельцев в ис­тории крупнейшего промышленного региона России.

Данное исследование посвящено заводчикам первой половины XIX в., периода дале­ко неоднозначного и сравнительно слабо изученного в контексте истории российской и уральской экономики. С одной стороны, оно связано с давней традицией изучения горнозаводской промышленности Урала и в этом ракурсе входит в ряд многочисленных исследований, берущих начало еще со времен становления самой промышленности и актуализированных ее недавним 300-летним юбилеем. С другой стороны, наша работа ориентирована на изучение особого, "личностного", аспекта развития горнозаводской промышленности, определившегося в качестве самостоятельного предмета историчес­кого исследования лишь в последние годы. В этом ключе она отражает новейшие тенден­ции в развитии отечественной историографии и входит в круг пока немногочисленных работ, связанных со становлением исторической антропологии.

Сопряженность "традиционного" и "модернистского" ракурсов в исследовании уральских заводчиков первой половины XIX в. реализуется в таком понятии, как частное предпринимательство, трактуемом большинством историков и экономистов как особый вид индивидуальной или коллективной экономической деятельности, направленный на извлечение прибыли. В этой связи определяется актуальность темы не только с методо­логической и историографической точек зрения, но и в виду переживаемого Россией ис­торического этапа, когда частное предпринимательство вновь становится существенной доминантой общественного развития и именно с ним ассоциируются у многих надежды на скорое возрождение страны.

На новейшем этапе развития отечественной историографии научный интерес к исто­рии российского предпринимательства реализовался в изданиях сборников статей, науч­но-популярных очерков и даже обобщающих трудов. В них рассматриваются различные эпохи развития российского предпринимательства, исследуются региональные аспекты или разнообразные сюжеты этой богатейшей истории (в частности, менталитет и куль­тура, благотворительность и меценатство предпринимателей), воссоздаются биографии людей или родов российского бизнес-слоя. Характерной особенностью этих работ яв­ляется в целом верное представление о том, что основным предпринимательским слоем российского общества являлось купечество, в то время как дворянство оказалось на­именее восприимчивым к предпринимательству и обратилось к нему лишь в условиях упадка феодально-крепостнических отношений.

- Структура работы, ее основное содержание:

Данная работа состоит из 5 глав, введения и заключения, примечаний и приложений.

Глава I. Историография и источники

1.1. Уральские заводчики в трудах исследователей

1.2. Источники

Глава II. Владения: состав и статус

П. 1. Статус владений и эволюция прав заводчиков

11.2. Состав владений. Горные подати и санкции

Глава III. Практики владения: "старинные" роды заводчиков

1. Демидовы

1.1. Демидовы (тагильские)

1.2. Демидовы (суксунские)

1.3. Демидовы (кыштымские и ревдинские)

1.4. Демидовы (кагинскис)

2. Наследники С. Я. Яковлева

2.1. Яковлевы (верх-исетские)

2.2. Яковлевы (алапаевские и уинскис)

2.3. Яковлевы (певьянские)

2.4. А. И. Яковлев (холуницкий)

3. Наследники И. Б. Твердышева и И. С. Мяснико

3.1. Бекетовы и Валашевы

3.2. Дашковы и Е. В. Дашкова

3.3. Дурасовы

3.4. Е. И. Козицкая и наследники

4. Строгановы

4.1. Строгановы (кыновские)

4.2. Строгановы (билимбасвекме)

5. Голицыны

6. В. А. Шаховская-В. П. Бутеро

7. Всеволожские

8. Лазаревы

9. Мосоловы:

9.1. Мосоловы (шурминекпе)

9.2. Мосоловы (каноникольскис)

10. Наследники Л. Ф. Турчанинова

11. Губины:

Губины (серги нско-уфа.игйскис)

11.2. 11. М. Губип (авзяно-петровский) (и Н. Е. Тимашев)

12. Осокипы и Лебедевы (и Пастуховы и Коровины)

13. Иноземцевы

14. Курочкины и наследники. Грибановы

15. Глазовы

16. Хлебниковы - А. П. Полторацкая

17. Гусятпиковы

18. Ширяевы и К. С. Мордвинова

19. Тевкелсвы

20. Красильниконы

21. Кобелсвы

22. Маленковы

Глава IV. Практики владения: "новые" заводчики

23. Подъячевы

24. А. А. Кнауф и акционеры Компании Кнауфских заводов

25. Л. И. Расторгуев и наследницы

26. М. Ф. Ярцов и наследники

27. Шелашниковы

28. Пономаревы

29. Зеленцовы

30. А. И. Маликов

31. Д. Е. Бенардаки

32. VI. Ф. Гротен. Ф. П. Никифоров и А. В. Татаринов

33. А. А. Грамматчиков, Ф. А. Хвощинский и Ильин

34. О. Н. Рошефор

Глава V. Владельцы: состав и функции

V.I. Состав заводчиков. Движение заводской собственности

V.2. Организация управления и функции владельцев

Заключение

Примечания

Приложения

Поставленные задачи и выбранные способы их достижения определили структуру исследования, в котором первая глава посвящена анализу историографии темы и харак­теристике использованных источников. Вторая глава отводится для выяснения правовых аспектов владения частными горнозаводскими округами Урала в первой половине XIX в. и динамики их статусных групп (посессионные, владельческие заводы). В третьей и чет­вертой главах определяется персональный состав, и реконструируются практики владе­ния всех родов уральских заводчиков на протяжении изучаемого периода. Обширная информация этой части исследования является своего рода "базой данных" для пятой главы, в которой проводится стратификация заводчиков по нескольким критериям и рас­сматриваются особенности и итоги выполнения ими своих базовых функций владения и управления. В заключении осуществляется типизация горнозаводских округов и за­водчиков Урала, необходимая для достижения основной цели исследования - создания исторического образа и определения роли заводчиков в развитии крупнейшего промыш­ленного региона страны в первой половине XIX в.

В первой главе « Историография и источники», «Уральские заводчики в трудах исследователей» раскрываются первые исторические работы, посвященные уральским заводчикам, относятся к 1830-1840-м гг. Их появление вовсе не случайно намного отстало от изучения са­мой горнозаводской промышленности Урала. В известных трудах главных командиров уральских заводов В. де Геннина и А. С. Ярцова, горных начальников И. Ф. Германа и А. Ф. Дерябина, обер-секретарей Сената И. К. Кирилова и В. И. Крамаренкова, а также других исследователей XVIFI - начала XIX в. встречаются упоминания о заводчиках, как правило, в связи с основанием или передачей им из казны заводов.

Как уже подмечали исследователи, это было следствием распространенного в то вре­мя представления о ведущей роли государства и его административной деятельности в российской истории. При таком подходе подъем, и падение промышленности авторы объ­ясняли не чем иным, как устройством горной администрации. Не могло не повлиять на такой взгляд и то, что авторами первых трудов по истории горнозаводской промышлен­ности выступали крупные казенные чиновники, а их основными источниками являлись законодательные акты, ведомственное делопроизводство и государственная статистика.

Тем не менее, исследователи не могли не замечать все возрастающей роли частных предпринимателей в развитии уральской промышленности. С одной стороны, они рас­сматривали ее как позитивный (при Петре 1 и Екатерине II) или негативный (при Анне Иоанновне) результат государственной политики, с другой - подмечали, что с течением времени заводчики оказывались все более самостоятельными и равноправными участ­никами этого процесса. В руках энергичных, заботливых и "достойных похвалы" вла­дельцев заводы динамично развивались (П. И. Рычков, И. И. Лепехин, П. С. Паллас, А. С. Ярцов), но иногда "излишним наложением... работ... в противность законных уч­реждений" они обостряли социальные отношения на заводах и доводили население до волнений (В. И. Крамаренков). Отдельные авторы обращали внимание на формы частно­го управления заводами (А. Ф. Дерябин), другие указывали на негативные последствия разделов заводов при переходе их по наследству (А. С. Ярцов).

В такой неоднозначной ситуации инициаторами специальных работ о заводчиках могли выступить только они сами. Отчасти это было следствием интереса к истокам своего рода, отчасти способом напомнить властям и обществу о его значении в истории страны, что отразило выросшее к тому времени самосознание заводовладельцев.

В исторической динамике уральской горнозаводской промышленности первая по­ловина XIX в. оказалась переходным периодом от становления в XVIII в. до упадка во второй половине XIX - начале XX в. Важнейшим эндогенным фактором ее развития в то время стало завершение формирования горнозаводских округов как единых терри­ториально-хозяйственных и социо-экономических комплексов. Приобретя такую форму организации производства, которая органично сочеталась с особыми природными, эко­номическими и демографическими условиями Урала, горнозаводская промышленность была готова вступить в полосу стабильного развития, удовлетворяя потребности России в металлах и экспортируя излишки в другие страны.

Специфика почти повсеместно утвердившегося в первой половине XIX в. дистантного управления заводами (относившегося к "предпринимательскому", но имевшему и отде­льные черты "менеджерского" типа), освобождала владельцев от многих прежних орга­низационно-распорядительных обязанностей, позволяла им сочетать владение заводами с государственной службой, меценатством и другими формами общественной деятель­ности и объективно все дальше "отдаляться" от заводов, что было чревато не только утратой интереса, но и способностей к руководству ими.

В условиях сословного строя России развитию этой тенденции способствовало так­же получение заводчиками недворянского происхождения престижного дворянского ста­туса и восприятие характерного для "первого сословия" менталитета и образа жизни. Накопленные богатства служили основанием для укрепления позиций в среде не только российской, но и западноевропейской элиты благодаря установлению аристократичес­ких родственных связей и меценатству.

Однако развитие горнозаводской промышленности Урала в первой половине XIX в. оказалось далеко не безоблачным. Ему сопутствовали серьезные трудности как эндо­генного, так и экзогенного характера. Хорошо известно, что уже в начале столетия Урал столкнулся с жесткой конкуренцией европейских стран, вызвавшей проблемы сбыта уральского металла не только на внешнем, но и внутреннем рынке, и вытекавшую от­сюда необходимость снижения себестоимости продукции. Решение этой задачи за счет "феодальных резервов" вызывало ответную реакцию со стороны горнозаводского насе­ления, выразившуюся в росте социальной борьбы. Крепостничество, на основе которого строились производственные отношения в частном секторе уральской промышленно-заводскую администрацию (которая своевременно обеспечивала заводы и заводское на­селение всем необходимым) и перечислял часть прибыли в основной и запасной капи­тал, идущий на модернизацию производства и осуществление патерналистского курса в социальной политике. Владелец предвидел возможные проблемы с наследованием и пытался заблаговременно решать их, не допуская дробления заводской собственности или конфликтов с совладельцами или между наследниками. В новых условиях в роли такого заводчика вполне могла выступить и женщина, которая, как правило, сосредотачивалась на реше­нии проблем наследования и социальной политике, доверяя ведение хозяйственных дел близким родственникам, крепостным или наемным специалистам.

К сожалению, далеко не о всех 324 заводовладельцах первой половины XIX в. име­ется достаточно "персональной" информации, которая позволила бы уверенно судить о них как заводчиках. К тому же очень немногие горнозаводские хозяйства основательно изучены историками. Поэтому попытаемся (опираясь на имеющиеся в нашем распоря­жении данные) определить некоторые объективные критерии оценки характера развития горнозаводских округов, которые могли бы помочь нам оценить и роль их владельцев.

Проведенная группировка горнозаводских округов в совокупности с материалами конкретных практик владения позволяет соотнести их владельцев с предложенным нами абстрактно-логическим типом "идеального" заводчика первой половины XIX в. Оказы­вается, что близкими к такому типу можно назвать "тагильских" Николая Никитича и его сына Павла Николаевича Демидовых; "кыновских" Григория Александровича и его сына Сергея Григорьевича Строгановых; "билимбаевских" Павла Александровича и его жену Софью Владимировну Строгановых; Сергея Михайловича Голицына (старшего); Христофора Екимовича Лазарева; "верх-исетских" Алексея Ивановича и его сына Ивана Алексеевича Яковлевых; вероятно, "алапаевских" Михаила Васильевича Шишмарева, Алексея Петровича Никитина и Карла Ивановича Альбрехта; Ирину Ивановну Бекетову; Александра Дмитриевича и его сына Петра Александровича Балашевых; Василия Алек­сандровича Пашкова, его жену Екатерину Александровну Толстую, их сына Михаила Васильевича Пашкова и дочь Елизавету Васильевну Дашкову; Михаила Павловича Гу-бина и его сноху Анастасию Иосифовну Кони. Из "новых" владельцев отметим Дмитрия Дмитриевича и его жену Анастасию Петровну Пономаревых; Матвея Филатовича и его сына Ивана Матвеевича Ярцовых и Александра Матвеевича Пастухова.

Вышеназванные личности представляли собой тип "компетентных и ответственных" заводчиков, в целом справлявшихся со своими обязанностями по владению и управлению заводами. Но, судя по числу, они составляли всего около 10 % заводовладельцев первой половины XIX в. Остальные уже не имели способностей, возможностей или желания выступать в сложной роли заводчика и в разной степени приближения - удаления отсто­яли от идеала. Среди них самую многочисленную группу (примерно до 80 %) составля­ли владельцы, поддавшиеся влиянию сформировавшейся тенденции в эволюции роли заводчика в сторону "владельца-рантье", но при этом все-таки не утратившие чувства ответственности если не за заводы, то хотя бы за собственную судьбу, тесно связанную с судьбой заводов. Предвидя или уже чувствуя опасные последствия своего управления и сознавая свою некомпетентность, они предпринимали возможные в сложившейся си­туации действия, связанные с правом владения или распоряжения заводами. Часть та­ких владельцев ("устранившиеся от владения") предпочли совсем расстаться с заводами путем продажи (Грибановы, Осокины, П. Г. Демидов, часть "кагинских" Демидовых, часть "алапаевских" Яковлевых, И. П. и П. П. Бекетовы, Н. А. Дурасов, А. П. Полторац­кая, К. С. Мордвинова, П. А. Глазов, Гусятниковы, Боборыкины), путем передачи заво­дов во владение более способным, энергичным или богатым совладельцам за выкуп или ренту (А. Н. Демидов, А. К. Карамзина, Голохвастовы, Загорские, Ал. Ал. Турчанинов, А. А. Зубова, А. Г. и Ал. Г. Строгановы, О. И. Мосолова) или принимали решение закрыть ставшие нерентабельными предприятия (О. И. Берг, Шелашниковы, Ф. А. Хвощинский и К°). Другая часть ("устранившиеся от управления") имела возможность передавать управление соглашавшимся взять на себя ответственность совладельцам, родственникам (как правило, мужьям или женам, братьям, зятьям или взрослым сыновьям - наследни­кам) или наемным специалистам (Голицыны, В. А. Шаховская и В. П. Шувалова-По-,1ье Бутеро-Родали, Н. П. Строганова, Е. Л. и И. Е. Лазаревы, Н. А. Стенбок-Фермор, большая часть "алапаевских" и "невьянских" Яковлевых, Ал. А. Турчанинов, Н. А. Иве-лич, П. Д. Соломирский, наследники И. А. Пашкова, А. Г. Лаваль и А. И. Коссаковская, наследницы Э. А. Бслосельского-Белозерского, Е. А. Сухозанет, Ф. И. и О. И. Мосоловы, Е. И. Шешукова, В. С. Шелашпикова, А. П. Полторацкая, О. И. Берг и Е. И. Николае­ва, А. Г. Белосельская-Белозерская в 1830-1840-с гг., М. Л. Харитонова и Е. Л. Зотова в 1820-1830-е гг.). Хотя мотивы и последствия принятых ими решений были различными, этих заводчиков можно условно обозначить как "некомпетентных, но осознающих свою ответственность".

- выводы автора:

Авторы книги считают, что позитивным следствием этого стало первостепенное внимание к истории купечества, что позволило значительно продвинуть вперед изучение этого действительно значимого слоя российского общества. Негативным следствием оказалась малоизученность темы дворянского предпринимательства в целом и деятельности уральских заводчиков (которые уже к концу XVIII в. в основном принадлежали к дворянству), в частности. В результате из научного внимания фактически полностью ускользает история крупного промышленного предпринимательства крупнейшего металлургического региона России.

Не будет преувеличением сказать, что история Урала во многих своих аспектах пред­ставляет не узко-региональную, а общенациональную ценность. Практика освоения ог­ромных пространств и богатейших природных ресурсов региона интересовала и инте­ресует специалистов различных отраслей знания от археологии и истории до новейшей экономики, геополитики и культурологии. Большой интерес в качестве объекта иссле­дования историков разных периодов отечественной историографии вовсе не случайно вызывает уральская горнозаводская промышленность. И не только потому, что она на протяжении трех веков играла ведущую роль в экономике региона и влияла на все сторо­ны его жизни, но и потому, что являлась своего рода "зеркалом" тех процессов, которые проходили в стране и мире на этапе становления и развития индустриального общества и характерного для всего предпринимательского слоя.

В длительной истории изучения уральской горнозаводской промышленности выяв­ляются, на наш взгляд, два основных подхода, которые условно можно назвать "струк­турным" и "системным", каждый из которых применялся исследователями в определен­ных (широких или узких) хронологических и географических рамках.

Первый подход характеризует это сложноорганизованное производство по какому-то одному или нескольким факторам развития - технико-технологическому, органи­зационно-географическому, организационно-управленческому или экономическому. Широким диапазоном тем - от истории рабочих и служащих и их борьбы до этногра­фических, демографических и генеалогических исследований населения горнозаводс­ких центров - представлен социальный аспект изучения уральской промышленности. В основном в рамках "структурного" подхода написаны также работы, посвященные от­дельным отраслям промышленности, регионам Урала или группам заводов.

Приоритет "структурных" исследований горнозаводской промышленности законо­мерно вытекает из сложности и длительности существования самого объекта изучения. Обобщение огромного потенциала многочисленных исследований такого рода позволи­ло историкам создать общие картины развития горнозаводской промышленности Урала в коллективных трудах начала 1960-х, рубежа 1980-1990-х и начала 2000-х гг. Но, сло­женные из отдельных фрагментов, эти "образы" промышленности отличаются известной мозаичностью и не дают убедительного представления об эволюции промышленности, ее стадиях, особенностях и закономерностях развития. Понимание этого предопределило интерес историков к поиску такого - "системного" - подхода к изучению горнозаводской промышленности, который бы позволил за множественностью разнообразных фактов увидеть суть происходивших в тот или иной период процессов.

Поиск системообразующего явления, в котором бы отразилось сочетание и взаимо­действие разнообразных факторов развития промышленности, начался еще во второй половине XIX в. и был связан с попытками понять причину наступившего тогда кризиса. В работах В. Д. Белова впервые прозвучал термин "заводско-окружной" или "оригиналь­ный" строй уральской промышленности, откуда он был заимствован В. И. Лениным в известном труде "Развитие капитализма в России" и превращен в наполненное глубоким смыслом понятие, ставшее объектом пристального внимания советских историков-0. Из всех трактовок этого понятия наиболее продуктивным и перспективным нам представ­ляется та, которая легла в основу концепции окружной организации горнозаводской про­мышленности, теоретически обоснованной в работах В. В. Адамова и Т. К. Гуськовой.

В соответствии с ней, вся горнозаводская промышленность уральского региона рас­сматривается как система горнозаводских округов, а каждый округ как особая много­отраслевая, многоформная и многоукладная производственная и социальная структура, обладающая системообразующими свойствами - самообеспеченностью и самодостаточ­ностью. Представляя окружную организацию как особую форму существования крупно­го мануфактурного производства в специфических природных, экономических и демог­рафических условиях Урала, этот подход дает возможность для системного анализа раз­личных сторон развития горнозаводской промышленности в их взаимосвязи. Он также позволяет увидеть диалектику этого развития, связанную с противоречивым влиянием окружной организации на эволюцию самой металлургической мануфактуры. Как счита­ет Т. К. Гуськова, окружная система способствовала раскрытию широких возможностей этой мануфактуры, но в то же время ограничивала ее развитие тесными рамками ману­фактурных производственных связей и "крепостной" организации труда. В результате после вполне закономерного подъема промышленности столь же закономерным стано­вился ее упадок при особо сложном и длительном переходе от мануфактурной к индуст­риальной стадии развития.

В этом контексте историю горнозаводской промышленности Урала можно разделить на три периода, соответствующих основным этапам развития ее окружной организации: становление в XVIII в., наивысший расцвет в конце XVIII - первой половине XIX в. и кризис во второй половине XIX - начале XX в. Во второй период в полной мере раскры­лись все достоинства сложившейся окружной системы в результате достижения относи­тельного равновесия всех ее "параметров" (технических, экономических, социальных), но в то же время начали выявляться и ее внутренние противоречия, ставшие причиной нарушения равновесия и последующего кризиса. В этой связи первая половина XIX в. может рассматриваться и как переходный период в развитии горнозаводской промыш­ленности Урала.

Такой "системный" подход нашел практическое применение в исследованиях Б. Б. Кафенгауза, М. П. Вяткипа, С. И. Сметанина, Ю. А. Буранова, Т. К. Гуськовой, Л. В. Сапоговской и. судя по новейшим обобщающим работам, становится все более признанным в ураловедении (хотя трактовка понятия "окружной системы" у отдельных авторов разли­чается). Как наиболее перспективный и многое объясняющий, он положен и в основу нашего исследования владельцев уральских горнозаводских округов. В контексте кон­цепции окружной системы заводчику находится вполне определенное функциональное место и он может быть подвергнут научному анализу как один из важнейших элементов этой системы, вместе с ней развивающийся и изменяющийся. Можно сказать, что данная работа находится на стыке "структурного" и "системного" подходов, поскольку связана с изучением социального (и, в частности, личностного) аспекта развития горнозаводской промышленности, анализируемого в рамках концепции окружной организации (как раз­новидности системного подхода).

- значимость данной работы при изучении курса «История и культура Урала»:

Данное исследование направлено на воссоздание исторического образа и определение роли заводчиков в развитии горнозаводской промышленности Урала в первой половине XIX в., а это важно при изучении истории и культуры Урала.

Для достижения цели последовательно реализуются следующие задачи: изуча­ются представления об уральских заводчиках и их исторической роли, сложившиеся на различных этапах развития историографии темы; анализируются правовые условия фун­кционирования частной горнозаводской промышленности в первой половине XIX в. и вытекающие отсюда права и обязанности заводчиков и политика государства; реконстру­ируются практики владения всех родов уральских заводчиков и определяется персональ­ный состав владельцев; применяются различные варианты социальной стратификации заводчиков и определяются особенности и результаты выполнения ими базовых функ­ций владения и управления; осуществляется опыт типизации горнозаводских округов и их владельцев, который и становится отправной точкой оценки исторической роли завод­чиков первой половины XIX в.

Объектом исследования являются владельцы всех уральских горнозаводских окру­гов, определяемые синонимичными понятиями "заводчик" или "заводовладелец". Слож­ность объекта заставляет нас рассматривать его в нескольких ракурсах в зависимости от решения конкретных задач исследования.

Во-первых, отталкиваясь от распространенно­го представления о том, что в России была ярко выраженной фрагментация общества, мы рассматриваем заводчиков в виде особой социо-правовой группы, организующим признаком которой являлось наличие у ее членов металлургических заводов в собствен­ности.

Этот фундаментальный признак придавал заводчикам и особый правовой статус, вытекавший из специфики их социальной роли и искусственно фиксируемый государс­твом в горнозаводском законодательстве.

Во-вторых, при реконструкции практик владе­ния заводчики рассматриваются нами персонально, но не обособленно, а в меняющемся составе естественно сложившихся к началу XIX в. или в течение первой его половины родов", члены которых были связаны между собой семейными узами (за исключени­ем нескольких лиц, представленных в составе заводчиков в единственном лице).

В-третьих, при генерализации полученной информации в аналити­ческой части работы рассматривались заводчики в виде операционной совокупности всех выявленных в ходе исследования родов и лиц, исчисленной как за весь изучаемый период, так и за рубежные годы.

Предметом исследования является практика владения заводчиками горнозаводски­ми округами Урала в первой половине XIX в. Хронологические рамки исследования охватывают первую половину XIX в., трак­туемую, исходя из концепции окружной организации заводского хозяйства, как особый переходный период развития уральской горнозаводской промышленности. Но, поскольку начало или окончание владения того или иного заводчика далеко не всегда совпадали с начальной (1800 г.) или конечной (которой традиционно и вполне обоснованно считается в историографии рубежный для России и Урала 1861 год) хронологическими рамками ис­следования, нам приходилось обращаться к несколько более раннему или более позднему времени в случае, если это было необходимо для решения поставленных задач.

Территориальные рамки работы определяются признаком подчиненности всех 50 частных горнозаводских хозяйств, существовавших в первой половине XIX в., Перм­скому (1807-1831 гг.) и Уральскому (с 1832 г.) Горным правлениям. Находясь в юрис­дикции этих региональных органов горной власти, горнозаводские округа представля­ли во всей своей совокупности не только некое административно-хозяйственное, но и историческое единство, которое можно назвать Горнозаводским Уралом, а владельцев этих округов уральскими заводчиками или заводовладельцами. Большее число этих хозяйств (47) располагалось на территории трех "уральских" губерний - Пермской (22), Оренбургской (19) и Вятской (6); три округа находились на границе уральских и сопря­женных с ними Вологодской и Казанской губерний.