Московский Государственный Социальный Университет
Калужский филиал
факультет социальной работы
РЕФЕРАТ
по курсу "История социальной работы в России"
Тема: "Частная благотворительность в Древней Руси"
Студент: Коровкин Ю.М.
Преподаватель: канд.ист.наук Кузнецова Е.А.
г.Калуга 2003г.
Содержание.
стр.
Введение 3 Частная благотворительность в Древней Руси 7
Заключение 13
Библиография 15
Введение.
Среди тех нравственных ценностей и качеств, которые заслуживают сегодня особого внимания, укрепления и культивирования, видное место занимает благотворительность.
Слово “благотворительность” используется в одном ряду с близкими по значению терминами: “социальная поддержка”, “социальное призрение”, “милосердие”. Значение этих понятий близко, но не одно и то же.
Социальная поддержка – это содействие человеку в преодолении его жизненных трудностей. Она может оказываться как в возмездной, так и в безвозмездной формах. Это – во-первых. Во-вторых, диапазон возможных жизненных трудностей, вызывающих необходимость в социальной поддержке, гораздо шире тех, которые “обслуживаются” благотворительностью. Социальная поддержка бывает не только материальной, но и физической, социально-бытовой, правовой, психологической, педагогической и т.п. Всякая благотворительность является, безусловно, социальной поддержкой, но не всякая социальная поддержка оказывается благотворительностью. Благотворительность – это особая форма социальной поддержки, заключающаяся в безвозмездном оказании материальной помощи нуждающимся.
Частным случаем социальной поддержки выступает социальное призрение. Призреть кого-либо, значит дать ему приют и пропитание. Социальное призрение – это простейшая форма социальной поддержки, содействие в удовлетворении простейших человеческих потребностей – жилище и еде.
В отличие от понятия “благотворительность” в понятии “милосердие” акцент делается на ценностно-мотивационной и эмоционально-чувственной сторонах человеческой деятельности. Милосердие – это больше готовность к оказанию помощи, чем сама помощь. Это больше эмоционально-чувственный отклик на страдания других людей, нежели рационально-психологическая оценка этих страданий. Милосердие является только одним из мотивов благотворительности наряду с другими мотивами: чувством корпоративной чести, потребностью в оценке, потребностью в самоутверждении, религиозным чувством и т.п. С другой стороны, сфера распространения милосердия гораздо шире той области, где проявляется благотворительность. Милосердие проявляется и в семье, и в дружеском общении, и между врагами, и на войне…
Для социологии благотворительность – это, во-первых, не отдельные, пусть даже самые экстравагантные, поступки, а определённый вид деятельности. Во-вторых, это – не деятельность одиночек, а деятельность социальных групп. Из этого не следует, что социологию не интересуют единичные факты благотворительности. Они интересуют её, во-первых, как типичные (репрезентативные) факты; во-вторых, как симптомы скрытых или ещё не набравших силу социальных тенденций.
Исходя из сказанного, представляется логичным подойти к благотворительности как к социокультурному феномену, как к особой деятельности в социокультурной сфере, иначе говоря, определённой социокультурной деятельности.
Благотворительность как социокультурное явление имеет в России свою историю и традиции, ознакомление с которыми представляет теоретическую и практическую ценность. Во-первых, исторический опыт даёт нам основные методы и подходы, на которые опиралась социально-историческая практика. Во-вторых, социально-исторические исследования помогают формировать базу знаний, необходимых для практической работы органам и учреждениям социальной защиты. В-третьих, исследования исторического опыта выполняют чисто практическую функцию, поскольку полученные в ходе их проведения данные помогают принять проверенные, апробированные решения, вырабатывать и осуществлять социальные программы. [3, с.21-22]
Желание помочь ближнему возникает вместе со становлением общества. Потребность объединить усилия людей в борьбе с природой для получения пищи, при сооружении жилища – эти и многие другие факторы человеческого общежития неизбежно порождали сочувствие друг к другу, взаимную поддержку. Поэтому вся история человечества неотделима от благотворительности. Однако её содержание, материальные и духовные факторы, возможности и главные направления менялись и меняются в зависимости от конкретных условий.
Благотворительность всегда и у всех народов – продукт своей эпохи, определённых исторических условий. Они и определяют масштабы благотворительности, её материальные возможности, формы, методы и главные направления. В истории человечества благотворительность в той или иной форме присутствовала всегда. [2, с.27-28]
Частная благотворительность в Древней Руси.
Говоря о частной благотворительности в Древней Руси следует указать, что о понятие благотворительности возникло здесь с введением христианства, а частный характер она носила лишь в лице князей.
Начиная с X в. на Руси разрушаются родоплеменные отношения. Создавшаяся культурно-историческая ситуация потребовала иных форм поддержки и защиты.
Основные тенденции помощи в этот период времени были связаны с княжеской защитой и попечительством, которые в своём развитии претерпевают как бы два этапа своего становления.
Первый связан с распространением христианства в Киевской Руси, который условно обозначается с периода крещения Владимира I до II половины XII в. – образования удельных княжеств и распространения христианства на окраинах восточнославянских земель.
И второй период – со второй половины XII в. по XIII в. включительно, когда благотворительные функции князя постепенно сливаются с монастырско-церковными формами призрения.
Простейшие виды благотворительности заключались первоначально почти исключительно в кормлении нищих.
Практиковались они, как свидетельствуют летописи, отдельными “нищелюбцами”, из среды которых особенно выделялись князья, духовенство и лучшие люди земли. Все они, находясь под свежим и здоровым влиянием только что воспринятого христианского вероучения, охотно поучались великим религиозным заповедям, главнейшие из которых повелевали любить Бога и любить ближнего, как самого себя. Практически это означало накормить голодного, напоить жаждущего, посетить заключённого в темнице, призреть хоть “единого из малых сих” и вообще так или иначе проявит своё милосердие и нищелюбие. Исходя из таких побуждений и выражаясь в жизни в таких формах, благотворительность была, по единогласному утверждению исследователей, не так вспомогательным средством общественного благоустройства, как необходимым условием личного нравственного здоровья: она больше нужна была самому нищелюбцу, чем нищему. Древний русский благотворитель, “христолюбец” менее помышлял о том, чтобы добрым делом поднять уровень общественного благосостояния, чем о том, чтобы возвысить уровень собственного духовного совершенствования… Нищий был для благотворителя лучший богомолец, молитвенный ходотай, душевный благодетель. “В рай входят святой милостыней, - говаривали в старину, - нищий богатым питается, а богатый нищего молитвою спасается”. При таком воззрении на благотворительность помощь бедным была делом отдельных лиц, проникнутых идеями христианской нравственности, а не включалась в круг государственных обязанностей. Так относились к ней и князья, из которых многие восхвалялись летописцами за нищелюбие. [2, с.27-28]
Великий киевский князь-христианин увидел своё предназначение в том, чтобы быть опорой, опекуном всех киевлян, прежде всего обездоленных. Народные былины сохранили предания о праведном суде князя Владимира, когда на этот суд мог явиться и просить защиты каждый житель Киевской Руси.
Приложением евангельских заповедей к социальной действительности были регулярные трапезы на княжеском дворе, куда мог прийти всякий голодающий. Своеобразной формой социального обеспечения нуждающихся стала и организованная князем раздача пропитания неимущим. Больным и убогим, которые могли самостоятельно прийти на княжеский двор, Владимир, как отмечается в летописи, отправлял повозки, гружёные хлебом, мясом, рыбой, овощами, мёдом и квасом.
Празднуя в Васильеве (недалеко от Киева) устранение опасности набега печенегов, князь раздал бедным много хлеба, мёда и триста гривен серебра из своей казны.
Вряд ли дело здесь только в небесной благодати, снизошедшей на князя Владимира сразу после его крещения киевлян. Главное в том, что Владимир умело накладывал языческие обряды на христианское вероучение.
Общий приём пищи, общая трапеза являлись исконным обычаем всех славянских племён. Отношение к пище было священным. По представлению славян её даровали людям силы природы – земля, солнце, дождь и т.п. К торжественной трапезе не допускался представитель другого рода.
Княжеский пир и раздача милостыни нуждающимся повторяли это языческое таинство и одновременно одно из важнейших таинств христианской церкви – таинство причащения, распространив его одновременно на всех и каждого. Родство и братство былых ритуальных застолий князь Владимир ввёл в христианскую обрядность. Являясь государственной (общерусской) верой, новая религия должна была объединить люд – от князей до простых смердов – независимо от сословных различий и вопреки им. Приучая народ к новой государственной религии, Владимир выдвигал вперёд самые демократические и привлекательные для большинства её идеи. Отсюда мотивы милосердия, нищелюбия, бескорыстия, которые выступали и как важнейшие заповеди принятого Русью христианства, и как личные свойства стоящего во главе Руси киевского князя.
События общегосударственной важности Владимир считал нужным отмечать всенародным пиром, внушая своим подданным, что их поистине святая связь. [1,с.13-14]
Кроме Владимира святого история указывает ещё на целый ряд других христолюбивых и нищелюбивых князей. Из числа их особенно отмечают великого князя Ярослава Владимировича и брата его Мстислава, князя Тмутараканского.
Во второй половине XI в. широкой помощью бедным выделялись великие князья Изяслав Ярославович и Всеволод Ярославович, а также князья Тмутараканские Ростислав и Глеб. Но больше других, после Владимира Святого, нищелюбием прославился Владимир Мономах, который, по свидетельству современников, раздавал деньги и предметы первой необходимости обеими руками. Несомненным памятником нищелюбства Владимира Мономаха служит его завещание, в котором он говорит своим детям: “Всего ж паче убогих не забывайте, по сколько вам возможно по силе своей кормите”.
Из приемников Мономаха на почве благотворительности выдвигаются сын его Мстислав и затем – Ростислав, раздавший бедным всё имущество дяди своего Вячеслава, полученное по наследству.
Андрей Боголюбский, по примеру Владимира Святого, приказал развозить по улицам и дорогам жизненные припасы и раздавать их бедным и заключённым в темницах.
Всеволод Юрьевич, после бывшего в 1185 г. во Владимире сильного пожара, оказал большую помощь горожанам при возобновлении ими построек и помог им в обзаведении. Его примеру следовала и жена его великая княгиня Мария.
Александр Ярославович Невский тратил значительные суммы на выкуп русских из татарского плена.
Михаил Ярославович, замученный в Орде, наставляя сына своего, говорил: “Странных и нищих не призирай, угодно бо есть сие Богу”.
Иоанн Данилович был прозван Калитой за тот мешок, который он носил с собою, раздавая милостыню.
Дмитрия Донской был так внимателен к бедным и страждущим, что кормил их со своих рук…
Во второй половине XII в. княжеская помощь и защита нуждающихся претерпевает изменения. [2, с. 29-31]
Заключение.
Христианизация славянского мира оказала решающее влияние на все сферы жизни общества, на трансформацию общественных отношений, что не могло не отразиться на характере, формах помощи и поддержки человека. Создавшаяся культурно-историческая ситуация потребовала иных форм поддержки и защиты. Именно с этого периода времени начинает формироваться христианская концепция помощи и поддержки человека. Создавшаяся культурно-историческая ситуация потребовала иных принципов интеграции и иных форм поддержки и защиты. Именно с этого времени начинает формироваться христианская концепция помощи, в основе которой лежит философия деятельной любви к ближнему. “Возлюби ближнего своего, как самого себя” – данная формула становится нравственным императивом, определяющим сущность поступка индивида. С другой стороны, она выражает сущность единения субъектов, становясь тем самым показателем принадлежности к определённой общности.
Однако не только нравственная установка на ближнего, но и поступок является основой мироощущения и мировоззрения истинного христианина. Любовь и деятельность – неразрывное единство – понимаются не в своей самодостаточности, а только во взаимной связи. [4, c.29-30]
В этой работе была сделана попытка рассмотреть частную благотворительность в Древней Руси и в рамках такого объёма нельзя рассмотреть все аспекты рассматриваемой проблемы.
Библиография.
Лыткин В.А. История социальной работы в России. – Калуга, КГПУ, 1997. – 128 с.
Мельников В.П., Холстова Е.И. История социальной работы в России: Учебное пособие. – Москва: Издательско-книготорговый центр “Маркетинг”, 2001 г. – 344 с.
Темникова Л.А. Благотворительность в контексте духовного развития общества. – Калуга: Издательский дом “Калуга”, 1996 г. – 94 с.
Фирсов М.В. История социальной работы в России: Учебное пособие для студентов высших учебных заведений. – Москва: Гуманитарный издательский центр ВЛАДОС, 1999. – 296 с.