Владимир Эрн: "Мыслитель с темпераментом бойца"

ВЛАДИМИР ЭРН: "МЫСЛИТЕЛЬ С ТЕМПЕРАМЕНТОМ БОЙЦА" Имя замечательного русского философ а, историка русской философии и оригинального публициста, каким, без вся кого сомнения, был Владимир Францевич Эрн, до сих пор несправедливо оста ется в тени других деятелей русского религиозного : Николая Б ердяева, Вячеслава Иванова, Льва Карсавина, Семена Франка, отца Павла Фло ренского (чьим одноклассником в Тифлисской гимназии и другом до конца св оей короткой жизни был Эрн) и др. В августе 2002 года исполнилось 120 лет со дня р ождения этого замечательного русского патриота. Русского - хотя в его жи лах текла и немецкая, шведская, польская кровь. Это был человек разнообразных дарований, натура которого органически с очетала волевое начало, созерцательность и интеллектуализм. Он остался в памяти многих своих современников, в частности протоиерея Георгия Фло ровского, как "мыслитель с темпераментом бойца". При этом он был человеком подлинной и глубокой религиозности. Будучи по своей основной специальн ости философом, Эрн обладал слишком живым темпераментом, чтобы замыкать ся только в сфере чистой мысли, а его многочисленные связи с выдающимися деятелями русской религиозной мысли способствовали в нем развитию бое вой натуры. Во многом он хотел глядеть на мир глазами Православия - и отсюд а в нем рано выступает сознание невозможности поклонения западной куль туре, а также глубокая потребность возврата к великой и славной традиции христианского Востока. Когда же наступила мировая война, его прежние мы сли приняли все более антизападнический характер. И Эрн становится самы м ярким и горячим представителем "неославянофильства", и вместе с другим и деятелями русской мысли (В.В. Розановым, С.Н. Булгаковым, С.Н. Дурылиным, М.О. Меньшиковым, Л.Н. Тихомировым) он испытывает сильнейшее отталкивание от германской культуры. Тема борьбы, нравственной и интеллектуальной самоопределенности, звуч ащая в характеристиках духовного облика Владимира Францевича, во много м является доминантой его философии. Кроме этого, Эрн был одним их первых в ряду молодого поколения русских мыслителей начала века, кто решительн о встал на путь построения религиозной метафизики. И в отличие от тех же Н. А. Бердяева, С.Л. Франка, П.Б. Струве, С.Н. Булгакова и др., он не проделывал эвол юции типа "от марксизма к идеализму" или "от неокантианства к неославяноф ильству" и с самого начала своей деятельности отстаивал позицию правосл авного онтологизма как единственно плодотворную, по его горячему мнени ю, для русского религиозного сознания. Это убеждение, подкрепленное глуб окими историческими исследованиями, позднее столь оригинально реализо вались в его концепции сущности русской философии. В.Ф. Эрн родился 5 (17) августа 1882 года в городе Тифлисе. После окончания тифлис ской гимназии, Эрн изучал в 1900-1904 годах философию в Московском университет е. Наибольшее влияние во время обучения в университете на него оказали т акие знаменитые русские философы как С.Н. Трубецкой и Л.М. Лопатин. Кроме э того, в это время его связывала дружба с В.П. Свенцицким, о. П. Флоренским, А.В. Ельчаниновым, а также с С.М. Соловьевым и А. Белым. На основе этого дружеско го кружка, интересы которого были тесно связаны прежде всего с религиозн ыми и философскими проблемами, в качестве непосредственного отклика на трагические события 9 января в Москве, в феврале 1905 года было образовано "Хр истианское братство борьбы". Но настоящими основателями и выразителями главной идеи этого "Братства" - создать специфически русский христиански й социализм, который базировался бы не только на общехристианских догма тах, но и на более частных особенностях русского православия, - были Эрн и его ближайший друг В.П. Свенцицкий, впоследствии протоиерей, автор знаме нитых "Диалогов". Вместе они и выработали главные пункты программы данного общества, а так же и основные элементы, составляющие тот социализм, который бы полностью отвечал всем замыслам "Братства". Несмотря на то, что далеко не всегда мож но различить, кому из двух авторов принадлежит та или иная мысль, некотор ые из этих основных идей представляют для исследователей русской филос офии в силу их исключительной важности для духовного и идейного развити я В.Ф. Эрна как человека и как оригинального мыслителя. Настоящая христианская общественность, предполагающая полное упраздн ение частной собственности, должна занять место государства, даже если э то последнее будет основываться на принципах христианской политики. Ру сское православие, которое должно вновь обрести свой первоначальный ду х, привнесет в этом случае наряду с принципом соборности и необходимую б азу для решения социальных проблем. В то же время этим движением разобла чались и усилия так называемого либерального духовенства, направленны е в 1905 - 1906 гг. на то, чтобы добиться кардинальных реформ в Православной Церкв и. К сожалению, многочисленные исследователи творчества В.Ф. Эрна до сих по р не располагают информацией о данном братстве после 1907 года: в целом изве стны лишь немногочисленные документы, касающиеся этой деятельности, по скольку организация была вынуждена подпольной. Самая же первая статья Э рна "Христианское отношение к собственности", была подготовлена в рамках деятельности этой организации и опубликована в журнале "Вопросы жизни", который служил точкой соприкосновения Владимира Францевича с группой Мережковского и Розанова, с одной стороны, и с группой С.Н. Булгакова, Аско льдова и С.Л. Франка - с другой. Другие же его статьи, написанные в этот перио д, появились в недолговечных журналах, таких как "Век", "Церковное обновлен ие", "Живая жизнь", "Религия и жизнь", "Северное сияние" и др., возникавших в свя зи с попытками более прогрессивного православного духовенства и интел лигенции, занятой религиозными проблемами. И с этого времени сам Эрн оче нь четко и довольно резко отделяет себя от неохристианства Д.С. Мережков ского и от центра его деятельности, т.е. Санкт-Петербургского религиозно- философского общества (из него в 1914 году, кстати, был исключен Розанов). На о дном из заседаний данного общества философ С.А. Аскольдов провел разгран ичение между сторонниками "нового религиозного сознания", стремящимися основать новую универсальную религию и совершенно новую церковь, т.е. гр уппой Мережковского и приверженцами "старого" религиозного сознания, та кими как В.Ф. Эрн и В.П. Свенцицкий и сам Аскольдов. Именно эта идея наряду со стремлением вернуть метафизику к ее религиозным истокам и развить таки м образом религиозную философию, во многом используя некоторые позитив ные идеи В.С. Соловьева, была положена в основу при образовании Религиозн о-философского общества памяти В. Соловьева в Москве. Сам Эрн входил в это общество с момента его возникновения (с конца 1905 - начала 1906 года). Членами-ос нователями данного общества были С.Н. Булгаков, Е.Н. Трубецкой, В.П. Свенциц кий, П.А. Флоренский. Также в сильной степени воздействовали на него и идеи , исходящие от издательства "Путь", отличавшегося четко славянофильской направленностью. Это издательство, с которым он тесно сотрудничал, было основано в 1910 году М.К. Морозовой, поддерживающей это религиозно-философс кое общество в Москве, и во многом служило распространению взглядов его членов. Дальнейший жизненный путь Владимира Эрна не может понят без обращения к полемике между издательством "Путь" и русским вариантом международного журнала "Логос", выходившего в 1910-1915 гг. в издательстве "Мусагет". Данное издан ие представляли Э.К. Метнер, Ф.А. Степун, С.И. Гессен и с 1911 г. - Б. Яковенко. Именно в споре с "Логосом", полагавшим, что "философские изыскания в конечном ито ге должны привести к наднациональному слиянию их результатов", и в соотв етствии с этим ратовавшим за "наднационализм" в философии, Эрн формулиро вал свои собственные идеи. Эти последние основывались на категорическо м отрицании неокантианства и. далее, всей современной западной философи и, что в конце концов должно было привести к утверждению самостоятельной русской философии. Уже начиная примерно с 1910 года озабоченность Эрна проблемами, связанными с религией и Церковью, а также его интерес к своеобразно выраженному соц иализму отодвинулись на второй план, уступив место размышлениям о роли Р оссии в противостоянии Востока и Запада. В пику данного спора в это время он пишет очень важную для себя работу - "Бо рьба за Логос" (1911). В этой связи два мотива определяют у Эрна "борьбу за Логос ". С одной стороны, он стремится к планомерной и систематической борьбе с р ационализмом, который глубоко сросся с западной культурой, с другой же с тороны, он здесь еще и ведет борьбу за Россию, в которой должен быть дан от пор рационализму и где должен бы быть восторжествовать истинный, а не мн имый "Логос". Для постижения того, что сам Владимир Францевич понимает под "рационализмом", необходимо остановиться на противопоставлении у него ratio и logos'a. Эти два понятия, которые можно по-русски противопоставить как расс удок и разум. Через всю новую философию тянется - и здесь Эрн во многом опи рается на Шеллинга - потеря природы как живого бытия (вспоминается извес тное стихотворение Тютчева), а рационализм здесь схематизирует действи тельность, познавая лишь ее законы и во многом замыкаясь в пределы тольк о своей мысли. Рационализм и логизм у Эрна выражают глубокую противоположность христианского Запада и Востока. Но русский мыслитель уже не отождествляет, как это было у Хомякова, христианство За пада и Востока. Он здесь имеет в виду новое сознание Запада, а не весь Запа д в целом: католичество во многом для него так же "динамично" и "логично", как и православие. И Эрн в отличии от многих других русских мыслителей консе рвативного направления мысли, признает западную культуру, он лишь не при знает ее цивилизацию. Т.о., так углубляется у Эрна "кризис современности". Р усской же философии мыслитель отводит среднее м есто, ме жду Востоком и Западом. С его точки зрения, "она должна раскрыть Западу без мерные сокровища восточного умозрения". Эрн также признавал борьбу межд у этими двумя началами в самой русской мысли. "Вся русская философская мы сль представляет из себя различные моменты в уже начавшейся борьбе межд у ratio и logos`ом". В тесной связи с вышеизложенными взглядами В.Ф. Эр на находится и его весьма оригинальная концепция русской философии, к со жалению до сих пор не оцененная. Увы, но написать что-то вроде "очерка исто рии русской философии" он не успел, однако при этом он разработал концепц ию, основные моменты которой "иллюстрируются" лишь монографией о Григори и Сковороде, а также удачными статьями о Владимире Соловьеве и Льве Толс том. Вся оригинальность данной концепции Эрна как раз и заключается в том, в о тличие от многих его предшественников, современников и позднейших исто риков и исследователей, он пытался сформулировать идею "оригинальной ру сской философии", а не просто "русской философии" и тем более не "философии в России". Философия же подражательная и вышедшая из западной традиции (п озитивизм, материализм, неокантианство и т.д.) не признается им собственн о "русской", и его внимание исключительно сосредотачивается на тех мысли телях, чье учение (онтология, гносеология, антропология и т.д.) содержит тв орческие и оригинальные идеи, основанные на русских традициях, а также с ущественно отличаются от западноевропейского рационализма. И такими м ыслителями для Эрна, без всякого сомнения, на протяжении полутора веков были Г.С. Сковорода, П.Я. Чаадаев, И.В. Киреевский, А.С. Хомяков, В.С. Соловьев, Н.Ф . Федоров, С.Н. Трубецкой, Л.М. Лопатин и другие, в этот список также входили м ногие великие писатели и поэты, такие как Ф.И. Тютчев, Н.В. Гоголь, Ф.М. Достое вский и А.П. Чехов. В целом, с точки зрения Владимира Францевича, русская философия представ ляет собой органическую целостность: мышление ее представителей напра вляется единым глубоким синтетическим устремлением. Авторы, разделенн ые временем и пространством, зачастую не осведомленные об идеях друг дру га, перекликаются" между собой тематически и по содержанию, т.к. их во мног ом связывает некая внутренняя, "подземная" традиция. Эта целостность име ет специфическую "подпочву", и во многом опирается на тот "фундаментальны й" механизм, работа которого обеспечивает единство и историческую устой чивость самого феномена русской философии в его своеобразии. Описание с пецифики "механизма" именно русского философского мышления и составляе т ядро всей концепции Эрна. Таким "механизмом", такой "подпочвой" во многом оказывается специфическа я "двувозрастность" русской культуры в целом. Первая ее фаза - исполненная православного онтологизма (т.е. своеобразного "логизма") культура допетр овской Руси с "ее строгим тоносом таинственной иерархичности" (священоде йствия), почти литургичности. И своих высот данный тип русской культуры д остигает в старой русской архитектуре и иконописи, в утонченном духовно м классицизме которых находит живое продолжение эллинская культура. Вт орая фаза начинается эпохой Петра Великого - временем активного установ ления новоевропейской, преимущественно протестантской, культуры и ее ф илософского проявления - рационализма. В то же самое время, между этими дв умя фазами имеется существенная преемственность. Вот как об этом пишет с ам Эрн: "В новой русской культуре - та же проникнутость религиозным онтоло гизмом, только из данности он превратился в задание, их исходного пункта в конечный, из основы и корня "в родимую цель", в желанную энтелехию". И этот исконный онтологизм и должен быть явлен, но уже в иной - логической - форме: наступает время философии. Таким образом, воздействию западноевропейской мысли нового времени на возникновение русской философии отводится концепции Эрна важнейшая ро ль (ибо для русского сознания в это время характерно "глубокое внимание к западной мысли, исключительная заинтересованность всеми продуктами фи лософского творчества Европы"), но в данном случае речь уже может идти не п росто о "влиянии" или "заимствовании". В этом случае западная культура влас тно врывается в традиционный ритм русской культуры - и их борьба станови тся "внутренним вопросом русского сознания и русской совести". Входя в ру сскую почву, внутренней данностью которой является опыт святости, рацио нализм при всей своей понятийно-категориальной раздробленности (а во мн огом и благодаря ей) вызывает в русском сознании "возмущение", отторжение, дискомфорт, проблематизацию: специфическая реакция на "прививку" духовн ого опыта иного типа. Во многом и сама оригинальная русская философия и е сть сам этот конфликт, сама борьба двух различных по своей природе начал " рацио" и "Логоса" в недрах единого русского сознания, в силу его "двувозрас тности". "Оба начала... русская мысль имеет внутри себя, имеет не как внешне у своенное, а как внутреннее ее раздирающее". Во многом это герменевтическ ий процесс, в котором чужая философская традиция, вошедшая "принуждением Промысла и истории" в сердцевину духовной жизни России, в устроение русс кого сознания, во многом выполняет благотворную для генезиса отечестве нной философии конструктивно-провоцирующую роль, задевая сущностный н ерв "родного" опыта. Разразившаяся Первая мировая война придала особую остроту размышления м Эрна об антагонизме Востока и Запада, а также о роли России и значении ру сской философской мысли. Критика русским философом Западной Европы теп ерь ограничивается в основном критикой духовных и культурных основ Гер мании. Откликами на эти события явились многочисленные статьи Владимир а Францевича, собранные в сборнике "Меч и крест. Статьи о современных собы тиях", а также брошюра с выразительным названием "Время славянофильствуе т. Война, Германия, Европа и Россия" (1915). Своей кульминации эта критика дости гает в докладе Эрна "От Канта к Круппу", с которым он выступил на публичном заседании Религиозно-философского общества памяти Вл. Соловьева 6 октяб ря 1914 года. Все эти выступления полностью совпадают с выступлениями В.В. Ро занова "Война 1914 года и русское возрождение", а также со статьями и работами М.О. Меньшикова, Л.А. Тихомирова, С.Н. Дурылина и С.Н. Булгакова. Выступления Розанова и Эрна по этому вопросу были особенно яркими. Оба р усских мыслителя находят причину немецкой жестокости в общем духовном кризисе в Германии, который, в свою очередь, обусловлен преобладанием на чал либерализма и рационализма. Сама Первая мировая война, как совершенн о справедливо полагает Эрн, делает ужасающе очевидными последствия гиб ельного для всего человечества и культуры - вырождение разума в "рацио" в н еостановочном движении последнего "От Канта к Круппу". Как бы предваряя Эрна, Розанов приводит вопиющие факты жестокого обраще ния немцев (врачей, военных и чиновников) к русским вообще и к русским женщ инам в частности. Более того, в статье "Забытые и ныне оправданные" Василий Васильевич предварил идею самого Эрна о том, что само "время славянофиль ствует", что грешно и стыдно в этот переломный для России момент не быть па триотом своей страны. Сам Эрн не остался в стороне после гневной критики Розанова Бердяевым, к оторый назвал того "бабой". Владимир Францевич в этой полемике полностью встал на защиту Розанова в отстаивании им национальных интересов Росси и. Об этом говорит и его статья - ответ Бердяеву "Налет Валькирий". Вот как са м Эрн определяет предмет спора: "Тут перед нами встает дилемма: либо обиже н Розанов, либо обижена русская баба. Если Розанов действительно выражае т с гениальностью приписываемую ему Бердяевым русскую бабу, т.е. русскую душу в ее стихийности, хаотичности и мистичности (я этого не думаю), тогда многому нужно учиться у Розанова, прежде чем начинать его учить, его наст авлять и его "публично сечь", особенно если под Розановым подразумеваютс я не его личные только его грехи, а грехи русской души. Если же Розанов при всей его талантливости, ему свойственной, с русскою бабою все же несоизм ерим, тогда вся мысль Бердяева о критике "вечно-бабьего" в русской душе чер ез критику последней книги Розанова становится несерьезной, претенцио зной". Даже в этом частном случае видно новое видение отношений между Россией и Европой, появившееся у Эрна в годы войны, которое выразилось в идее русск ого дела и особой миссии России. Эта миссия заключается в том, чтобы побуд ить Европу уйти от самой себя, что вытекает из его размышлений о германск ой философии Канта, которая, как он вполне справедливо считал, "в своей одн осторонности приводит неизбежно к Wille zur Macht и к блиндированным мечтам о всем ирной гегемонии". Поэтому здесь и следует отстаивать универсальный и над национальный характер возложенной на Россию задачи: быть на арене миров ой войны глашатаем и защитницей вверенного ей восточного наследия, а так же вытекающей из этого, "антично - византийской" и христианской мысли, логи зма. И сам Эрн в данном случае воспринимал свой труд как поиск нового опре деления мышления как личный вклад в новую русскую религиозную философи ю. В заключении разговора о взглядах Владимира Эрна во время Первой мирово й войны, следует отметить, что он без всякого сомнения продолжил традици ю критики западной цивилизации, начатой Федором Тютчевым, и таким образо м стал одним из последних мыслителей, делавших это до революции. Далее эт у линию продолжат участники евразийского движения: И.А. Ильин, И.Л. Солонев ич, С.Н. Булгаков и многие другие. Поиски истоков, первооснов онтологизма как типа м ышления, как познавательного принципа приводят Владимира Францевича к необходимости исследования основ древнегреческой философии. Он начина ет работать над большим трудом о Платоне как представителе восточного о нтологизма. И в начале 1917 года в печати появляется первая часть этого сочи нения под названием "Верховное постижение Платона". Однако сама работа б ыла прервана сто ль ранней и преждевременной смертью В.Ф. Эрна, который в итоге не дожил и до 35 лет: он скончался от нефрита 29 апреля 1917 года. Смерть в столь молодом возрасте помеш ала Владимиру Эрну детально разработать свои философские взгляды. Прот оиерей Василий Зеньковский в своей "Истории русской философии" отмечал с ледующее: "У Эрна было большое философское чутье, бесспорное дарование и, проживи он долее, можно было быть уверенным, что он мог бы создать своеобр азную систему". Однако он и так уже кое-что создал в русской философии, ибо проблематика, которую Эрн поднял, в дальнейшим была успешно подхвачена и развита в трудах и работах В.В. Зеньковского, П.А. Флоренского, А.Ф. Лосева, Г. В. Флоровского. Список литературы 1. Сергей Лабанов. Владимир Эрн: "Мыслите ль с темпераментом бойца" 2. В.Ф. Эрн. Сочинения. // Вступ. ст. Ю. Шеррер. - М:1991. 3. История русской философии / Под общ. ред. М.А. Маслина. // Ст. О.В. Марченко "В.Ф. Э рн: борьба за Логос". С.491-497. 4. В.В. Зеньковский. Русские мыслители и Европа. - М:1997. 5. В.В. Зеньковский. История русской философии. - Р:1989. 6. Русские философия. Словарь. / Под ред. М.А. Маслина. // Ст. О.В. Марченко. С.634 - 636. - М :1995.