* Данная работа не является научным трудом, не является выпускной квалификационной работой и представляет собой результат обработки, структурирования и форматирования собранной информации, предназначенной для использования в качестве источника материала при самостоятельной подготовки учебных работ.
1. Вступление…………………………………………… ……………………..стр. 2
2. Понятие философии права, ее место среди других наук………………...стр. 3
· Предмет философии права ……………………………………...……...стр. 6
· “Филисофия права Гегеля и ее значение в истории философско – правой мысли………………………………… …………..……….………….….стр. 8
3. Свобода и право……… ……………………………..……………………...стр. 12
· Государство и пра во…………………………………………………….стр. 16
· Публичное и частн ое право…………………………………………….стр. 19
4. Проблема правового государства: теория и реальность…………………стр. 22
· Перспективы строи тельства правового государства в Украине……..стр. 30
5. Заключение ………………… ……………………………………………… стр. 34
6. Список использован ной литературы ……………………………….…….стр. 35
Вступление
Тема “Философия пра ва” столь обширна, что в курсовой работе изложить весь опыт и исследован ия философов мира практически невозможно и приходится лишь кратко затр агивать проблемы правой философии.
Актуальность избранной темы состоит в том, что философия права является основополагающей наукой в формировании мировоззрения юристов и правов едов, а также является великим подспорьем в деятельности по управлению г осударством.
Данная тема настолько мало изучена, что переработав большую часть сочин ений выдающихся мировых философов древности и современности, мною были найдены лишь краткие упоминания о праве и его месте в философской мысли. Многие философы занимались данной проблемой, но выдающимися в исследов аниях правовой философии стали Сократ, Платон, Аристотель, Ф.Аквинский, Г роций, Локк, Кант, Гегель, Чичерин, Новгородцев, Соловьев, Бердяев и другие.
Цель исследования в области “философии права” установить закономернос ти формирования философско-правовых взглядов совместно с формирование м государства, права и общественных отношений.
При поиске литературы к избранной теме “Философии права” мною был обраб отан ряд источников, которые в той или иной мере отражают положение “фил ософии права” в наше время и во времена великих философов, но наиболее ин тересно и полно, на мой взгляд, материал изложен в учебнике Владика Сумба товича Нерсесянца. Который сделал анализ философских работ выдающихся философов как древности так и нашего времени. И получилась очень интерес ная и познавательная книга.
II
Понятие философии права, ее место среди дру гих наук
Хотя философия права имеет давнюю и богатую историю, однако сам термин "философия права" возни к сравнительно поздно, в конце XVIII в. До этого, начиная с древности, проблематика философско- правового профиля разрабатывалась сперва в качестве фрагмента и аспек та более общей темы, а затем и в качестве отдельного самостоятельного пр едмета исследования – по преимуществу как учение о естественном праве ( в рамках философии, юриспруденции, политической науки, теологии). У Канта философия права предста влена в виде метафизического учения о праве.
Первоначально термин "философия права" (вместе с определенной концепцие й философии права) появляется в юридической науке. Его автором является немецкий юрист Г. Гуго, предтеча исторической школы права. Выражение "философия права" Гуго использует для более краткого обозначения "философии позити вного права", которую он стремился разработать как "философскую часть уч ения о праве"'.
Юриспруденция, по замыслу Гуго, должна состоять из трех частей: юридичес кой догматики, философии права (философии позитивного права) и истории п рава. Для юридической догматики, занимающейся действующим (позитивным) п равом и представляющей собой "юридическое ремесло", согласно Гуго, доста точно эмпирического знания'. А философия права и история права составляю т соответственно "разумную основу научного познания права" и образуют "ученую, либера льную юриспруденцию (элегантную юриспруденцию)"'.
При этом история права призвана показать, что право складывается истори чески, а не создается законодателем (в дальнейшем данная идея была воспр инята и развита К.Ф. Савиньи, Г. Пухтой и другими представителями исторической школы п рава).
Хотя Гуго и находился под определенным влиянием Канта, однако он по суще ству отвергал основные идеи кантовского метафизического учения о прав е. Философия позитивного права и историчность права в его трактовке носи ли антирационалистический, позитивистский характер и были направлены против естественно-правовых идей разумного права. Его концепция истори чности права отвергала разумность как истории, так и права.
Широкое распространение термина "философия права" связано с гегелевско й "Философией права" (1820 г.), огромная з начимость и влияние которой сохранились до наших дней. Но "естественное право" как обозначение (по старой традиции) типа и жанра философско-право вого подхода и исследования осталось до сих пор. Показательно в этой свя зи, что само гегелевское произведение, которое принято кратко именовать "Философией права", на самом деле увидело свет со следующим (двойным) назв анием; "Естественное право и наука о государстве в очерках. Основы филосо фии права".
Философия права, согласно Гегелю , это философская дисциплина, а не юридическая, как у Гуго. П ри этом юридическая наука (именуемая Гегелем также как наука о позитивно м праве или как позитивная наука о праве) характеризуется им как историч еская наука. Смысл такой характеристики Гегель поясняет следующим обра зом: "В позитивном праве то, что закономерно, есть источник познания того, что есть право, или, собственно говоря, что есть правое ; тем самым позитивная науке о праве есть историческая нау ка, принципом которой является авторитет. Все остальное – дело рассудка и касается внешнего порядка, сопоставления, последовательности, дальне йшего применения и т. п."'.
Юридическую науку Гегель расценивает как "рассудочную науку", добавляя, что "с удовлетворением требований разума и с философской наукой эта расс удочная наука не имеет ничего общего. И не следует удивляться тому, что по поводу рассудочных понятий и определений юриспруденции, представляющи х собой дедукцию из официальных установлений законного авторитета, фил ософия задает вопрос: "разумно ли при всех этих доказательствах данное о пределение права"'.
Подлинная наука о праве, по Гегелю, представлена в философии права. "Наука о праве, – утверждает он, – есть часть филосо фии. Поэтому она должна развить из понятия идею , представляющую разум предмета, или, что то же самое, наблюдать собственн ое имманентное развитие самого предмета"'.
В соответствии с этим предмет философии права Гегель формулирует следующим об разом; "Философская наука о праве имеет своим предметом идею права – понятие права и его осуществление"'.
Задача философии права, по Гегелю, состоит в том, чтобы постигнуть мысли, л ежащие в основе права. А это возможно лишь с помощью правильного мышлени я, философского познания права. "В праве, – замечает Гегель, – человек до лжен найти свой разум, должен, следовательно, рассматривать разумность п рава, и этим занимается наша наука в отличие от позитивной юриспруденции , которая часто имеет дело лишь с противоречиями"'.
Гегелевская трактовка предмета философии права обусловлена уже его фи лософскими идеями о тождестве мышления и бытия, разумного и действитель ное. Отсюда и его опр еделение задачи философии, в том числе и философии права, – "постичь то, что есть, ибо то, что е сть, есть разум'".
Гегелевское понимание предмета и задач философии права резко противос тояло и прежним естественно-правовым концепциям права и закона, и антира ционалистической критике естественного права (Гуго и представители ис торической школы права), и рационалистическим подходам к праву с позиций долженствования, противопоставления должного права – праву сущему (Ка нт, кантианцы Я. Ф. Фриз' и другие).
Как сами философские учения непосредственно, так и соответствующие фил ософские трактовки права оказали и продолжают оказывать заметное влия ние на всю юридическую науку и на развиваемые в ее рамках философско-пра вовые подходы и концепции. Но и юриспруденция, юридико-теоретические пол ожения о праве, проблемах его становления, совершенствования и развития оказывают большое воздействие на философские исследования правовой те матики. Таким взаимовлиянием и взаимодействием философии и юриспруден ции в той или иной мере отмечены все философские подходы к праву – незав исимо от их принадлежности к системе юридических наук или к философии. И хотя со второй половины Х1Х в. и в ХХ в. философия права по преимуществу ста ла разрабатываться как юридическая дисциплина и преподаваться в основ ном на юридических факультетах, однако ее развитие всегда было и остаетс я тесно связанным с философской мыслью.
Интерес философии к праву и философия права как особенная философская н аука в системе философских наук продиктованы прежде всего внутренней п отребностью самой философии самоудостовериться в том, что ее всеобщнос ть (предметная, познавательная и т. д.) действительно всеобща, что она расп ространяется и на такую особую сферу, как право.
Также и у юриспруденции (в ее движении к философии права) есть внутренняя потребность самоудостовериться, что ее особенность (предметная, познав ательная и т. д.) – это действительная особенность всеобщего, его необход имая составная часть, т. е. нечто необходимое, а не произвольное и случайно е в контексте всеобщего.
В философии права как особой философской дисциплине (наряду с такими осо бенными философскими дисциплинами, как философия природы, философия ре лигии, философия морали и т. д.) познавательный интерес и исследовательск ое внимание сосредоточены в основном на философской стороне дела, на дем онстрации познавательных возможностей и эвристического потенциала оп ределенной философской концепции в особой сфере права. Существенное зн ачение при этом придается содержательной конкретизации соответствующ ей концепции применительно к особенностям данного объекта (права), его о смыслению, объяснению и освоению в понятийном языке данной концепции, в русле ее методологии и аксиологии.
В философской литературе проблематика философскоправового характера освещается по преимуществу (за редким исключением) в историко-философск ом плане.
Традиционно большее внимание, хотя и явно недостаточное, уделяется фило софско-правовой проблематике в юридической науке.
а) Предмет философи и права
Философия права занимается исследованием смысла права, его сущности и понятия, его оснований и места в мире, его цен ности и значимости, его роли в жизни человека, общества и государства, в су дьбах народов и человечества.
Правовая тематика , как известно, изучается всей юридической наук ой, предметом которой является так называемое позитивное (положительно е) право. При этом для традиционных юридических дисциплин (от теории госу дарства и права до отраслевых наук) официально-властная данность позити вного права выступает в качестве высшего авторитета в вопросе о том, что есть право в данное время и в данном месте. Необходимость и важность как о фициально-властного установления действующего права, так и его изучени я методами и средствами юриспруденции (юридико-аналитическая обработк а нормативного материала, его комментирование, систематизация и класси фикация, разработка вопросов законодательства и правоприменения, юрид ической техники и т. д.) очевидны и общепризнанны. Все это имеет большое пр актическое и научное значение.
Но вне сферы юридико-аналитического подхода к позитивному праву (т. е. тог о, что традиционно именуется "юридической догматикой") остается целый ря д проблем общетеоретического, философского профиля, которые входят в пр едметную область философии права.
Официально-властный авторитет, которым установлено позитивное право, – это, конечно, существенный факт, значимый не только для практики, но и д ля любой теории. И с этим обстоятельством считается не только юридическа я догматика, но и любая философия права.
По своей разумной природе человек живет и действует (пусть и ошибаясь) в о пределенным образом осознаваемом (и "пропущенном" через сознание) и осмы сленном мире, и это относится к числу фундаментальных свойств человечес кого бытия, ориентации и деятельности в мире. Человеческий способ бытия включает в себя уразумение, осмысление, понимание этого бытия, себя и все го остального мира, себя в мире и мира в себе.
Так же в принципе обстоит дело во взаимоотношениях человека с миром прав а. Он подвергает все правовые данности, в том числе и официально-властную данность позитивного права, сомнениям, проверкам, суждениям и оценкам св оего разума – обыденного, теоретического, философского.
Это испытание позитивного права на разумность, справедливость, истинно сть, подлинность, правильность и т. д., хотя и обладает тем или иным критиче ским потенциалом в отношении к позитивному праву, продиктовано, однако, не придирками к властям и их установлениям, а фундаментальными свойствами и проблемами общественного бытия человека, потребностями познания природы и смысла права, его мест а и значения в совместной жизни людей.
Цель разума – истина, и философия права занята поисками истины о праве.
С точки зрения позитивного права, вся истина о праве дана в самом позитив ном праве, под которым имеются в виду все властно признанные источники д ействующего права (законы, подзаконные акты, санкционированное обычное право, судебные прецеденты и т. д.), все официальные установления, наделенн ые законной силой, т. е. обобщенно говоря, – закон.
Эта позиция, конечно, не соответствует природе и требованиям разума, ори ентированного не на мнения и авторитеты, а на истинное, теоретически, фил ософски осмысленное знание о соответствующем объекте, в данном случае – о праве.
Основной смысл этих и подобных вопросов в теоретически концентрирован ном виде можно сформулировать в виде проблем ы различения и соотношения права и закона, кото рая имеет определяющее значение для любого теоретически последователь ного правопонимания и обозначает предметную область философии права.
Такое теоретическое различение права и закона не только терминологиче ски, но и понятийно, по своему смыслу выступает как общая теория для всех о стальных (названных и иных) частных случаев подобного различения и тем с амым позволяет понять и выразить момент общности и единства в познавате льной ориентированности, в смысловой структуре и предмете различных пр ошлых и современных философско-правовых учений.
Ведь именно наличие момента такого внутреннего единства оправдывает о бъединение внешне разноликих учений под общим названием "философия пра ва" и дает содержательное основание для их понимания и толкования в каче стве той или иной концепции именно философии права, понимаемой не в виде случайного набора и конгломерата разнородных воззрений, а как предметн о определенной и внутренне единой дисциплины (научной и учебной).
Бытие права в человеческом мире подразумевает и включает в себя правову ю определенность и упорядоченность мира человеческого бытия, правовое понимание и правовой подход к основным отношениям, формам, институтам и установлениям в общественной жизни людей.
Этот правовой подход (правовое понимание, толкование, характеристика, оц енка и т, д.) распространяется и на такой основополагающий институт общес твенной жизни людей, как государство. Поэтому в предметную область филос офии права традиционно включаются проблемы философского исследования государства, тематика философии государства.
Предмет “философии права” это основные проблемы философии права (общая часть курса), так и различные прошлые и современные концепции философии права (специальная часть курса, посвященная историческому развитию и со временному состоянию философии права).
При этом отбор проблем общей части и философско-правовых концепций в спе циальной части курса продиктован задачами достаточно полного для учеб ных целей освещения основных моментов предмета философии права.
б) Философия права Гегеля
Проблемы философии права занимают большое мес то в творчестве Гегеля.
Уже в работе "О научных способах исследования естественного права, его м есте в практической философии и его отношении к науке о позитивном праве" (1802 – 1803) Гегель различает три способа трактовки ест ественного права: эмпирический (концепции Гоб бса, Руссо и других мыслителей до Канта); форма льный (подход Канта, Фихте и их последователей) и абсолютный ( свой подход).
Эмпирический подход к естественному праву, по оценке Гегеля, соответствует ли шь начальным требованиям науки, отличающим ее от простого повествовани я и перечисления признаков предмета.
Моральность и легал ьность, противопоставляемые друг другу в учен иях Канта и Фихте, представляют собой, согласно Гегелю, лишь абстрактные моменты целостности, которые "снимаются" и вместе с тем сохраняются в системе нравственности. Эти мысли развернуто и систематически развиты в последу ющих произведениях Гегеля, особенно в его "Философии права" ( 1820 г.), полное наименование которой ("Естественное право и наука о государстве в очерках. Основы философии права"), да и ее сод ержание показывают, что Гегель, не отвергая самой проблематики естественного права, настаивает на ее именно филос офской (в гегелевском смысле этого понятия) тра ктовке.
В рамках гегелевской системы философии фило софия права представляет собой философию объективного духа. Т ремя основными ступенями диалектически развивающегося духа, по Гегелю, являются: субъективный дух (антропология, феноменология, психология), об ъективный дух (право, мораль, нравственность) и абсолютный дух (искусство, религия, философия).
Объективный дух – это, по Гегелю, та ступень развития духа (и всемирной истории), когда свобо да впервые приобретает форму реальности, т.е. наличного бытия в виде госу дарственно-правовых формообразований. Дух выходит из формы своей субъе ктивности, познает и объективирует внешнюю реальность своей свободы: об ъективность духа входит в свои права.
В философии права Гегель освещает формы обнаружения объективно свобод ного духа в виде осуществления понятия права в действительности. Так как реализация понятия в действительности, по Гегелю, есть идея, предметом философии права ока зывается идея права – единство понятия прав а и его осуществления, наличного бытия. Идея пра ва, которая и есть свобода, развертывается в гегелевском учении в мир гос ударства и права, и сфера объективного духа предстает как идеальная правовая действительность.
Господство разума в истории, согласно Гегелю, о значает, что свобода представляет собой определяющее начало и конечную цель всего хода развития духа. Всемирная исто рия – прогресс в сознании свободы, прогресс ка к в смысле познания объективной истины, так и объективации достигнутых с тупеней свободы в правовых и государственных формах наличного бытия.
Идея свободы, по Гегелю, достигает своей полной реализации лишь в консти туционно оформленных и развитых государствах современности. Эти госуд арства представляют нечто разумное внутри себя; они действительны, а не только существуют.
Отношения права и свободы опосредуются в гегелевской философии объект ивного духа через свободную волю, которая представляет свободу во всех перипетиях ди алектики идеи права. Разум, на котором покоится государство, осуществляе т себя как волю – через диалектику свободной воли.
"... Свобода, – отмечает Гегель, – состоит в том, ч тобы хотеть определенное, но в этой определенности быть у себя и вновь во звращаться во всеобщее".
Подлинно свободной и истинной воля становится тогда, когда ее содержани е тождественно с нею, "когда, следовательно, свобода волит свободу"'.
Тремя основными формами конкретизации понятия свободы и права являютс я: абстрактное право, мораль, нравственность. В сфере абстрактного права воля непосредствен на и абстрактна. В сфере морали выступает право субъективной воли в отно шении ко всеобщему – к праву мира. В сфере нравственности достигается с интез этих двух предшествующих абстрактных моментов.
Абстрактное право п редставляет собой первую ступень в движении понятия права от абстрактн ого к конкретному, в диалектике свободной воли. Понятие правопорядка еще абстрактно. Человек здесь выступает в качестве совершенно абстрактног о и свободного "я". Такая единичная воля есть лицо, личность. Личность, подч еркивает Гегель, "содержит вообще правоспособность". "Отсюда веление пра ва гласит: будь лицом и уважай других в качест ве лиц".
Абстрактное право выступает лишь как абстракт ная и голая возможность всех последующих, более конкретных, определений права и свободы.
Свою реализацию свобода абстрактной личности находит, по Гегелю, в праве частной собственности. Гегель обосновывает формальное, правовое равенство люде й: люди равны именно как свободные личности, равны в одинаковом праве на ч астную собственность, но не в размере владения собственностью. Требован ие же имущественног о равенства расценивается им как неразумная точка зрения, пустая и повер хностная рассудочность.
К сфере абстрактного права Гегель относит и ф ормы неправды (простодушную неправду, обман, пр инуждение и преступление).
Преступление – это сознательное нарушение права как права, и наказание поэтому является, п о Гегелю, не только средством восстановления нарушенного права, но и пра вом самого преступника, заложенным уже в его деянии – поступке свободной личнос ти.
По логике гегелевской трактовки, снятие преступления через наказание п риводит к морали. На этой ступени, когда личность (персона) абстрактного права становится мор альным субъектом, впервые приобретают значение мотивы и цели поступков субъекта.
Требование субъективной свободы состоит в том, чтобы о человеке судили п о его самоопределению. Лишь в поступке субъективная воля достигает объективности и, следовател ьно, сферы действии закона; сама же по себе моральная воля ненаказуема.
Абстрактное право и мораль являются двумя односторонними моментами, ко торые приобретают свою действительность и конкретность в нравственнос ти , когда понятие св ободы объективируется в наличном мире в виде семьи, гражданского общест ва и государства.
Сферу межгосударственных отношений Гегель трактует как область проявл ения внешнего государственного права. Международное право – это, по Гегелю, не действительное право, како вым является внутреннее государственное право (положительное право, за конодательство), а лишь долженствование. Какова же будет действительность этого долженств ования – зависит от суверенных воль различных государств, над которыми нет высшего права и судьи в обычном смысле этих понятий.
На вершине иерархии особых прав стоит право г осударства (государство как правовое образова ние, как наиболее конкретное право). Поскольку в реальной действительнос ти особые права всех ступеней (личности, ее совести, преступника, семьи, об щества, государства) даны одновременно и, следовательно, в актуальной ил и потенциальной коллизии, постольку, по гегелевской схеме, окончательно истинно лишь право вышестоящей ступени.
Одним из определений свободы и форм объективации понятия права являетс я закон. Характериз уя "право как закон", Гегель пишет: "То, что есть право в себе, положен о в его объективном наличном бытии, т. е. определ ено для сознания мыслью и известно как то, что есть и признано правом, как закон; посредством этого опред еления право есть вообще позитивное право"'.
В процессе законода тельства право превращается (позитивируется ) в закон и тем самым праву придается форма всеобщности и подлинно й определенности. Предметом законодательства, подчеркивает Гегель, мог ут быть лишь действия людей, внешние стороны человеческих отношений, а не их вну тренняя сфера.
В своей концепции различения права и закона Гегель стремится исключить их противопоставл ение. "Представлять себе различие между естественным или философским пр авом и позитивным правом таким образом, будто они противоположны и проти воречат друг другу, – замечает Гегель, – было бы совершенно неверным; пе рвое относится ко второму как институции к пандектам".
Гегеля интересует лишь то закономерное в позитивном праве, т.е. лишь прав овое в законе. Этим и обусловлено то, что в гегелевской философии права ре чь идет не о противостоянии права М закона, а лишь о различных определени ях одного и того же понятия права на разных ступенях его конкретизации. О правдывая такой под ход, Гегель пишет: "То обстоятельство, что насилие и тирания могут быть эле ментом позитивного права, является для него чем-то случайным и не затраг ивает его природу"'. По своей идеальной природе положительное право (закон) как ступень самого понятия права – это разумное право.
Гегелевская высокая оценка роли закона имеет в виду правовой закон. Фило софская разработка Гегелем понятия права, развертывающаяся в систему ф илософии права, своим существом направлена на демонстрацию несостояте льности противопоставления естественного и позитивного права, права и закона.
Таким образом, система гегелевской философии права, хотя и содержит в се бе принцип различения права и закона, но разработана она в плане не разве ртывания, а снятия этого принципа и доказательства его мнимости, посколь ку речь идет лишь о различных определениях одного понятия.
"Философия права" Гегеля занимает выдающееся место в истории философского позна ния проблем свободы, права, государства. Идеи Гегеля и непосредственно, и в различных интерпретациях (младогегельянцев и старогегельянцев Х1Х в., неогегельянцев начала ХХ в., современных исследователей его творчества) заметно содействовали становлению и развитию философии права как само стоятельной дисциплины. Они привлекают пристальное внимание и совреме нных философов права.
III
Свобода и право
Свобода индивидов и свобода их воли – понятия тождественные. Воля в праве – свободная воля, которая соответствует все м сущностным характеристикам права и тем самым отлична от произвольной воли и противостоит произволу. Волевой характер права обусловлен именн о тем, что право – это форма свободы людей, т. е. свобода их воли. Этот волев ой момент (в той или иной, верной или неверной интерпретации) присутствуе т в различных определениях и характеристиках права в качестве волеуста новленных положений (Аристотель, Гроций и др.), выражения общей воли (Руссо ), классовой воли (Маркс и марксисты) и т. д.
Свобода, при всей кажущейся ее простоте, – предмет сложный и для пониман ия и тем более для практического воплощения в формах, нормах, институтах, процедурах и отношениях общественной жизни.
В своем движении от несвободы к свободе и от одной ступени свободы к боле е высокой ступени люди и народы не имеют ни прирожденного опыта свободы, ни ясного понимания предстоящей свободы.
Поскольку свобода всегда связана с борьбой за освобождение от прежнего гнета, она прежде всего ассоциируется у большинства с самим процессом вы свобождения от прошлого, со свободой от чего-то (или свободой против чего- то). При таком негативном восприятии свободы кажется, будто освобождение от некоторого известного по прошлому опыту гнета – это освобождение на все будущее от всего негативного и достижение абсолютной свободы и счас тья. Подобные иллюзии, абсолютизирующие некую относительную ступень и ф орму будущей свободы, не только типичны, но, видимо, и социально-психологи чески необходимы для надлежащей мотивации активной борьбы за нее проти в прошлого.
Отмечая различные значения, придаваемые слову "свобода", Монтескье в раб оте "О духе законов" писал: "Нет слова, которое получило бы столько разнооб разных значений и производило бы столь различное впечатление на умы, как слово "свобода". Одни называют свободой легкую возможность низлагать то го, кого наделили тиранической властью; другие – право избирать того, ко му они должны повиноваться; третьи – право носить оружие и совершать на силие; четвертые – видят ее в привилегии состоять под управлением челов ека своей национальности или подчиняться своим собственным законам. Не кий народ долгое время принимал свободу за обычай носить длинную бороду . Иные соединяют это название с известной формой правления, исключая все прочие"'.
Какой-либо другой формы бытия и выражения свободы в общественной жизни л юдей, кроме правовой, человечество до сих пор не изобрело. Да это и невозмо жно ни логически, ни практически. Так же невозможно, как и другая "арифмети ка", где бы дважды два равнялось не четырем, а пяти или чему-то другому.
Люди свободны в меру их равенства и равны в меру их свободы. Неправовая св обода, свобода без всеобщего масштаба и единой меры, словом, так называем ая "свобода" без равенства – это идеология элитарных привилегий, а так на зываемое "равенство" без свободы – идеология рабов и угнетенных масс (с т ребованиями иллюзорного "фактического равенства", подменой равенства у равниловкой и т. д.). Или свобода (в правовой форме), или произвол (в тех или ин ых проявлениях). Третьего здесь не дано: неправо (и несвобода) – всегда пр оизвол.
Отсюда и многоликость произвола (от "мягких" до самых жестких, тираническ их и тоталитарных проявлений). Дело в том, что у права (и правовой формы сво боды) есть свой, только ему внутренне присущий, специфический принцип – принцип формального равенства. У произвола же нет своего принципа; его п ринципом, если можно так выразиться, является как раз отсутствие правово го принципа, отступления от этого принципа, его нарушение и игнорировани е. Бесправная свобода – это произвол, тирания, насилие.
Фундаментальное значение свободы для человеческого бытия в целом выра жает вместе с тем место и роль права в общественной жизни людей. Наблюдае мый в истории прогрессирующий процесс освобождения людей от различных форм личной зависимости, угнетения и подавления – это одновременно и пр авовой прогресс, прогресс в правовых (и государственно-правовых) формах выражения, существования и защиты этой развивающейся свободы. В этом смы сле можно сказать, что всемирная история представляет собой прогрессир ующее движение ко все большей свободе все большего числа людей. С правов ой же точки зрения этот процесс означает, что все большее число людей (пре дставители все новых слоев и классов общества) признаются формально рав ными субъектами права.
Историческое развитие свободы и права в человеческих отношениях предс тавляет собой, таким образом, прогресс равенства людей в качестве формал ьно (юридически) свободных личностей. Через механизм права – формальног о (правового) равенства – первоначально несвободная масса людей постеп енно, в ходе исторического развития преобразуется в свободных индивидо в. Правовое равенство делает свободу возможной и действительной во всео бщей нормативно-правовой форме, в виде определенного правопорядка.
Об этом убедительно свидетельствует практический и духовный опыт разв ития свободы, права, равенства и справедливости в человеческих отношени ях.
Между тем повсеместно довольно широко распространены представления о противоположности права и свободы, права и справедливости, права и равен ства. Они обусловлены во многом тем, что под правом имеют в виду любые веле ния власти, законодательство, которое зачастую носит антиправовой, прои звольный, насильственный характер.
Нередко свобода противопоставляется равенству. Здесь можно выделить н есколько направлений критики равенства (по сути дела – правового равен ства) с позиций той или иной концепции свободы.
В отличие от аристократической критики правового равенства "сверху" (в п ользу элитарных версий свободы) марксистское отрицание правового раве нства и права в целом идет "снизу" (в целях всеобщего прыжка в коммунистиче ское "царство свободы", утверждения "фактического равенства" и т, д.).
Свобода и равенство неотделимы и взаимно предполагают друг друга. С одно й стороны, исходной и определяющей фигурой свободы в ее человеческом изм ерении является свободный индивид – необходимая основа правоспособно сти и правосубъектности вообще; с другой стороны, эту свободу индивидов можно выразить лишь через всеобщий принцип и нормы равенства этих индив идов в определенной сфере и форме их взаимоотношений. Право не просто вс еобщий масштаб и равная мера, а всеобщий масштаб и равная мера именной пр ежде всего свободы индивидов. Свободные индивиды – "материя", носители, с уть и смысл права. Там, где отрицается свободная индивидуальность, лично сть, правовое значение физического лица, там нет и не может быть права (и п равового принципа формального равенства), там не может быть и каких-то де йствительно правовых индивидуальных и иных (групповых, коллективных, ин ституциональных и т. д.) субъектов права, действительно правовых законов и правовых отношений и в обществе в целом, и в различных конкретных сфера х общественной и политической жизни.
Эти положения в полной мере относятся и к такой существенной сфере жизне деятельности общества, как экономика и производство, как отношения собс твенности в целом. Сама возможность наличия начал свободы, права, равенс тва людей в сфере экономической жизни общества с необходимостью связан а с признанием правоспособности (а, следовательно, и свободы, независимо сти, самостоятельности) индивида в отношениях собственности, т. е. призна ния за индивидом способности быть субъектом права собственности на сре дства производства. Здесь особо следует подчеркнуть то обстоятельство, что именно отношения по поводу средств производства образуют содержан ие, смысл и суть экономических отношений. Там, где сложились и действуют п равовые формы экономических отношений, где, следовательно, признано и фу нкционирует право собственности индивида на средства производства, та м и другие (непроизводственные) объекты, включая предметы личного потреб ления, вовлекаются в сферу правовых отношений собственности, становятс я объектом права собственности. Но собственность на предметы потреблен ия носит вторичный, производный характер, зависящий от наличия или отсут ствия, признанности или непризнанности в соответствующем обществе пра ва собственности индивидов на средства производства.
Индивид как субъект права собственности (и прежде всего – на средства п роизводства) – исходная база и непременное предварительное условие дл я возможности также и других, неиндивидуальных (групповых и т. д.) субъекто в права собственности ("юридических лиц").
В целом право собственности – это свобода индивидов и других субъектов социальной жизни, причем свобода в ее адекватной правовой форме и, что ос обо важно подчеркнуть, свобода в такой существенной сфере общественной жизни, как отношение к средствам производства, экономика в целом.
Исторический прогресс свободы и права свидетельствует о том, что формир ование и развитие свободной, независимой, правовой личности необходимы м образом связаны с признанием человека субъектом отношений собственн ости, собственником средств производства. Собственность является не пр осто одной из форм и направлений выражения свободы и права человека, но о на образует собой вообще цивилизованную почву для свободы и права. Где п олностью отрицается право индивидуальной собственности на средства пр оизводства, там не только нет, но и в принципе невозможны свобода и право.
В логике таких взаимосвязей собственности, свободы и права коренятся гл убинные причины несовместимости социализма (всеобщий запрет частной с обственности, ее обобществление и т. д.) с правом и свободой. Этой же логико й определяется фундаментальное значение десоциализации собственност и во всем процессе перехода от тоталитарного социализма к началам права и свободы.
а) Государство и пр аво
При освещении истории учений о правовой госуд арственности необходимо остановиться и на таком теоретически и практи чески влиятельном н аправлении в подходе к этой теме, как юридико-позитивистские концепции п равового государства. Это направление в Х1Х и ХХ вв. представлено различн ыми течениями и вариантами юридического позитивизма. К его известным пр иверженцам относятся, в частности, К. Гербер, А. Дайси, Г. Елливек, Р. Иеринг, Н.М. Коркувов, П. Лабаид, А. Эсмен и др. Суть их концепций правового государства (при всех им еющихся между ними различиях) состоит в попытке создать ту или иную конс трукцию самоограничения государства им же самим созданным правом. При э том отрицается различение права и закона, и право сводится к установлени ям государства.
Права и свободы личности, общественных союзов и общества в целом с позиц ий такого подхода лишаются объективного и самостоятельного смысла и ок азываются октроированными, дарованными сверху "благами". Так же по усмот рению властвующих эти "блага" могут отбираться обратно.
Внутренняя противоречивости несостоятельность различных юридико-поз итивистских конструкций правового государства очевидны. С одной сторо ны, государство в виде силы, творящей право, возвышают над правом, а с друг ой стороны, в самом этом праве усматривают средство для ограничения, обу здания и "связывания" произвольной силы его собственного творца (т. е. госу дарства), причем реализация этого благопожелания зависит опять-таки от п рихоти самой власти, ее "самоограничения". Возможность нового произвола со стороны государства, следовательно, пытаются предотвратить его "связ анностью" со своим старым произволом. Кроме того, уверяют, что произвол де йствий властей можно удержать в границах произвола их нормативных уста новлений. Одни формы произвола должны, по этой юридико-догматической лог ике, пресечь другие его проявления. Гарантии против произвола, таким обр азом, в самом произволе!
Позитивистские концепции правовой государственности вращаются в поро чном кругу тавтологии, где сила определяет, что есть право, и вместе с тем сама становится правовой, т. е. тем, что зависит от ее собственного определ ения. В этих позитивистских концепциях речь идет по существу не о правов ом государстве, а, скорее, о "государстве законов" или "государстве законно сти" (как нередко именуют их и сами авторы соответствующих конструкций). П ричем этим законам и законности, как и порождающему их и ими же "связанном у" государству, не хватает как раз главного – объективного критерия их п равомерности и правового характера, их отличия от форм произвола и несво боды. Между тем теоретически ясно, и практика это убедительно подтвержда ет, что законы могут исполняться, законность соблюдаться и в том случае, к огда они вместе с установившими их властями носят антигуманный, антипра вовой характер. Какой толк от таких законов и такой законности, которые л егализуют произвол властей и бесправие подвластных?
У представителей юридического позитивизма нет и по существу не может бы ть убедительных, не противоречащих принципам их подхода ответов на подо бные вопросы теории и практики.
Правовой закон и правовое государство внутренне взаимосвязаны: в обоих случаях речь идет о различных формах выражения (нормативной и институци ональной формах) идеи и принципа господства права. Правовое государство невозможно без утверждения верховенства правового закона, а правовой з акон для своего установления и последовательной реализации нуждается в правовом государстве с соответствующим разделением властей, с консти туционно-правовым контролем и иными средствами обеспечения господства права в человеческих отношениях.
История философско-правовых учений о правовой государственности – бо гатый арсенал идей и концепций, без знания которых, учета их сильных и сла бых сторон, достоинств и недостатков невозможна сколько-нибудь серьезн ая современная теоретическая разработка и практическая реализация иде й правового государства.
История развития философско-правовой мысли свидетельствует о том, что д ля правового государства необходимы не только господство права и право вых законов (нормативно-правовой аспект), но и надлежащая правовая организация самой систем ы государственной власти, учреждение различных государственных органо в, четкое определение их компетенции, места в системе, характера соотнош ения между собой, способов формирования, форм деятельности и т. д. (организационный, властно-институциональный аспект). Причем оба аспекта тесно взаимосвязаны и один без другого невозможен. Так, без надлежащей организации государственно й власти, должного разграничения задач, функций и полномочий различных о рганов власти, определенного порядка их взаимоотношений и т. д. не может б ыть ни господства права, ни правовых законов, ни тем более их верховенств а. С другой стороны, без соответствия праву и соблюдения требований прав ового закона невозможна сама организация системы власти правового гос ударства. А без этого невозможна и реализация прав и свобод человека.
Для правового государства, конечно, необходимо, но далеко не достаточно, чтобы все, в том числе и само государство, соблюдали законы. Необходимо, чт обы эти законы были правовыми, чтобы законы соответствовали требования м права как всеобщей, необходимой формы и равной меры (нормы) свободы инди видов. Для этого необходимо такое государство, которое исходило бы из пр инципов права при формулировании своих законов, проведении их в жизнь, д а и вообще в процессе осуществления всех иных своих функций. Но все это во зможно лишь в том случае, если организация всей системы политической власти осуществлен а на правовых началах и соответствует требованиям права. Таким образом, правовое государство предполагает взаимообусловливающее и взаимодоп олняющее единство господства права и правовой формы организации полит ической власти, в условиях которого признаются и защищаются права и свободы че ловека и гражданина.
В соответствии с этим правовое государство м ожно определить как правовую форму организации и деятельности публично политической власти и ее взаимоотношений с индивидами как субъектами права, носителями прав и свобод человека и гражданина
К числу отличительных признаков правового гос ударства, как минимум, относятся: признание и защита прав и свобод человека и гра жданина, верховенство правового закона, организация и функционировани е суверенной государственной власти на основе принципа разделения вла стей. В содержательной плоскости данным признакам соответствуют три вз аимосвязанных компонента правового государства. Эти компоненты (элеме нты теории и практики) правового государства условно можно назвать так: гуманитарно-правовой (права и свободы человека и гражданина), нормативно-правовой (правовой характер закона, конституционно-правовая природа и основа источников д ействующего позитивного права) и институцио нально-правовой (система разделения и взаимод ействия властей, вк лючая их взаимные сдержи и противовесы).
Ключевой момент теории и практики правового государства и, можно сказат ь, его конечная цель состоит в утверждении правовой формы и правового ха рактера взаимоотношений (взаимных прав и обязанностей) между публичной властью и подвластными как субъектами права, в признании и надлежащем га рантировании формального равенства и свободы всех индивидов, прав и сво бод человека и гражданина. Причем предполагается, что правосубъектност ь индивидов, их права и свободы, правовой характер их отношений с властью – это не продукт воли и усмотрения политической власти, не ее "дар" или уступка людям, а су щественная составная часть объективно складывающегося в данном общест ве права, соблюдение которого является юридической обязанностью всех, и прежде всего публичной власти и ее представителей. В этом состоит смысл традиционного для идей правового государства противопоставления неот чуждаемых прав человека авторитарным и тоталитарным представлениям об их октроированном (дарованном, пожалованном) характере.
При этом, конечно, не следует забывать, что права человека – явление не ра з и навсегда определенное и завершенное, а исторически возникающее, изме няющееся, развивающееся.
б) Публичное и част ное право
История прав человека – это история очеловеч ивания людей, история прогрессирующего расширения правового признания в качестве человека тех или иных людей для того или иного круга отношени й.
Поэтому становление и развитие прав человека и гражданина неразрывно с вязано с генезисом и эволюцией содержания самого принципа формального ( правового) равенства в различные эпохи и в различных обществах.
Возникшая в древности идея всеобщего равенства людей (т. е. вместе с тем и идея прав человека как человека) не была реализована и в средние века; но о на не была забыта и продолжала развиваться с различных позиций, в разных формах и направлениях, например, в творчестве религиозных авторов, идеол огов средневековых ересей, в работах средневековых философов, юристов и т. д.).
Практическое выражение этой идеи в правовых актах того времени неизбеж но носило сословно-ограниченный характер и представляло собой закрепл ение сословных прав и свобод (вольностей). Вместе с тем это было историчес ки перспективное направление, оказавшее влияние на формирование тех те нденций и юридических конструкций прав и свобод человека, с которыми, в с вою очередь, связаны современные представления о правах человека. И с то чки зрения истории прав человека следует отметить определенную содерж ательную связь, логику преемственности и момент развития в цепочке таки х, в частности, актов, как английские Великая Хартия Вольностей ( 1215 г.), Петиция о праве ( 1628 г.), Декларация прав (1688 г .), Билль о правах (1689 г.); американск ие Декларация права Виржинии (12 июня 1776 г .), Декларация независимости Соединенных Штатов Америки (4 июня 1776 г.), Конституция США ( 1787 г.), Билль о правах (1789 – 1791 гг.); французская Деклара ция прав человека и гражданина (1789 г.); Всеобщая декларация прав человека (1948 г .), последующие международные пакты о правах человека.
Уже на материале перечисленных правовых документов можно увидеть пути и логику формирования юридических норм и конструкций в области прав и св обод человека: утверждение этих норм и конструкций первоначально в сосл овно-ограниченном варианте, последующее развитие первичной модели, обо гащение ее содержания, постепенное распространение ее (в той или иной мо дификации и модернизации) на другие социальные слои и страны, наконец, пр изнание универсального характера достижений наиболее развитых стран в области прав человека современным мировым сообществом и проистекающи е отсюда международно-правовые (в сочетании с внутригосударственными в озможностями и усилиями) формы и средства для их утверждения во всех гос ударствах и национально-правовых системах.
Во всем этом процессе постепенной универсализации (сперва на внутригос ударственном, затем и на международном уровнях) положений о правовом рав енстве людей и правах человека существенную роль сыграли представлени я о естественных и неотчуждаемых правах человека, которые, сохраняясь и в условиях государственности, должны быть признаны и гарантированы пуб личными властями и законами.
Непреходящее историческое значение имело провозглашение свободы и пра вового равенства всех людей во французской "Декларации прав человека и г ражданина" 1789 г. В духе идей общественного договора в ней было подчеркнуто, что цель каждого государственного союз а состоит в обеспечении естественных и неотчуждаемых прав человека. К та ким правам в Декларации отнесены свобода, собственность, безопасность и сопротивление угнетению. В качестве права человека признана также своб ода выражения мыслей и мнений, в том числе и по вопросам религиозным. Был п ровозглашен принцип равенства всех граждан перед законом как выражени ем общей воли. Декларация подчеркивала, что источник суверенитета зижде тся по существу в нации. Ряд статей Декларации посвящен защите прав и сво бод человека в уголовно-правовой сфере.
Проводимое в Декларации 1789 г. различие между правами человека и правами гражданина по сути дела означает различие между человеком вообще ка к частным человеком (членом гражданского общества) и политическим челов еком – гражданином государства, членом политического государства. Раз личие прав человека и прав гражданина здесь, следовательно, в конкретно- историческом плане подразумевает послефеодальную, буржуазную ситуаци ю разграничения и относительно самостоятельного бытия экономических и политических отношений, сфер частного и публичного права, словом – раз личение гражданского общества и государства (как политического сообще ства).
Очевидно, что исторически сложившийся термин "гражданское общество" явно не соответствуе т тому, что им обозначается. Ведь сообществом граждан является не гражда нское общество, а, напротив, государство. В сфере же гражданского обществ а – вопреки наименованию – мы имеем дело как раз не с гражданином (не с п олитической фигурой, не с субъектом публично-властных отношений и публи чного права), а с частным, неполитическим и непубличным, человеком – носи телем частных интересов, субъектом частного права, участником гражданс ко-правовых отношений. Кстати, и "гражданское право" – это тоже не права г раждан (не область политических прав), а сфера отношений частного права и частных лиц.
Так, в римской ситуации, чтобы быть субъектом неполитических, частноправ овых отношений, надо было быть свободным римлянином, т. е., иначе говоря, гр ажданско-правовая правосубъектность человека была следствием его поли тической, государственной правосубъектности. Поэтому, включая все его ч астноправовые нормы, было сугубо римским правом и правом только для римл ян (отсюда и его обоз начение как квиритского права, т. е. как права исконных римлян).
Подобная зависимость гражданско-правовой правосубъектности от полити ческой сохранилась (правда, в значительно ослабленной форме и не столь я вно) и в гораздо более развитых условиях разделения сфер гражданского об щества и политического государства. И в наши дни повсюду, даже в наиболее развитых странах, лица без гражданства (т. е, те, кто не являются гражданам и именно данного государства) оказываются так или иначе ущемленными так же и в неполитической сфере жизни этой страны – в качестве членов гражд анского общества, субъектов частного права, участников гражданско-прав овых отношений. Так что и все современные национальные системы права име ют свои "квиритские" ограничители. Да и само различение прав человека и пр ав гражданина означает, что права гражданина как политического субъект а и в наше время – это трансформированные "квиритские" привилегии и в неп осредственно политической сфере, и в относительно и условно неполитиче ской области частных интересов и гражданско-правовых отношений.
Все это свидетельствует о тесной внутренней взаимосвязи публичного и частного права ка к относительно самостоятельных частей единой системы действующего пра ва. В контексте постсоциалистического движения к правам и свободам чело века и гражданина, к господству права, к гражданскому обществу и правово му государству очевидна необходимость одновременного, согласованного , взаимодополняющего и взаимоутверждающего развития начал, норм, инстит утов и частного, и публичного права – вопреки распространенным ошибочн ым представлениям, будто главное, что нам нужно сегодня для рыночного об щества, – это частное право, а публичного права, мол, у нас и так много со вр емен социализма. Этим легкомысленным утверждениям как раз и соответств уют знакомые всем нам реалии криминального базара с бесчинствующими ст ражами порядка.
Конечно, от любых деклараций о правах человека и гражданина до их реализ ации в условиях правового государства – большое расстояние, но история показывает, что без таких деклараций, пролагающих дорогу к цели, до иском ой правовой действительности еще дальше. В свое время Кант, один из горяч их поборников господства права во внутренней и международной политике, любил повторять афоризм: "Да свершится справе дливость, если даже погибнет мир". В современных условиях, когда гибель мира – уже не назидательный оборот речи, а вполне реальная возможность, когда проблема прав человека приобрела глобальн ое значение и их соблюдение стало пробным камнем и символом справедливо сти во внутренних и внешних делах всех государств и народов, кантовский афоризм можно перефразировать следующим образом: " Если справедливость свершитс я, мир не погибиет".
IV
Проблема правового государства: теория и р еальность
Правовое государство – как определенная фило софско-правовая теория и соответствующая практика организации политич еской власти и обеспечения прав и свобод человека – является одним из с ущественных достижений человеческой цивилизации. Его общечеловеческа я ценность определяет и современные установки, устремления и усилия по формиров анию и развитию начал правовой государственности в посттоталитарной Р оссии, в других бывших социалистических странах.
Становление теории и практики правового государства имеет долгую и поу чительную историю.
Сам термин "правовое государство" сформировался и утвердился довольно поздно – в немецко й юридической литературе в первой трети Х1Х в. (в работах К.У, Велькера, Р. фон Моля и др.). В дальнейшем этот тер мин получил широкое распространение, в том числе и в дореволюционной Рос сии, где среди видных сторонников теории правового государства были Б.Н. Чичерии, Б.А. Кистяковский, П.И. Новгородцев, И.А. Покровский, В.М. Гессен, К.И. Палиенко и др. В англоязычной литературе данн ый термин не используется– его эквивалентом в известной мере является термин "правление права" . Но суть дела, конечно, не в терминах и не во времени их появ ления.
В содержательном смысле ряд идей правовой государственности появился уже в античном мире, а теоретически развитые концепции и доктрины правов ого государства были сформулированы в условиях перехода от феодализма к капитализму и возникновения нового социально-политического строя. Ис торически это происходило в общем русле возникновения прогрессивных н аправлений буржуазной политической и правовой мысли, становления и раз вития нового (антифеодального, светского, антитеологического и антикле рикального) юридического мировоззрения, критики феодального произвола и беззаконий, абсолютистских полицейских режимов, утверждения идей гум анизма, принципов свободы и равенства всех людей, неотчуждаемых прав чел овека, поисков различных государственно-правовых средств, конструкций и форм (разделение государственных властей, конституционализм, верхове нство закона и т. д.),направленных против узурпации публичной политическ ой власти и ее безответственности перед обществом и т. д.
При всей своей новизне теоретические концепции правовой государственн ости разработанные в трудах Д. Локка Ш.Л. Монтескье, Д. Адамса, Д. Мэдиссона, Т. Джефферсона, И. Канта, Г.В. Гегеля и др.) опирались на опыт прошлого, на дост ижения предшествующей социальной, политической и правовой теории и пра ктики, на исторически сложившиеся и апробированные общечеловеческие ц енности и гуманистические традиции.
Значительное влияние в этом плане на формирование теоретических предс тавлений, а затем и практики правовой государственности оказали полити ко-правовые идеи и институты Древней Греции и Рима, античный опыт демокр атии, республиканизма и правопорядка.
Различные аспекты античного влияния на последующую теорию правового г осударства группируются вокруг тематики правового опосредования и офо рмления политических отношений. Эта тематика включает в себя, прежде все го, такие аспекты, как справедливость устройства полиса (античного город а-государства), его власти и его законов, разумное распределение полномо чий между различными органами государства, различение правильных и неп равильных форм правления, определяющая роль закона в полисной жизни при организации взаимоотношений государства и гражданина, взаимосвязь пра ва и государства, значение законности как критерия классификации и хара ктеристики различных форм правления и т. д.
Уже в древности начинаются поиски принципов, форм и конструкций для уста новления надлежащих взаимосвязей, взаимозависимостей и согласованног о взаимодействия права и власти. В общем русле углублявшихся представле ний о праве и государстве довольно рано сформировалась идея о разумност и и справедливости такой политической формы общественной жизни людей, п ри которой право благодаря признанию и поддержке власти становится вла стной силой (т. е. общеобязательным законом), а публично-властная сила (с ее возможностями насилия и т. д.), признающая право, упорядоченная и, следоват ельно, ограниченная правом и одновременно оправданная им, – справедлив ой (т. е. соответствующей праву) государственной властью.
Символическим выражением подобных представлений стал образ Богини Пра восудия, олицетворяющей единение силы и права; охраняемый богиней право порядок в равной мере обязателен для всех. По представлениям древних это т образ Правосудия (остающийся, кстати говоря, и сегодня наиболее подход ящим символом для правовой государственности) выражает смысл и идею не т олько справедливости суда как специального органа, но и справедливости вообще, включая и идею справедливой государственности (справедливой ор ганизации власти в человеческом обществе). Юстиция – это суждение по пр аву (т.е. осуществление справедливости) не только по особым спорам в суде ( при судоговорении), но и по всем делам государственно-организованной жиз ни.
Идею единения силы и права в организации Афинского государства на демок ратических началах сознательно проводил в своих реформах уже в Ч1 в. до н. э. Солон, один из знаменитых семи греческих мудрецов.
Мысль о том, что государственность вообще возможна лишь там, где господс твуют справедливые законы, последовательно отстаивали Сократ, Платон и Аристотель.
В своем проекте идеального государства Платон говорит о разделении тру да между тремя сословиями (философами, стражами и ремесленниками). Очеви дно, что теория разделения властей нового времени подразумевает в качес тве одного из необходимых своих моментов развитые представления о разд елении труда в области государственной жизни, хотя, конечно, не сводится лишь к этим представлениям. И платоновская трактовка разделения труда к ак принципа строения идеального государства является, несомненно, важн ым теоретическим моментом, оказавшим влияние, в частности, и на формиров ание теории разделения властей в Новое время. Но самого Платона такой те ории нет.
Более того, с точки зрения теории разделения властей в платоновской конс трукции разделения труда между различными сословиями идеального госуд арства как раз отрицается, а не признается разделение властей. Это ясно у же из того, что именно первое сословие (философы-правители) обладает всей той совокупностью государственных, властных полномочий, сосредоточени е которых в руках одной правящей прослойки как раз и свидетельствует об отсутствии разделения властей.
Данное обстоятельство нисколько не меняется от того, что правители пооч ередно то законодательствуют, то управляют, то судят. Это разнообразие и х функций – лишь показатель широты тех властных полномочий, единство (а не разделение!) которых они олицетворяют и осуществляют. Против подобной монополии всей власти в руках одной правящей элиты как раз и нацелена те ория разделения властей, тогда как Платон идеализирует концентрацию вл асти в руках узкой правящей прослойки.
Кстати говоря, весьма примечательно, что платоновский коммунистически й проект, как и последующие варианты коммунизма (от утопических версий д о реального социализма ХХ в.), предполагает монополизацию власти и отвер гает идею разделения властей. Характерно и то, что в подобных построения х вместо господства права и идей правовой государственности обосновыв аются представления о государстве законности, о господстве законов, кот орые мелочно и жестко регламентируют все стороны жизни людей – членов " счастливого" строя.
Заметные шаги античная политико-правовая мысль сделала в направлении т ипологизации органов власти с учетом специфики осуществляемых ими фун кций.
Так, Аристотель отмечал, что во всяком государственном строе имеется "тр и элемента: первый – законосовещательный орган о делах государства, вто рой – магистратуры (именно; какие магистратуры должны быть вообще, каки е из них главные, каков должен быть способ их замещения), третий – судебны е органы" (Аристотель, Политика, 1Ч, 11, 1, 12, 97 в 30). Эти три элемента, по его оценке, составл яют основу каждого государства, и "само различение государственного стр оя обусловлено различной организацией каждого из этих элементов" (там же ). При всей своей значимости эти мысли Аристотеля, однако, еще не содержат концепции разделения властей в духе теории правового государства, в пла не которой было бы принципиально важно показать, что различие отдельных форм государственного строя обусловлено не только различной организац ией каждого из названных им элементов, но и (что весьма существенно именн о для теории и практики правового государства) характером отношений меж ду этими элементами, формой их взаимосвязей, способом разграничения их п олномочий, мерой их соучастия в реализации всей совокупности властных п олномочий государства в целом.
Для последующей теории разделения властей (в плане теоретических исток ов, преемственности в истории политической мысли и т. д.), скорее, значимы т е положения античных мыслителей (Аристотеля, Полибия, Цицерона), где речь идет о различении "правильных" (с господством правовых законов) и "неправи льных" (произвольных) форм правления и о "смешанной" форме правления, преим ущество которой видится им в сочетании достоинств различных простых "пр авильных" форм правления. Причем принципы простых форм правления объеди няются в рамках одной ("смешанной") формы по сути дела в качестве различных начал властвования, верная комбинация и надлежащее соотношение которы х обеспечивают, по мысли античных авторов, не только стабильность полити ческого строя, но и его соответствие требованиям права, справедливую мер у и разумную форму участия всех слоев свободного населения (демоса, бога тых, знатных) в государственной жизни и отправлении общегосударственны х функций.
Таким образом, нечто аналогичное тому, что по теории разделения властей достигается посредством надлежащего распределения единой власти сред и различных слоев, классов и органов, в рамках античной концепции смешан ного правления осуществляется путем сочетания в некое единство принци пов разных форм правления.
Значительной развитостью, с точки зрения теории разделения властей, отл ичается концепция смешанного правления в разработке Полибия. Отмечая н аличие смешанного правления в Спарте, Карфагене и Риме, он выделяет тако е преимущество этой формы, как взаимное сдерживание и противодействие д руг другу ее различных составных элементов, что в целом позволяет достич ь надлежащей стабильной организации политического строя. Это – одна из важных идей также и для последующей теории разделения властей.
Показав, каким образом правление государством у римлян распределяется между тремя властями, Полибий далее освещает те устоявшиеся политическ ие процедуры и способы, с помощью которых отдельные власти могут при нео бходимости мешать друг другу или, наоборот, оказывать взаимную поддержк у и содействие. Возможные претензии одной власти на несоответствующее е й большее значение встречают надлежащее противодействие других власте й, и в целом государство сохраняет свою стабильность и прочность.
Наличие смешанного правления Полибий отмечает и у карфагенского госуд арства.
Невысоко оценивает Полибий демократические государственные устройст ва Фив и Афин, которые лишь на короткое время словно по капризу судьбы бле снули, но тут же стали клониться к упадку, так и не обретя необходимой усто йчивости. Афинский народ в этой связи он сравнивает с судном без кормчего.
Легко заметить, что при всех исторических и социально-политических разл ичиях между античной концепцией смешанного правления и последующей те орией разделения властей у них есть и существенно важные общие моменты. Так, в смешанной форме правления (особенно четко у Полибия) полномочия пр едставителей различных форм правления, как и полномочия различных влас тей в теории разделения властей, не сливаются в одно единое начало и не те ряют своей специфики и особенностей, а остаются разделенными и относите льно самостоятельными, взаимодействуют, сочетаются и сосуществуют, вза имно сдерживая и уравновешивая друг друга в рамках стабильного целого – государственного строя. Цель в обоих случаях одна – формирование так ой конструкции государственной власти, при которой полномочия правлен ия не сосредоточены в одном центре (начале), не сконцентрированы у одного органа (одной из властей), а справедливо распределены (в виде сфер ведения и правомочий разных властей) между различными, взаимно сдерживающими, пр отиводействующими и уравновешивающими началами – составными частями общегосударственной власти.
Важной вехой в развитии идей правовой государственности стала их филос офская разработка в трудах Канта и Гегеля. При этом Кант выступил с филос офским обоснованием либеральной теории правового государства. Благо г осударства, по Канту, состоит в высшей степени согласованности государс твенного устройства с правовыми принципами, и стремиться к такой соглас ованности нас обязывает разум через категорический императив. Реализа ция требований категорического императива государственности предста ет у Канта как правовая организация государства с разделением властей (з аконодательной, исполнительной и судебной). В соответствии с наличием ил и отсутствием принципа разделения властей он различает и противопоста вляет две формы правления: республику (это и есть по существу правовое го сударство) и деспотию.
Если у Канта правовые законы и правовое государство – это долженствова ние, то у Гегеля они – действительность, т. е. практическая реализованнос ть разума в определенных формах наличного бытия людей.
В ХХ в. многие либеральные авторы выступили против гегелевской философи и права и государства как одного из теоретических оснований идеологии и практики фашизма, национал-социализма и вообще всех разновидностей сов ременного деспотизма и тоталитаризма. Однако подлинное содержание гег елевской концепции правового государства свидетельствует об ошибочно сти и несостоятельности подобных обвинений.
Государство, согласно Гегелю, это тоже право, а именно – конкретное прав о, т. е., по диалектической трактовке, наиболее развитое и содержательно бо гатое право, вся система права, включающая в себя признание всех остальн ых, более абстрактных прав, прав личности, семьи и общества. С тем обстояте льством, что в этой диалектической иерархии прав государство как наибол ее конкретное право стоит на вершине правовой пирамиды, связано гегелев ское возвышение государства над индивидами и обществом, восхваление ег о в качестве "шествия Бога в мире"'. Все это подтверждает, что Гегель – этат ист (государственник). Но Гегель – правовой этатист, он обосновывает, вос хваляет и обожествляет именно правовое государство, он подчиняет (не отр ицая их!) 'права индивидов и общества государству не как аппарату насилия, а как более высокому праву – всей системе права. А "система права есть цар ство осуществленной свободы"'. Иными словами, Гегель философски восхваля ет государство как наиболее развитую действительность свободы.
В конкретно-историческом плане Гегель как мыслитель начала Х1Х в. полага л, что идея свободы достигла наибольшего практического осуществления и менно в конституционной монархии, основанной на принципе разделения вл астей (государя, правительства и законодательной власти). Надлежащее раз деление властей в государстве Гегель считал "гарантией публичной свобо ды"'. С этих позиций он защищал суверенитет государственно-правового цел ого и резко критиковал деспотизм – "состояние беззакония, в котором осо бенная воля как таковая, будь то воля монарха или народа (охлократия), имее т силу закона или, вернее, действует вместо закона, тогда как суверенитет, напротив, составляет в правовом, конституционном состоянии момент идеа льности особенных сфер и функций и означает, что подобная сфера не есть нечто независимое, с амостоятельное в своих целях и способах действия и лишь в себя углубляющ ееся, а зависима в этих целях и способах действия от определяющей ее цели целого (к которому в общем применяют неопределенное выражение благо государства)"'.
В целом вся гегелевская конструкция правового государства прямо и однозначно направлена против произвола, бесправия и вообще всех внеправовых форм применения силы со стороны частных лиц, п олитических объединений и властных институтов. Гегелевский этатизм ра дикально отличается от тоталитаризма всякого толка, который видит в орг анизованном государстве и правопорядке своих прямых врагов и стремитс я вообще подменить правовой закон – произвольно-приказным законодате льством, государственность – своим особым властно-политическим механ измом, а суверенитет государства – монополией политического господст ва той или иной партии и клики. И в гегелевском этатизме правомерно видет ь не идеологическую подготовку тоталитаризма, а авторитетное философс кое предупреждение о его опасностях. Ведь тоталитаризм ХХ в., рассмотрен ный с позиций гегелевской философии государства и права, – это антиправ овая и антигосударственная форма организации политической власти, рец идив механизма насилия деспотического толка, правда, в исторически новы х условиях и с новым и возможностями, целями и средствами.
Осмысление гегелевской концепции государства в контексте опыта и знан ий ХХ в. о тоталитаризме позволяет понять враждебную и взаимоисключающу ю противоположность между государственностью и тоталитаризмом. В этом смысле можно уверенно сказать: этатизм проти в тоталитаризма.
Отсюда, конечно, вовсе не следует отрицания нед остатков гегелевского этатизма (чрезмерное возвышение государства над индивидами и обществом в целом и т. д.). Однако с точки зрения идей правовой государственности существенно отметить как правовую природу гегелевс кой концепции государства, так и то, что признаваемый этатизмом (как утве рждением всеобщего государственного начала и верховенства) при нцип суверенности государства и государствен ных форм выражения, организации и действия публичной власти является по существу одновременно и правовым требованием, необходимым условием дл я любой концепции и практики господства права и правового государства.
Либерально-демократическая концепция правового государства (в отличие , скажем, от гегелевской недемократической концепции правового государ ства, исходящей из идеи суверенитета монарха) может быть лишь определенн ой системой принципов, институтов и норм, выражающей идею народного суве ренитета. Именно суверенитет народа – основа и источник государственн ого суверенитета (как внутреннего, который здесь нас интересует, так и вн ешнего).
Суверенитет либерально-демократического правового государства как фо рмы выражения народиого суверенитета – это концентрированное единство полномочий и прав омочий, силы и права, распространяющихся на все население и всю территор ию страны и определяющих законы и публично-политический порядок общест венной жизни. Государствеииый сувереиитет означает верховенство, независимость, полноту, всеобщность и исключительность власти государства, т. е. государственно-организова нной формы политической власти. Государственность – это не голая моноп олия силы и насилия в общественной жизни, а определенная форма (система и порядок) организации и применения этой силы и насилия. Эта форма определ яется правом данного государственно-организованного общества.
Правовая обоснованность и оформленность придают государственному при менению силы характер правового принуждения. Право государства на тако е (оправданное, определенное и ограниченное правом)применение силы – его исключительная прерогатива и существенный показатель его суверенитета. Все другие (нег осударственные) субъекты такого права иметь не могут.
Очерченность силы правом (как принцип всякой цивилизации) означает такж е, что в любом государстве (а не только в правовом) полномочия государства, его ор ганов и должностных лиц подразумевают соответствующие правомочия и действительны ли шь в их рамках. В этом смысле любое государство связано правом в меру его ц ивилизованности, развитости права у соответствующего народа и обществ а. Специальная же концепция правового госуда рства предполагает достаточно высокий уровен ь развитости права и государственности как исходную базу для сознатель ной разработки, конституционного закрепления и практической реализаци и социально-исторически подходящей модели (конструкции) правовой госуд арственности. Здесь, кроме субъективных пожеланий, необходимы и объекти вные социально-исторические, правовые, экономические, политические, дух овные и культурные предпосылки.
Укрепление суверенности государственной власти и утверждение господс тва права представляют собой два тесно взаимосвязанных процесса на пут ях к правовой государственности. Одно без другого невозможно.
Подобно тому, как публично-политической властью в государственно-орган изованном обществе могут и должны быть наделены лишь государственные о рганы (различные ветви и звенья системы суверенной государственной вла сти), так и общеобязательный характер (посредством государственного при знания и защиты) может и должно иметь лишь право (правовой закон). Все обще обязательные акты (конституция, закон, подзаконные акты и т. д.) должны быт ь правовыми и по содержанию, и по порядку, и процедуре своего принятия и де йствия. На пути к правовой государственности необходимо не только легал изировать (посредством правовых законов) все правовое, но и делегализова ть (лишить легальности) и антилегализовать (запретить законом] все проти воправное.
Из сказанного ясно, что требования господства законов и законности, при всей их важности, все же недостаточны для концепции правового государст ва, для которой необходимо господство именно правовых законов и правово й законности. Надо, чтобы не только по названию, но и по своему содержанию законы и соответствующая законность выражали идеи господства права, не нарушали правовые начала и требования.
Правовое государство и правовой закон – необходимые всеобщие формы вы ражения, организации, упорядочения и защиты свободы в общественных отно шениях людей. Содержание и характер этой свободы, ее широта и объем, ее суб ъектная и объектная структуры (субъекты и сферы свободы) и т. д., словом, ее к оличество и качество определяются достигнутым уровнем развития общест ва. Свобода относительна в смысле ее фактической незавершенности, истор ического изменения и развития ее содержания и т. д., но она абсолютна как в ысшая ценность и принцип и поэтому может служить критерием человеческо го прогресса, в том числе и в области государственно-правовых норм, общес твенных отношений, положения личности.
Перспективы строительства правового госу дарства в Украине
Новая Конституция Украины – одно из важных до стижений на пути Украины к правовому строю. Само наличие новой Конституц ии, ее правовые идеи и нормы, ее положения о правах и свободах человека и г ражданина, закрепленные в ней принципы и процедуры формирования и функц ионирования всей системы государственной власти имеют существенное зн ачение как для продолжения необходимых реформ, так и для удержания всего процесса постсоциалистических радикальных преобразований в конститу ционно-правовом русле.
Новая Конституция стимулирует становление различных правовых форм раз вития в стране демократического процесса и в целом ориентирует на форми рование и утверждение правовой демократии – в противоположность разл ичным формам и проявлениям антиправовой социалистической демократии и з нашего недалекого тоталитарного прошлого. Ведь только правовая демок ратия, признающая основополагающие ценности права, правового государс тва, прав и свобод человека и гражданина, согласуема с фундаментальными требованиями конституционного строя. И только в условиях правовой демо кратии Украина, как это следует из смысла ст. 1 Конституции, может быть дем ократическим и одновременно правовым государством.
Отдавая должное всему тому ценному и позитивному, что связано с принятие м новой Конституции и ее воздействием на происходящие в стране процессы , следует вместе с тем отметить и заметный разрыв между Конституцией и ре альной жизнью.
Дело в том, что сформулированные в новой Конституции правовые начала и т ребования (в области прав и свобод человека и гражданина, правовой систе мы, основ гражданского общества, правового государства, федерализма и т. д.) по своему социально-историческому смыслу и содержанию характерны для прочно сложившегося буржуазно-демократического строя и могут быть реа лизованы в условиях, как минимум, развитого капитализма, развитого буржу азного общества и государства, развитого буржуазного права и т. д.
Отсутствие таких условий в постсоциалистической Украине (сегодня и в до статочно долгой перспективе) порождает большой разрыв между соответст вующими конституционными положениями и фактически складывающейся дей ствительностью. Избранный курс преобразований (на путях "разгосударств ления" и приватизации бывшей социалистической собственности) привел по ка что не к капитализму, а к весьма неразвитым, докапиталистическим (добу ржуазным) социальным, экономическим, политическим и правовым формам и от ношениям.
Когда идеологи перехода от социализма к капитализму говорят о разгосуд арствлении и приватизации собственности, то при этом как бы само собой р азумеется, будто речь идет об изначальной собственности государства и о ее разгосударствлении, а не о достоянии народа, не о десоциализации бывш ей общественной социалистической собственности.
С одной стороны, постсоциалистическое государство присваивает и по-нас тоящему превращает в свою собственность основной итог социализма – со циалистическую собственность. С другой стороны, это же государство, как бы не желая иметь ничего общего с кровавым прошлым (кроме, разумеется, пре тензий в отношении созданной на этой крови социалистической собственн ости), делает вид, будто социализм здесь ни при чем и социалистическая соб ственность появилась без социализма.
Чтобы отвергнуть социализм на будущее, его наличие наши реформаторы отр ицают и в прошлом. В русле такого несерьезного отношения к социализму лю бые реформы обречены на деформацию и неудачу. И прежде всего потому, что с оциалистической собственности, не отягощенной социалистическими долг ами и постсоциалистическими ожиданиями вернуть их, не бывает.
Главным и определяющим фактором всего процесса постсоциалистических п реобразований стало действительное огосударствление социалистическ ой собственности. В этом – суть дела, все остальное (в экономике, политике , законодательстве и т. д.) – следствие. Данное обстоятельство заслуживае т тем большего внимания, что оно, как ни странно, до сих пор не осознано общ еством.
Это огосударствление общественного достояния, официально названное ра згосударствлением, было компенсировано тем, что каждый получил по вауче ру, разрекламированному в качестве воплощенной гарантии "равных старто вых возможностей" для движения от социализма к рыночному обществу и наде жного средства широкой "народной" приватизации. С подобной миссией, как и звестно, ваучеры явно не справились.
Приватизация по сути своей исходно была привилегией для весьма небольш ой части общества, и с самого начала было ясно, что такая эфемерная возмож ность с помощью незначительных квазиденег приобрести что-то из огранич енного фонда подлежащих приватизации за ваучеры объектов собственност и будет, конечно, реализована лишь немногими (представителями номенклат уры и теневой экономики, мафиозными структурами, отдельными трудовыми к оллективами и т. д.). Для них ваучерная приватизация действительно стала с редством "прихватизации" больших кусков общего "социалистического насл едства" и временем легитимации в качестве "новых русских" (т. е. нового слоя общества, обогатившегося в результате постсоциалистического варианта "первоначального накопления капитала").
Но главное и определяющее во всем этом процессе состояло в том, что имевв о в ходе т.в. "разгосударствлевия" и приватизации была изменена природа со циалистической собственности и она впервые на самом деле – в экономико- правовом смысле – была огосударствлена. И только с помощью приватизаци и (и, следовательно, признания частной собственности и допущения неопред еленного множества частных собственников) постсоциалистическое госуд арство как раз создало экономико-правовые условия, необходимые для само утверждения в качестве настоящего собственника.
По смыслу этого процесса основная масса объектов огосударствленной со бственности остается у государства, а какая-то часть их на тех или иных ус ловиях (в ходе "ваучерной", а затем и денежной приватизации) переходит к не которым членам общества (индивидам, объединениям, акционерным общества м и т. д.).
В условиях "государственной собственности" при социализме под "государс твом" как единым и абсолютным квазисубъектом собственности имелось в ви ду только все советское государство в целом – без какой-либо дальнейшей конкретизации и детализации составных частей этого "государства" по вер тикали и горизонтали. После распада СССР статус подобных единственных к вазисубъектов приобрели бывшие союзные республики – каждая у себя.
В ситуации действительного огосударствления собственности неизбежно развернулась борьба между различными звеньями государства (по вертика ли и горизонтали) за право быть субъектом создаваемой всерьез (в экономи ко-правовом,. рыночном смысле) государственной собственности.
Согласно новой Конституции Украины, в стране признаются и защищаются ра вным образом частная, государственная, муниципальная и иные формы собст венности. Здесь различие между видами собственности проводится по внеш нему признаку – по владельцам (субъектам) собственности: частная собств енность – у отдельных лиц и их объединений, государственная – у госуда рства, муниципальная – у органовестного самоуправления и т. д. Но по суще ству все эти виды собственности в условиях нынешней приватизации являю тся лишь различными (по субъектам, правовому режиму, способам владения, п ользования и распоряжения, степени свободы или зависимости от политико- властных решений и т. д.) формами типологически единой частной собственн ости.
При оптимистической оценке идеи капитализации социализма можно сказат ь, что реформаторы в общем успешно и грамотно движутся в исторически изв естном направлении к капитализму: от рабства – через феодализм.
Причина, по которой мы в результате проводимы х реформ неизбежно оказываемся в докапиталистической (можно сказать, ра ннеофеодальной) ситуации, кроется в природе складывающихся у нас общест венных и политических отношений, в типе собственности и права. Эта типол огия предопределена постсоциалистическим огосударствлением собстве нности, т. е. созданием такой собственности, которая еще не свободна от гос ударственной власти, и такой государственной власти, которая еще не своб одна от собственности. В социально-историческом измерении подобная сит уация характерна для феодальной стадии, когда экономические и политиче ские явления и отношения в силу их неразвитости еще не отделились друг о т друга и не образовали две различные сферы относительно независимого, с амостоятельного бытия. Такой симбиоз власти и собственности, политики и экономики означает, что общественно-политическое целое еще не дозрело д о дифференциации на частноправовую и публично-правовую области, на граж данское общество и политическое государство.
Право как привилегия особо откровенно и резул ьтативно утвердилось в процессе приватизации и вообще в сфере собствен ности. Здесь каждый субъект и объект собственности, любой промысел появл яется, живет и действует не по единому общему правилу, а в виде исключения из него, в каком-то казусном (т. е. определенном для данного конкретного сл учая) статусе и режиме.
Такой крен в сторону феодализации отношений собственности был задан ку рсом самой приватизации части объектов огосударствленной собственнос ти, в результате которой собственниками такого ограниченного круга объ ектов реально могли стать лишь некоторые, но никак не все желающие. При эт ом именно государство (соответствующие государственные органы и должн остные лица) как власть и как исходный суперсобственник определяет, кому , как, сколько, для чего и на каких условиях предоставляется собственност ь.
Общее для всех право и всеобщее правовое равенство в отношении собствен ности было в ходе приватизации выражено в виде фиктивного, бумажно-вауче рного равенства. Приобретение же реальной собственности оказалось при вилегией лишь немногих, так что складывающиеся в этих условиях отношени я собственности представляют собой пестрый и хаотичный конгломерат ос обых прав-привилегий.
Капитализация социализма (оставляя в стороне вопрос о реализуемости та кого замысла) – это, по природе своей, конфронтационный путь к праву, собс твенности и т. д. в силу именно тех глубинных причин, совокупность которых учтена и выражена в концепции цивилизма. Именно поэтому данная концепци я и позволяет лучше понять силу и слабость сторонников и противников дви жения от социализма к капитализму, факторы, содействующие и противодейс твующие такому движению, объективную природу и глубинный смысл совреме нного раскола и борьбы (идеологической, социальной, политической, национ альной и т. д.) в стране, обществе, государстве.
Пока в Украине члены правительства не будут заниматься своими делами, го ворить о правовом украинском государстве не приходится. Ведь понятно и ч еловеку абсолютно не сведущему в политике, что политикой должны занимат ься политологи, а экономикой – экономисты. Вспомним ставшее крылатым во время социализма выражение “даже кухарка может управлять государство м”. В наше время государством управляют те же самые “кухарки” которые уп равляли им на пути к коммунизму. Возьмем аналог для примера – компьютер ные игры – стратегии. В них перед игроком ставится задача построить гор од, чтобы в него пришли люди, благоустроить его. Через время необходимо на чать торговлю с другими странами, заботиться об обороноспособности гор ода. Достичь поставленной цели настолько трудно, что высказывание о куха рке становится смешным. На основании этого можно сделать вывод о том, что управлять государством не так легко, как себе представляют наши руковод ители и в частности президент. Вот откуда беды нашего народа и кризисы во всех сферах жизни общества: толи экономической, политической, финансово й, культурной, аграрной и других.
V
Заключение
В настоящей курсовой работе была освещена проблематика философии права как отдельной самос тоятельной науки. Философско-правовые исследования имеют давние и бога тые традиции. Они восходят к истокам философии и юриспруденции и сопрово ждают всю историю их развития – вплоть до современности.
Философия права – в ее соотношении с другими видами и способами изучени я права – является высшей духовной формой познания права, постижения и утверждения его смысла, ценности и значения в жизни людей.
Философия права начинается с возникновения идей об объективной, незави симой от официально-властного усмотрения и произвола, природе и смысле п рава. Эти идеи стали зародышем всех последующих, включая и современные, п редставлений и концепций о внутренней взаимосвязи и единстве права, сво боды и справедливости, о правах и свободах человека, о господстве права, о правовом законе и правовом государстве. И в том, что сегодня эти правовые идеи стали общепризнанными современным мировым сообществом ценностям и и императивами, – великая и неоспоримая заслуга также и философии пра ва.
Все это определяет основополагающее место и значение философии права в системе юридических и других гуманитарных наук и учебных дисциплин, объ ектами изучения и освещения которых являются право и государство. Показ ательно в данной связи и то большое внимание, которое вот уже на протяжен ии многих столетий уделяется в западных университетах преподаванию фи лософии права. Значительный опыт изучения и преподавания этой дисципли ны был накоплен и в дореволюционной России. Что потеряно и непременно бу дет возрождено в наших высших учебных заведениях Украины.
В современных условиях радикальных преобразований в стране и становле ния начал права и правовой государственности существенно возрастает р оль философии права в системе гуманитарных наук и отечественного вузов ского образования, значение этой дисциплины во всем процессе формирова ния и утверждения в нашем обществе ценностей права, свободы и справедлив ости.
Закончив работу над темой “Философии права” я не только написал очередн ую работу для допуска к сессионным экзаменам, но и почерпнул много интер есной информации из книг, которые до этого пылились на полках библиотек. Даже изучая курс “Общей философии” мы не пользовались столь интересным и трудами и размышлениями философских мыслителей о жизни, бытие и праве в государстве. И я считаю, что необходимо ввести для преподавания в высши х учебных заведениях отдельный курс “Философия права”, совместно с кото рым можно изучать и общую философию и логику и другие науки, касающиеся ю ридической деятельности.
VI
Список использованной литературы
***********************************************************
1. Волчек Е.З. Философия: Учебное пособие. Второе, исправленное, издан ие - Лен.: НПЖ “Плюсминус”, № 1-2, 1995 г. - 295 с.
2. Власть и право: Из истории р усской правовой мысли. Сборник // Сост.: А.В. Поляков, И.Ю. Козлихин - Л.: Ленизда т, 1990. - 319 с.
3. Гегель. Философия права. М ., 1990.
4. Гельвеций Сочинения в 2-х то мах. Сост. И общ. Ред. Х. Н. Момджяна. М., “Мысль”, 1974.
5. История политических и пра вовых учений. Учебник для вузов. Под общей редакцией члена - корреспонден та РАН В.С. Нерсесянца. М., 1996 - 736 с.
6. Козлихин И.Ю. Идея правовог о государства: История и современность. - СПб.: Изд-во С.- Петербургского уни верситета, 1993 - 152 с.
7. Нерсесянц В.С. Философия пр ава. Учебник для вузов. – М.: Издательская группа ИНФРА . М – НОРМА, 1997. – 652 с.
8. Философия. Часть 1. История ф илософии: учебное пособие для вузов// Под ред. В.И. Кириллова, С.И. Попова, А.Н. Чумакова. - М.: Юристъ, 1996 - 304 с.
9. Хрестоматия по истории гос ударства и права зарубежных стан. М., 1984
***********************************************************