Российское общество в новых социологических исследованиях

Российское общество в новых социологических исследованиях Глубочайш ие изменения социальной структуры , которы й происходят и российском обществе в посл еднее десятилетие , стали предметом пристального изучения ведущих отечественных социологов . Тема эта уже обрела свою достаточно обширную литературу . И все же хотелось бы обра т ить внимание на две недавно вышедшие монографии . Это книги Н . Тихоновой "Факторы социальной стратификации в условиях перехода к рыночной экономике " и Е . Авра амовой "Время перемен : социально-экономическая адап тация населения " [1,2]. В обоих случаях авторы, со многи ми работами которых читатели нашего журнала имели возможность познакомиться [3-13], не огранич иваются анализом воздействия развернувшихся в стране экономических преобразований на процесс ы социальной стратификации . Их интересуют не только происход я щие изменения со циальной картины , появление новых социальных страт и исчезновение старых , изменение социал ьной роли тех или иных слоев российского общества , но и то , как эти глобальные социальные процессы проходят через судьбы людей , какие из них и в силу каких своих личностных качеств оказываютс я способными ответить на вызов времени , а какие чаще рискуют быть раздавленными св алившейся на них непосильной ношей , для ка ких не только внешние обстоятельства , но и внутренние качества стали решающими для обретен и я того или иного места в формирующемся общестно . Свои выводы оба автора строят на базе собственных социологических исследований , ко торые они проводили в течение 1990-х годов . Конечно , сегодня уже можно пожалеть , что в книги не вошли данные , собранные посл е кризиса 17 августа 1998 года . Однако , дума ется , их отсутствие не оказало сколько-нибудь значительного влияния на принципиальные резу льтаты анализа . Ведь его предметом были фу нда ментальные процессы , разворачивающиеся в нашем обществе , и кризисная встряс к а могла повлиять лишь на отдельные нюансы , ло не на суть этих процессов . Кроме того , сегодня уже очевидно , что ка тастрофические пророчества , которые нередко де дались в разгар августовского кризиса , в частности чуть ли не о гибели только становящегося на н оги среднего кл асса , не оправдались . Даже те тревожные си мптомы , которые в тот период могли наблюда ть социологи и которые затрагивали прежде всего показатели уровня доходов и самоощущ ения людей . - компоненты необходимые , но явно недостаточные для стратифи к ации , - у же через несколько месяцев были существенно смягчены . И через год многие респонденты уже констатировали , что в целом ситуация возвращается в докризисное русло . Важной чертой исследования Тихоновой , дел ающей его особенно ценным , является стремлени е к более глубокому анализу личностны х аспектов , увеличивающих или , напротив . уменьш ающих вероятность попадания в тот или ино й слои нового российского общества . Конечно , ведущую роль в разворачивающихся процессах социальной "перекройки " общества играют об ъ ективные факторы , связанные прежде всего с изменением статуса тех или ины х отраслевых и профессиональных групп . Однако было бы неверным утверждать , что падение статуса какой-то отрасли , резкое ухудшение ее экономического положения автоматически озна чало с о ответствующее падение материал ьного статуса всех ее работников . В таких ситуациях очень многое зависело и записи '!' от их личных качеств . Не случайно , на пример , Тихонова отмечает , что реально "предста вители нового среднего класса рекрутировались прежде вс е го из с.чоен . 11 наиболь шей степени пострадавших от экономических реф орм " [1, с . 5]. А по мнению академика Т . Засл авской , в любой отраслевой или профессиональн ой группе всегда можно найти 20-25% лиц , наибол ее деятельных , активных , инициативных , предприимч и вых , здоровых и молодых , с опр еделенным психологическим настроем . Они добиваютс я успеха , в том числе материального , даже в , казалось бы , совсем кризисных областях , ищут и находят новые формы организации своей деятельности , способы реализации своих научно- т ехнологлческих идей [14]. Действительно , резкое ухудшение "внешних " у словий активным личностям давало дополнительный импульс к поискам средств для улучшения ситуации и , напротив , пассивные , патерналистск и настроенные люди , не способные к самосто ятельной м обилизации и борьбе с объек тивными трудностями , с высокой долей вероятно сти оказывались жертвами обстоятельств . В мон ографии Тихоновой можно познакомиться с подро бным анализом воздействия как внешних , так и личностных факторов и социально-психологическ их х арактеристик на статусные позиц ии . В порядке убывания значимости ею выдел яется "наличие индивидуалистическо-достижительных уста новок , возраст , тип собственности предприятия , социально-профессиональная принадлежность , опыт заняти й предпринимательством , мес т о жительс тва (регион и тип поселения ), состояние здо ровья , мобильность психики , принадлежность к р уководящему составу , образование , особенности труд овых мотиваций и пол " [1, с . 89]. Правда , она делает оговорку , что сама последовательность несколько условн а и может претерпев ать некоторые изменения в разных исследования х . Если среди внешних факторов важнейшим водоразделом , отделяющим относительно благополучну ю и неблагополучную части населения , стали работа в государственном либо частном сект оре экономики , а также занятие разными формами индивидуальной трудовой деятельности , т о среди личностных характеристик на одном из первых мест оказывается возраст . Не отрицая утверждения ряда исследователей , что молодежь оказалась самым уязвимым субъектом с овременного ро с сийского рынка труда , особенно в провинции (см ., например , [15]), Тихо нова тем не менее убедительно демонстрирует , что молодежь , "вступившая в трудовую жизн ь уже в ходе реформ , использовала предоста вившийся ей шанс на восходящую мобильность " [1, с . 92). Т о гда как старшее поколени е в массе своей скатилось по статусной лестнице вниз , а поколение сорокалетних с трудом удержалось на завоеванных позициях " [1, с . 92]. При этом данные опросов убедительно о провергают распространенное заблуждение , согласно которому относительно благоприятное материал ьное положение молодежи связано с ее уход ом "в торговлю ". Исследование показало , что на самом деле важна "не сфера деятельности , а именно возраст " [1, с . 93]. В частности , эт о демонстрируют данные об улучшении или у худш е нии материального положения моло дежи и людей старшего возраста в различны х социально-профессиональных группах . Всюду 20-30% моло дых людей говорят об улучшении своего мат ериального положения , а среди предпринимателей эта цифра доходит до 50%, в то время к а к у старшего поколения данный показатель существенно ниже . И , напротив , он в 2 и более раза выше среди тех , кто говорит об ухудшении своего материального положения . Причем здесь надо учитывать и то обстоятельство , что уровень запросов мол одых людей к показ а телям материал ьного достатка принципиально иной , нежели у людей среднего и старшего возраста . В качестве важнейшего фактора успеха молодых людей Тихонова выделяет их стремление к овладению новыми , необходимыми сегодня для успешной работы со знаниями и нав ыками . Они интенсивно делают вложения и спои человеческий капитал . в частности а ктивно осваивают компьютер , изучают иностранные языки , стремятся получить перспективное образов ание . Тихонова приходит к выводу , что "моло дежь в целом как работники отличается от старшего поколения в лучшую сторон у , и объективные различия их позиций на рынке труда находят соответствующее отражение в уровне их материального благосостояния . Не удивительно , что молодежь гораздо оптими стичнее оценивает и последствия для себя эконом и ческих реформ " [ 1, с . 110] : каждый седьмой молодой человек полагает , что он выиграл от реформ (у старшего поколения эт от показатель почти втрое меньше ). Много внимания уделяет Тихонова и ана лизу влияния социально-психологических характеристик на статусн ые позиции - наличие или отсутствие достижительных мотиваций , инициативност и , индивидуалистического сознания и т.п . Исслед ование позволило выделить три группы , на к оторые разделилось наше общество : носителей п атер-налистско-эгалитаристского типа ментально с ти (примерно треть населения ), индпви-дуалис тическо-либерального типа (около 20%) и , наконец , п ромежуточного типа (около 50% населения ). В качестве важнейшего фактора , влияющего на формирование повой социальной структуры , выделяется разделение нашего обще ства на носителей менталыюстп как традиционалистско й российской , так и западной индивидуалистиче ской . Причем это разделение трактуется как новая фаза стародавнего конфликта "западников " и "славянофилов " (в современной терминологии - "демократов " и "патрио т ов ") [ 1, с . 115]. В целом же , по мнению Тихоновой , «в условиях рыночных реформ произошел не ст олько слом старой социальной структуры , сколь ко дополнение ее формирующейся ускоренными те мпами вполне рыночной в своей основе ново й социальной структурой , вклю чающей не только "новых русских ", но и миллионы люд ей , работающих и негосударственном секторе эк ономики . "Перетоку " определенной части населения в частный сектор экономики и закреплению в нем способствовали прежде всего факторы личностного , социально-псих о логического характера . В числе основных среди них б ыли тесно коррелировавшие с возрастными харак теристиками инициативно-индивидуалистические или , напр отив , пассивно-патерналистские установки , степень м обильности психики , а также ценностные ориент ации , зад а вавшие в совокупности во зможности адаптации актора к новой модели развития общества» [ 1, с . 124). Нынешнему переходному состоянию российского общества соответствует переходная же социаль ная структура , в которой сохраняется "дифферен цирующая и селек-тирую щая роль социально-п сихологических факторов " [1, с . 124]. Состояние переходности социальной структуры современного российского общества лишний раз демонстрируют данные о самооценке россиянами своего социального статуса , которые могут рассматриваться как к освенные свидетельств а степени зрелости этой структуры . Теме са мооценок Тихонова также уделяет много внимани я . При этом важным фактором , воздействующим на формирование таких самооценок , становится сравнение своего уровня жизни с уровнем жизни окружающих . П о дачным на середину 199К года , более половины опрошенных (53,7'7г ) считали , что живут 'гак же , как и их окружение (в 1990-1991 годах таковых было несколько больше - 61,3%). 10,5% считали , что живут л учше , а 29,6% - что хуже (в 1990-1991 годах , соответств е нно , 25,1% и 8,7%) [1, с . 82]. В результате на данные о самооценках своего положения , с одной стороны , значит ельное влияние оказывают сравнительные с окру жающими характеристики , подталкивающие многих , нап ример , к самооценкам на уровне средних дан ных , а по нятие бедности интерпретировать в качестве отсутствия возможности жить т ак , как окружающие . С другой стороны , расту щая имущественная дифференциация и общее ухуд шение экономического положения не могли не сказаться на росте пессимистических самооценок . Вмес т е с тем данные , приводим ые Тихоновой , позволили сделать вывод , что , "во-перрых , материальное положение основной массы опрошенных объективно не являлось столь тяжелым , как можно было бы считать , основы ваясь только на самооценках и цифрах сред недушевого дох о да , и , во-вторых , что необходимы какие-то более точные инструменты для оценки уровня благосостояния , чем про сто цифры душевого дохода или тем более самооценка населением своего положения " [1, с . 150, 151]. Более детальный анализ самооценок материа льного п оложения семей привел Тихонову к заключению , что уровень душевого дохода играет в них далеко не главную роль . Он оказался лишь на шестом месте по значимости , уступив оценке возможности нормальн о одеться , доле расходов , идущей на питани е , динамике материал ь ного положения и т.п . При этом усиливающаяся имущественная дифференциация ухудшает общие показатели сам ооценки материального положения . Так , сравнение данных 1996 и 1997 годен показало , что , несмотря па относительное улучшение материального полож ения респ о ндентов , росло их недово льство уровнем своего благосостояния . В Москв е число назвавших свое положение худшим , ч ем у окружающих ,, выросло с 31% до 47%, а с 47% до 65% увеличилось число заявивших , что за год их положение ухудшилось . В Воронеже за это же вре м я оценка свое го благосостояния как плохого выросла примерн о на четверть и превысила половину опроше нных [1, с . 154, 155). В целом исследование Тихоновой продемонст рировало ненадежность одномерных показателей бла госостояния и побудило ее к поиску многом ерн ых критериев определения социального с татуса , в чем она солидарна со многими российскими и зарубежными социологами . В ре зультате сопоставления комплекса критериев ею были выделены следующие слои современного российского общества : - нищие (9%) - не могущие позволить себе купить мяса , сладкого , новую одежду для детей , не ходящие в гости и не прин имающие гостей ; - бедные (10%) - изредка покупающие мясо , фрукт ы , сладкое , одежду , не ходящие в гости , не покупающие газет , лишь изредка покупающие детям новую одеж ду и не способны е профинансировать их платные занятия ; -малообеспеченные (25%)- не покупающие бытовой и иной дорогостоящей техники , никогда не п озволяющие себе деликатесов , ощущающие серьезные ограничения при покупке одежды и прессы , при посещении театров , концертов , кино , но обычно приобретающие мясо , фрукты и сладкое ; - среднеообеспеченные (34%) - начиная с этой г руппы у семей появляются свободные деньги и в соответствии с их приоритетами воз растает вариативность трат и стратегий эконом ии (одни экономят на одежде , другие - на бытовой технике , третьи -на питании и т.д .); в целом имеются некоторые ограничения при покупке деликатесов , посещении театров , туризму , покупке одежды ; -обеспеченные (12%) - ощущающие ограничения при покупке дорогостоящих вещей (ав томобиля и т.п .), в посещениях ресторанов , в туристичес ких путешествиях . но почти не экономящие н а еде и бытовой технике ; -состоятельные (10%) - регулярно покупающие деликат есы , посещающие рестораны , путешествующие , совершаю щие дорогостоящие покупки , могу щие позвол ить себе все траты одновременно без эконо мии на чем-то из желаемых расходов [I.e. 162]. Какие же обстоятельства - внешние ограничи тели или личностные характеристики - оказывают большее воздействие на отнесение человека к той или иной группе ? Дан ные Тихо новой с достаточной убедительностью подводят к выводу , что общий каркас действительно з адается объективной ситуацией , но в его ра мках возможности личностного выбора , связанные с самыми разными (не только экономическими ) соображениями , достаточно ш и роки и многовариантны . "Таким образом , системные фак торы стратификации выступают как рамки , огран ичитель , социальный заказ экономики акторам . Л ичностные факторы определяют их способность с оответствовать этому заказу и , соответственно , этой способности зан я ть определенное место в новой социальной структуре Росси и . Они не существуют отдельно друг от друга , но там , где спектр возможностей дос таточно широк и человек свободен в своем выборе , личностный фактор имеет решающее значение " [1, с . 281, 282]. Может быт ь . добавляет Тихонова , эт ой свободой выбора и правом на нее и объясняется сохраняющееся все эти годы , н есмотря ни на что , долготерпение россиян . В то же чремя она отмечает и серьезны е преграды , в том числе личностного характ ера . стоящие на пути модернизац и и страны : "Основной адаптационный ресурс населе ния уже исчерпан . В плане тенденций дальне йшего развития социальной структуры это означ ает ... закрепление сложившегося ее типа с с осуществованием двух основных подструктур , связан ных с сосуществованием двух с е кто ров экономики - государственного и частного и соответствующих смешанному характеру российской экономики " [1, с . 125]. Тема адаптации населения к переменам роднит работы Тихоновой и Авраамоной . Но е сли Тихонова делает акцент на личностном аспекте , то в центре внимания Авра-амоной оказываются социально-культурные и социально-псих ологические процессы , разворачивающиеся на фоне экономических перемен . Новая ситуация потребова ла перемен в социальных ориентирах людей , изменений приоритетов во всей системе соц и альных отношений . При этом важная отличительная особенность развернувшихся в с тране преобразований состоит в том , что ст арые модели и механизмы социального поведения "входят в противоречие с новыми и , не будучи подкреплены эффективными мерами социа льной п о литики , угрожают обществу дестабилизацией и дезинтеграцией " [2, с . 26]. Новому обществу должна соответствовать но вая институциональная среда . Пока такая среда , к сожалению , не только не создана , но и старые по сути своей институты пыт аются использовать дл я реализации проклам ируемых реформаторами функций , а это не мо жет не вести и к росту напряженности , и к искажению заявленных целей . Переломить ситуацию , очевидно , возможно будет тогда , ко гда значительной массой населения будут воспр иняты новые принципы со ц иального действия , соотнетствующие новым задачам формальны е и неформальные правила , социальные ценности и этические нормы . Каковы были наши у спехи и просчеты в этой сфере , и пытае тся разобраться Авраамова , анализируя адаптационн ые стратегии разных социаль н ых гр упп , пытаясь нащупать те моменты в окружаю щей нас социально-экономической реальности , которы е способствуют упрочению процессов трансформации , и факторы . создающие на ее пути серье зные преграды . В книге сравниваются данные целого ря да исследований , пр оводившихся на протяже нии последнего десятилетия по самым разным аспектам реформирования - or общих оценок выбора модели социально-экономического развития и о тношения к приватизации до предпочтений в сфере личных сбережений . Они свидетельствуют , что к кон ц у 1990-х годов время массовых апокалиптических настроений прошло , но сменилось оно отнюдь не ожиданием под ъема (даже в относительно благополучном 1997 году ), а неким состоянием уныния , уверенности в том , что период нестабильности и связанны х с ней труднос т ей продлится еще очень долго . Выводы об итогах десятилетия адаптационны х усилий также неутешительны . В сложившейся в стране социально-экономической ситуации смогл и сформироваться высший и средний слои . Но та же ситуация не позволяет среднему классу , котор ый должен был бы стать опорой нового общества , расшириться и обр ести устойчивость . Эта часть общества стала "классом в себе ", "поскольку , хотя и налич ествуют важные предпосылки становления среднего класса , практически отсутствуют , во-первых , сте реотипы ма с сового социокультурного по ведения , во-вторых , устойчивая самоидентификация , о беспеченная идеологической поддержкой , выступающей в виде признания особого достоинства , симво лической оплаты за издержки адаптационных уси лий " [2, с . 184). Не стал средний класс и "классом для себя ", "поскольку средние слои не имеют серьезных ресурсов влияния на макропроцессы " [2, с . 184). Авраамова констатирует отсутствие в стран е прочной базы для стабильного функционирован ия социальных институтов и положительной соци альной дина мики . К факторам , препятствующи м продуктивной социальной динамике , она относ ит : - ограниченность ресурсен , которые могут быть использованы для удовлетворения трсбоианнй отдельных групп вне зависимости от обосн ованности их социаль ных притязаний ; - рост "с оциального эгоизма " успешно адаптировавшихся слоеп , оценка ими своего успеха лини . с позиций реализации личных усилий и нежелание проявлять солидарность но отношению к менее успешным я даже бедствующим согражданам ; - масштабная криминализация страны , расп ространенность нелегальных и полулегальных способов решения гражданами своих социально-эко номических проблем , превращение норм и санкци й уголовного мира в привычные модели соци ально-экономической деятельности ; - разрушение социально-государственных механи змов поддержания социальной динамики , не допускающих перерастания локальных социально-эко номических конфликтов в угрозу социально-политиче ской стабильности ; - просчеты государственной социальной полити ки , ведущие к усилению социального неравенств а и лишаю щие государство возможности играть роль справедливого арбитра , способного беспристрастно защищать интересы всех общественн ых групп ¦ 2.с . 187]. Кризисному характеру российской трансформаци и соответствует , по мнению Авра-амовой , "неустой чивый и неформальный характер социального поведения " [2, с . 189]. Он выражается "в доминирован ии адаптации над устойчивыми моделями поведен ия , которые присущи стабильно функционирующим обществам и оформляются в процессе социализа ции . В результате адаптация в настоящее вр емя с тала определяющей характеристикой социального поведения населения " [2, с . 189]. Однако , как представляется , сложившаяся си туация в значительно большей степени , чем нам кажется сегодня , является не результатом конкретных просчетов экономической и социаль но й политики последнего десятилетия , а "функцией времени ". Думается , для всего перех одного периода , который , к сожалению , как у же очевидно , продлится еще достаточно долго , для большинства населения будет характерна как раз адаптивная форма поведения . Сам фа к т массового перехода к "усто йчивым моделям , присущим стабильно функционирующи м обществам ", может стать сигналом к тому , что переходные преобразования подошли к концу . Поэтому вряд ли справедливо было бы анализировать идущие сегодня в нашем общ естве процес с ы без учета того факта , что по историческим меркам мы пр ошли еще слишком малую часть необходимого пути . Кроме того , вряд ли справедливо было бы видеть причины социальной напряженности , негативного отношения людей к разворачивающ имся процессам исключительн о в неудачно избранной стратегии и тактике экономических реформ . Не говоря уже о том , что м ногое за эти годы делалось в режиме "в ынужденного перехода ", в виде серии шагов , совершаемых исключительно для того , "чтобы не было хуже ", чтобы избежать действител ь ной катастрофы [Тб ], причины многих ис кажений целесообразно поискать в наших глубин ных социально-культурных традициях . К сожалению , у нас еще слишком велико влияние антил иберальных , архаичных , традицио-налистических начал . Надо признать , что за последнее десятилетие отечественные реформаторы так и н е осознали необходимости серьезного учета это го фактора при принятии конкретных решений . Даже не был поставлен вопрос о важност и изучения родной "почвы ", выделения в ней как элементов , которые необходимо нейтра л изовать (или хотя бы заранее получить представление о характере негативной реакции , чтобы учесть ее в своих действ иях ), так и элементов , точные воздействия н а которые способны существенно расширить поле для либеральных преобразований . Сам тезис о "консерв а тивности либерализма ", о том , что он должен естественно вырастать из "почвенного " материала , не принимается . Так , Е . Ясин на прямой вопрос о важности учета национальных "почвенных " элемент ов в рыночных реформах ответил , что это верно только "в отношении З апада ". В нашей же стране , по его мнению , либеральные ценности были достоянием "узкой группы лиц , также принадлежащих к западной культуре " [17], а основное социокуль-турное поле - исключительно консервативно . Думается , данные о жестком неприятии преобразо ваний пос леднего десятилетия , приводимые Авраамовой , не в последнюю очередь - результат такой позици и , по сути своей неконструктивной : ведь ес ли наша "почва " действительно чужда либерализм у , то и либеральные реформы у нас нево зможны . Однако прошедшее деся т илетие при всех его издержках и просчетах п се же показало , что это не так , хотя складывающаяся в реальности картина весьма далека от известных канонов . Исследования Авраамовой позволяют ей сдел ать вывод , что в нашем обществе "имеется социальный слой , уже сформировавший специ фические образцы социального поведения , обладающе го устойчивостью , которую он стремится закреп ить и лсгити-мизировать . Создан жизненный стил ь , чьи элементы активно репрезентируются в обществе " [2, с . 189]. Правда , слой этот , по ее оцен к ам , немногочислен (5-7%) и достаточ но замкнут . В нем действуют свои нормы и санкции , поддержи вающие его устойчивость , культурные символы взаимодействия , практически завершился процесс оформления групповой иденти чности и связанного с ней образа жизни . Все го этого нельзя пока сказать о среднем слое . Авраамова показывает , что для него характерна "значительно меньшая га рмония отношений между типом идентичности и занимаемой статусной позицией " [2, с . 190J. Она в ыделяет несколько причин . по которым формиров ани е широкого среднего слоя оказало сь заблокированным , среди них главное - то , что механизм проведенной приватизации способство вал формированию крупных , но не мелких и средних собственников . Вообще же , по ее мнению , становлению среднего класса в Росси и будет с пособствовать , с одной стороны , "развитие автономной активности , выкристал лизовывание социальных интересов , групповой идент ичности , культурно-детерминированной системы ценностей , норм и санкций " [2, с . 190], а с другой - с табилизация "социально-экономичес к их и политических институтов и способность общества к воспроизводству этой стабильности , под которой следует понимать не консервацию сущес твующего порядка , а предсказуемость и открыто сть действий власти " [2, с . 191]. Завершается книга Авраамовой главой о перспективах консолидации трансформирующегося общества . Размышляя о путях выхода из и дейно-нравственного кризиса и опираясь на дан ные своих исследований , она приходит к выв оду , что "утилитарно-прагматическая , а не идеоло гическая ориентация в политической с фере в наибольшей степени смыкается к ак с ориентацией на здоровые истоки нацио нальной культуры , так и с интересом к ее наивысшим достижениям . Прагматическая , нендеоло гизированная ориентация не ведет ни к кул ьтурной деградации , ни к ценностному релятиви зму. В условиях городской культуры она по существу опирается на либеральный ценно стный комплекс , включающий такие ценности , как свобода , благосостояние , личный успех , которые , соединяясь в обыденном сознании с традиц ионными ценностями (неаскетической религией, семьей , авторитетным государством ), не входят в противоречие с утилитарно-прагматическими устано вками " [2, с . 228]. Таким образом , можно считать . ч то прагматическое стремление каждого к достиж ению собственного благополучия и наибольшей с тепени способству е т успеху процесса социальной трансформации всего российского о бщества . СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ 1. Тихонова Н.Е. Факторы со циальной стратификации в условиях перехода к рыночной экономике . М .,1999. 2. Авраамова Е.М. Время перемен : социально-экономическая адап та ция населения . М ., 1998. 3. Авраамова Е ., Дискин И. Социальные трансформации и эли ты // Общественные науки 1 современность , 1994. № 3. 4. Авраамова Е ., Гурков И ., Булычкина Г. Приватизация как социально-экономический феномен // Общественные науки и совре менность . 1995. № 6. 5. Шкаратан О ., Тихонова Н ., Пахомона Е. Человеческий потен циал России (1994 год ) // Общественные науки и с овременность . 1995. № 4. 6. Тихонова Н.Е. Мировоззренческие ценности и политический процесс в России // Общественные науки и с овременность . 1996. № 4. 1. Дискин И.Е ., Aвраамова E.M. Адаптация населения и элит (институ циональные предпосылки ) // Общественные науки и современность . 1997. № 1. 8. Tихонова H.E. Динамика социальной стратификации в постсоветс ком обществе // )Общественн ые науки ц со временность . 1997. № 5. 9. Aвраамова E.M. Сберегательные установки россиян // Общественные науки и современность . 1998.№ I. 10. Tихонова H.E. На пути к новой социальной стратификации российского общества // Общественные науки и современность . 1998. № 3. 11. Aвраамова E.M. Формирование новой российской макроидентичности // Общественные науки и современность . 1998. № 4. 12. Aв pаамова E.M. Социальная мобильность в условиях росс ийского кризиса // Общественные науки и совреме нность . 1999. № 3. 13. Тихонова H.E. Самоидентифнкация россиян и ее динамика // Обще ственные науки и современность . 1999.№ 4. - 14. Заславская Т.И. Социальная структура и гражданское общ ество // Личность . 1999. декабрь . 15. Золотова И .. Зуев А. Молодежь на рынке труда // О бщественные науки и современность . 1994. № 5.