Рациональное и иррациональное в творчестве Габриэля Гарсия Маркеса

Н обелевская премия была вручена Габриэлю Гарсия Маркесу за «романы и рас сказы, в которых фантазия и реальность, совмещаясь, отражают жизнь и конф ликты целого континента». Несомненно, эпитет – магиче ский реализм возник не после выхода в свет стихов Хорхе Луиса Борхеса, а и менно после «Ста лет одиночества». Как уточняет Но белевские комитет - появление романа «Сто лет одиночества» произвело ли тературное землетрясение. Это фантастическое создание магии, метафоры и мифа. Утопия Маркеса озарена искрометной иронией и верой в то, что челов еческие ценности нетленны. Первая повесть колумбийского проз аика Габриэля Гарсия Маркеса , которая принесла ему изв естность, заканчивается весьма тривиально. Слово, которое Маркес использует – «дерьмо» в конструкции – « Полко внику понадобилось прожить семьдесят пять лет - ровно семьдесят пять лет , минута в минуту, - чтобы дожить до этого мгновения. И он почувствовал себя непобедимым, когда четко и ясно ответил », заимствована автором у Эрнесто Хемингуэя – «Потребовалось немало времени, что бы он выговорил э то и потребовалась вся его жизнь, что бы он понял это». По весть «Полковнику никто не пишет» написана вне Колумб ии, Полковник, ждущий пенсии и сам Марк ес живущий в это время в Париже и ждущи й денежного перевода из колумбийской газеты – персонажи близкие друг другу. Возможно, и все творчество Гарсия Маркеса автобиографично. Ну, а подоб ные конструкции встречаются у него довольно часто. Стоит только вспомни ть последние страницы «Любови во врем я чумы»: «Капитан посмотрел на Фермину Дасу и увиде л на ее ресницах первые просверки зимней изморози. Пото м перевел взгляд на Флорентино Арису, такого непобедимо-твердого, такого бесстрашного в любви, и испугался запоздалой догадки, что, должно быть, жизнь еще больше, чем смерть, не знает границ. - И как долго, по-вашему, мы будем болтаться по реке туда-сюда? - спросил он. Этот ответ Флорентино Ариса знал уже пятьдесят три года , семь месяцев и одиннадцать дней. - Всю жизнь, - сказал он». Маркес «повторяется» подобным образом не один раз. Возможно в этом всего лишь понимание Гарсия Маркесом истори и своей страны. Колумбия слишком надолго оказалась на задворках мировой истории с ее войнами, революциями, сменой власти, что бы искать переоценк у этих событий еще раз. В повести «Полковнику никто не пишет» главного ге роя заставляет выйти в город одно событие, о котором его спр ашивает жена: «- ты так нарядился, - сказала она. – Словно произошло что-то необычное. - Конечно, необычное, - сказал полковник. - За столько лет первый человек умер своей смертью» . И первое в оспоминание в то утро октября связанно с похоронами. Сколько смерти виде л полковник, он пережил своего единственного сына, но то, что в городе впер вые человек умер своей смертью для полковника событие. Тема смерти продо лжилась у Маркеса в «Любви во время чумы». «И только проговорив это, пон ял, что из бесчисленных самоубийств цианидом, случившихся на его памяти , это было первым, причиной которого не была несчастная любовь. И голос его прозвучал чуть-чуть не так, как обычно. - Когда вам попадется такой - сказал он практиканту, - обратите внимание: обычно у них в сердце песок». Доктор Хувенал ь Урбино , о дин из центральных героев романа впервые увидел суицид не от безответно й любви. Иногда мне кажется, что Гарсия Маркес плетет кружева вокруг одно го и того же. Вокруг своего центрального романа «Сто лет одиночества». Только в разных романах и повестях он описывает городок Мак ондо с разных сторон и с разного временного промежутка. И для полковника, человека войны удивительна естественная смерть, а для доктора – не от н есчастной любви. Разные временные рамки, разные профессии, но результат один. Удивление от того, что смерть может прийти с другой стороны. Человек , покончивший с собой – один из главных героев в повести «Палая листва». Н ет, в повести он умер сам, но он был таким же инородным телом, и имел только н есколько друзей и свою нерассказанную историю из прошлой жизни, до приез да в Макондо. У Гарсия Маркеса много таких сюжетов перекликающихся между собой, между памятью Маркеса, между историческими событиями в Колумбии. Очень многие критики пишут в своих статьях о том, что есть кн иги, которые выходят из под пера Автора и начинают жить своей жизнью, лишь потому, что Автор сказал в ней нечто большее, чем хотел ск азать. Можно предположить, что само творчество Маркеса стало производно й его бессмертного романа «Сто лет одиночества». Многие рассказы и повес ти дополняют этот роман. Можно лишь перечислить те произве дения, в которых вольно или не вольно проглядывались контуры Макондо : «Полковнику никто не пишет», «Монолог Исабели. смотрящей на дождь в Макондо», «Палая листва». Все остальные – лишь дополнение к обра зу его, лишь штрих к его текстуальному восприятию Колумбии. В рассказе «М оре потерянных времен» маленький поселок вмиг обрастает славой, на секунду расцветает и тут же гибнет. В «Палой листве» город расцветает от деятельности бан ановой компании. И гибнет от ее же деятельности, будучи заваленный палой листвой. Наверное, на этом стыке и стоит искать рациональн ые зерн а и иррациональные мотивы в его творчестве. За бурное время с начала XX века Колумбия, как и Мак ондо, прошла путь от расцвета, связанного с развитием внутр енних коммуникаций страны, колонизацией пригодных к разведению кофе зе мель, к своему закату – тысячедневной войны, потери Панамы, революциям, п овальной коррупции, обнищанию и всевластию криминала. За одно столетие Колумбия прошла путь от колониальной страны, через кратков ременный расцвет в страну, в которой правит наркомафия и закон ружья. Име нно угроза полковника Аурелиано Буэндия, который не выдержал беззакони я алькада, что он поднимет своих мальчиков в ружье, стоило его семнадцати сыновьям жизни. Они и так были помечены пепельным крестом и дольше всех с крывался Аурелиано Счастливый, которого так и не вспомнили потом в Макон до, когда он после 17 лет скитаний, бегства и погони пришел искать покоя в до м своего отца. Он упал на пороге семейного дома, пораженный пулей прямо в ц ентр креста. Иногда кажется, что род Буэндия своими руками готовит гибел ь, что все, что должно случится, написано рукой Мелькиадеса и вся история – история расшифровки рукописей этого цыгана, символизирующего в рома не связь с миром. Цыгане впервые пришли в Макондо на голоса птиц. Потом, ка залось, племя Мелькиадеса навсегда пропало с исторической арены, но оно вернулось спасти Макондо от болезни забвения. Вершиной эт ой болезни был плакат в центре города – «Бог есть». Макондо оказывается центром истории, истории в которой не помнят ничего. Макондо – гипертро фированный центр всей планеты, обреченный на беспамятство и забвение бе з контактов с внешним миром. И болезнь эта пришла их индейских джунглей, д жунглей в которых были забыты целые народы, а перед входом в Макондо было предупреждение, что бы никто не зашел на эту площадь, где никто не спит, но никто ничего уже не помнит… И никто не догадывается, что анг лийский пират Дрейк осадил Риоачу лишь для того, что бы сотни лет спустя в центре Макондо появилось это предостережение об Одиночестве. В этом, наверное, и есть одно из посланий Габриэля Гарсия Маркеса – оди ночество и есть забвение. Но следующее поколение макондовцев воспринял о слишком буквально этот «мессидж». Сексуаль ные отношения нужны героям не для того, что бы продолжить род, а для того, ч то бы коровы начали размножаться. «Плодитесь, коровы, жизнь коротка», кри чит Аурелиано Второй, нет никакой силы, способной заставить его одухотво рить животные инстинкты. Аурелиано Печальный соединил жел езной дорогой Макондо и всю остальную Колумбию. И он видел в этом прогрес с , развитие, но он не предполагал, что с этой же лезной дорогой будет связано затухание Макондо. По этой железной дороге прибудет в город синьор Браун, представитель «Юнайтед фрут компани» и Ма кондо завалит палая листва. Именно по железной дороге из города вывезут 3 тысячи покойников, расстрелянных манифестантов, о которых потом никто н е вспомнит. Здесь Маркес видит злую усмешку жизни – это реалии Латинско й Америки – приказом властей забыть, что мертвые были. Однако в романе «Л юбовь во время чумы» средства коммуникации вновь играют одну из централ ьных ролей. Флоринтино Ариса сначала служит на телеграфе, а потом на судоходной компании. В сущности, их последнее плаванье: это любо вь – болезнь хуже чумы, именно ее не пускают с борта корабля на грешную зе млю… Видимо автор видит определенный алгоритм в жизни своих героев. Эта некая иррациональность связана с нарушением любых догматов норм челов еческой жизни. Инцестный брак породил род одиночества, любовь, которая м ожет заразить собой весь континент – опасны для общества, они могут взорвать это общество изнутри, общество, ко торое не смогло раскачаться для дальнейшего развития. Поэ тому инородные тела должны удалится из этой жизни, бросить все на произв ол судьбы, ибо сама судьба потеряла интерес к окружающему. Пожалуй, самый рациональный роман у Маркеса – «Осень патр иарха», самое иррациональное произведение – «Глаза голубой собаки». И е сли в первом он рассматривает феномен человеческого одиночества, возве денное в степень всевластия, то во втором – человек уже не властен над св оими чувствами, над своими снами и живет параллельной жизнью – во сне. «Г лаза голубой собаки» всего лишь пароль в общность человеческих снов. И диктатор, живописно описанный Маркесом в «Осе ни патриарха» восклицает «Ро дина, самая прекрасная выдумк а». Г оворит он вслух и адресует своей матери, но он уже не хочет, что бы она ему ответила, ибо родина для н его всего лишь средство, всего лишь возможность принять других диктатор ов, всего лишь неограниченная возможность делать все, даже устроить травлю своего народа, даже продать за долги море и после этого з акапывать мед в глаза… Очень сложно расчленить рациональное и иррациональное в творчестве Габриэля Гарсия Маркеса. Кажется, что все его тексты создают особую Вселенную, в которой правят свои закон ы и нормы. Но одновременно они и являются теми текстами Мелькиадеса, расш ифровка которых приведет к концу света. И тут каждый решает сам для себя г отов ли он разрушить отдельный мир – себя , расшифровав последние и строчки и понять, что «все в них записанное нико гда и ни за что больше не повторит ся, ибо тем родам ч еловеческим, которые обречены на сто лет одиночеств а, не суждено появиться на земле дважды »…