Вход

Общественно-политическая мысль в России в XIX веке

Реферат* по политологии
Дата добавления: 02 февраля 2002
Язык реферата: Русский
Word, rtf, 370 кб
Реферат можно скачать бесплатно
Скачать
Данная работа не подходит - план Б:
Создаете заказ
Выбираете исполнителя
Готовый результат
Исполнители предлагают свои условия
Автор работает
Заказать
Не подходит данная работа?
Вы можете заказать написание любой учебной работы на любую тему.
Заказать новую работу
* Данная работа не является научным трудом, не является выпускной квалификационной работой и представляет собой результат обработки, структурирования и форматирования собранной информации, предназначенной для использования в качестве источника материала при самостоятельной подготовки учебных работ.
Очень похожие работы

СОДЕРЖАНИЕ

1.Введение

§1 Критика “просвещенного абсолютизма” Екатерины II М.М. Щербатовым

§2 Общественнополитические взгляды М. В. Ломоносова

§3 Борьба двух тенденций в критике крепостничества. Формирование просветительства в России

§4 Крестьянский вопрос в Уложенной комиссии

§6 Новиковский период в истории просвещения

§7 Деятельность С. Е. Десницкого

§8 Масонство

§9 Революционные общественнополитические взгляды А. Н. Радищева

§10 Французская буржуазная революция и русская общественная мысль

Заключение

Список использованной литературы

Введение

 XVIII век был интереснейшим, напряженным и результативным веком в истории государства Российского. Реформы Петра Великого, “просвещенный абсолютизм” Екатерины II и многое другое обуславливают пристальное внимание историков на этот период. В это время бурно развивается наука, образование, культура и общественнополитическая мысль России.

 Какие же проблемы поднимают российские общественные деятели?

Самый главный вопрос получивший оценку у всех выдающихся деятелей того времени, несомненно, крестьянский вопрос. Однако единства в оценке крепостничества, крепостного права не было.

 М.М. Щербатов, дворянин, помещикпрактик, экономист и публицист немало своих трудов посвятил крестьянскому вопросу. Он обращает внимание на отсталость российского земледелия, низкую производительность труда крестьян. Щербаков критикует либеральную деятельность Екатерины II, считая что ее действия ведут к оттоку крестьян из деревни. Обличал он и нравы императрицы, называя ее “славолюбивой” и “любострастной”. Однако, Щербатов резко выступает против отмены крепостничества, считая безумством освобождение крестьян.

 Другой видный деятель И.И. Панин в своей деятельности выступал против крайнего ущемления крестьянства и помещичьего произвола, однако и он остается сторонником крепостничества.

 Д.А. Голицын предлагал нереальную идею “самовыкупа” крестьян из рабства.

 И.П. Елагин работал над проектом освобождения крестьян, но был убежден в невозможности его реализации в то время.

 Другая часть российских деятелей придерживалась противоположных взглядов – это Сумароков, А.Д. Поленов, Новиков, А.Н.Радищев и многие другие. Если большинство деятелей главное внимание в критике крепостничества уделяли вопросам юридического и экономического характера, то деятельность такого выдающегося писателя, публициста и издателя, каким был Н.И. Новиков, наносила основной дар по моральным устоям крепостничества.

 Несомненно, атикрепостническая мысль была не единственной актуальной темой общественных деятелей. Поднимались многие другие вопросы, очень важным из которых являлась и смена политического строя.

§1 Критика “просвещенного абсолютизма” Екатерины II М.М. Щербатовым

 Начнем с отношения к событиям общественнополитической, экономической жизни страны представителей родовитой дворянской знати и так называемого консервативного лагеря российского дворянства, выступавших против основной массы реформаторских шагов Екатерины II, отстаивавших исключительные привилегии и права дворянства как опоры нации и государства.

Наиболее выдающимся представителем этого направления общественнополитической мысли был князь М.М. Щербатов — русский историк, экономист, публицист, депутат Комиссии о новом Уложении, член Комиссии о коммерции и президент Камерколлегии. В 60—80е годы, как уже говорилось, он неустанно бьет тревогу по поводу кризисного состояния сельского хозяйства страны, резко выступает против форсированного развития городов, торговли и промышленности, становясь при этом на чисто физиократические позиции.

Благодаря работам французских просветителей Щербатов обращает пристальное внимание на специфику природноклиматических условий России и прежде всего на краткий рабочий сезон в земледелии и плохое плодородие почв. В силу этих условий земледелие России находится в критическом состоянии и эффективность труда земледельца чрезвычайно низка. Как знаток экономики земледелия и практикпомещик, он предпринял в одной из своих работ глобальную оценку эффективности земледелия страны и пришел к выводу, что Россия при урожае ржи сама имела чистый сбор примерно в 504 млн. четвериков (пудов) из которых на нормальное питание необходимо свыше 432 млн пудов, и товарный излишек не превышал 72 млн. пудов (или по 4 пуда на человека). “Эта товарность настолько ничтожна, писал Щербатов, что в случае хотя бы незначительного недороду должен наступить голод”.

 Отсюда огромная тревога дворянского публициста по поводу серии мероприятии правительства Екатерины II, цель которых в развитии торговли и промышленности, вызвавших, по мнению Щербатова, отток крестьянских рабочих рук из земледелия. Этот отток был тем более опасен, поскольку труд в городе, и в торговле, и в промышленности, легче труда в земледелии. Кстати, эти же аргументы были в ходу и при спорах в стенах Уложенной комиссии.

 Поэтому, обсуждая “либеральные идеи” своего времени, в центре которых постепенно становилась проблема освобождения крестьян от крепостной зависимости, Щербатов считал безусловно необходимым ее сохранение. В тех реальных экономических условиях острой нехватки рабочих рук в земледелии и одновременно его низкой эффективности и крайне тяжелых условий труда освобождение крестьян он считал преступлением, ибо оно, по словам публициста, приведет к краху основы государственного благополучия — сельского хозяйства страны. А центр империи просто опустеет.

 Как уже говорилось, правительство Екатерины II в конечном счете с пониманием относилось к аргументам такого рода и в крестьянском вопросе проводило линию Щербатова. Однако общая линия императрицы основывалась на учете баланса всех сил.

 В публицистике М.М. Щербатова четко выделяется и линия защиты дворянства, и протест против отстранения его от государственного управления. Он выступает против ущемления полномочий Сената и приращения власти генералпрокурору. Он негодует по поводу огромной власти наместников, “чрез что они почти деспоты в своих наместничествах учинились”. Он обвиняет в деспотизме саму государыню, поскольку она ущемляет олигархические претензии родовитого дворянства. Остро ненавидя “худородных” дворянских выскочек и фаворитов, он критикует все звенья государственного аппарата “за накопление их незнающими и мало совести имеющими людьми”. Главный же упрек Щербатова состоит в том, что Екатерина II способствует ущемлению прав и привилегий дворянства.

 Наконец, третье направление критики Щербатова — обличение нравов. Олицетворяя стремление возвратить времена предков, князь Щербатов многие явления жизни объяснял одним лишь “повреждением нравов”. Основные обвинения Щербатова в адрес Екатерины II суть следующие: “славолюбива”, “любострастна”, имела множество любовников. О последних годах жизни Екатерины II он писал на редкость ядовито: “Хоть при поздних летах ея возрасту, хотя седины покрывают уже ея голову и время нерушимыми чертами означило старость на челе ея, но еще не уменьшается в ней любострастие. Уже чувствует она, что тех приятностей, каковыя младость имеет, любовники в ней находить не могут, и что ни награждения, ни сила, ни корысть не может заменить в них того действия”.

 Достается от Щербатова и многочисленным екатерининским фаворитам: “каждый любовник, хотя уже и коротко их время было, какимнибудь пороком за взятые миллионы одолжил Россию”. Строгий разбор дворцового разврата, выражаясь словами Герцена, был так ярок, что памфлет Щербатова выглядел как обвинение не только Екатерины II н ее окружения, но и всего самодержавнокрепостнического строя.

§2 Общественнополитические взгляды М. В. Ломоносова

Представителем передовой русской общественной мысли, выходившей за рамки официальной дворянской идеологии, был М. В. Ломоносов, показавший своей многогранной деятельностью, какие творческие возможности народа скованы крепостничеством. Он выступал за ускорение экономического развития России, желая, чтобы она встала вровень с передовыми странами Европы. Пути для этого он видел в более полном использовании природных ресурсов, в развитии крупной промышленности, основанной на применении достижений науки и техники, в росте населения, в облегчении повинностей и рекрутчины.

Ломоносов настойчиво требовал, чтобы положение человека определялось не титулом, не заслугами предков, а его собственными делами. Нужна была поморская “упрямка славная” и большое презрение к “персонам высокородным”, чтобы в письмах к всесильному фавориту Елизаветы заявлять, что не намерен быть шутом не только у вельмож, но и у самого бога.

На взгляды Ломоносова оказали влияние теория “просвещенного абсолютизма” и мужицкая вера “в хорошего царя”. Не понимая, что самодержавие превратилось в реакционную силу, он возлагал надежды на реформы сверху.

Буржуазная направленность взглядов Ломоносова отчетливо выступила в вопросах просвещения, которому он, как и все просветители, придавал решающее значение. В области образования Ломоносов выдвигал буржуазный принцип бессословной школы и требование обучения крестьян. “В университете тот студент почтеннее, кто больше знает. А чей он сын, в том нет нужды”,— смело утверждал он и добился того, что первый в России университет стал бессословным учебным заведением, рассчитанным на “генеральное обучение” разночинцев. Преподавание в университете на русском языке вместо латинского также было продиктовано стремлением разрушить сословную школу и сделать образование более доступным народу.

Ломоносов требовал запрещения всякого вмешательства церкви в дела науки и просвещения. Московский университет, в отличие от всех университетов мира, по его настоянию, не имел богословского факультета.

Взгляды Ломоносова складывались на рубеже двух этапов в истории русской общественнополитической мысли. Отсюда их внутренняя противоречивость. Непонимание органической связи между самодержавием, крепостничеством и отсталостью страны, объясняющее отсутствие прямых высказываний против феодальных порядков, идеализация Петра I и его преобразований сближали Ломоносова с Татищевым, Кантемиром, Прокоповичем, Посошковым. В то же время буржуазная, антидворянская направленность деятельности Ломоносова пробивала дорогу рождавшемуся русскому просветительству и способствовала формированию антикрепостнического направления общественнополитической мысли.

§3 Борьба двух тенденций в критике крепостничества. Формирование просветительства в России.

 Что же касается другого крыла общественной мысли России второй половины XVIII в., именуемого в нашей литературе просветительством, то его появление было во многом итогом иных процессов.

 Реальным итогом развития России в XVI—XVIII вв. при всей отталкивающей жестокости крепостничества были весьма существенные достижения. Среди них обширная территория, создавшая в конечном счете минимально приемлемые условия для развития экономики и роста народонаселения.Более того, Россия стала великой европейской державой. Начиная с эпохи Петра Великого и его реформ, российская дворянская элита восприняла европейскую культуру в самых разнообразных ее проявлениях. Российская общественная мысль и общественное сознание в немалой степени имели в качестве эталонов своего развития европейские стандарты Жизни, культуры, науки и т.п. Отсюда и развитие демократических, либеральных, просветительских идей, которые лишь Постепенно обретали прочность бытия своего на русской почве.

 Однако во второй половине XVIII в. эти идеи имели в большей мере лишь нравственную основу.

Драматург и поэт А.П. Сумароков был одной из влиятельных фигур придворного общества, к его советам прислушивалась и Екатерина II. Вместе с тем Сумароков был одним из критиков крепостничества. В его сочинениях и. в частности, в записке “О домостроительстве” была дана резкая критика вопиющих злоупотреблений крепостным правом. Но позиции критика четки и недвусмысленны он защищает крепостное право от злоупотреблений, он доказывает заинтересованность помещика в благополучии своих крестьян.

Однако среди группы критиков, охраняющих крепостничество, были и такие, которые предлагали реформы. Одним из них был П.И. Панин.

П.И. Панин, брат воспитателя цесаревича Павла Н.И. Панина, был крупным военным деятелем. После участия в работе комиссии о несостоятельных должниках он подал в 1763 г. на имя императрицы записку по крестьянскому вопросу. В ней были изложены советы по борьбе с крайними злоупотреблениями помещиков. П.И. Панин предлагал, в частности, прекратить практику продажи крепостных поодиночке и продавать их только семьями, запретить торговлю рекрутами, установить губернаторский надзор над наиболее жестокими помещиками. Наконец, П.И. Панин предлагал установить максимум в крестьянских повинностях.

В проекте И.П. Елагина, поданном царице в январе 1767 г., выдвигалась идея передачи крепостным крестьянам земли в потомственное владение и определения объема их повинностей в пользу помещика. Но все это Елагин предлагал сделать лишь в будущем.

Весьма интересными были соображения о судьбах крепостного права, высказанные Д.А. Голицыным в его письмах к брату А.М. Голицыну, поскольку сам Д.А. Голицын почти четыре десятка лет был на дипломатической службе. В 50х годах, живя в гуще общественнополитической жизни парижских салонов, водя дружбу с Вольтером, Дидро и другими философами и общественными деятелями Франции, Д.А. Голицын был наиболее радикален в своих взглядах. Тогда он писал о необходимости безусловной отмены крепостного права как экономически невыгодной формы организации хозяйства и предоставлении крестьянам полного права собственности, т.е. собственности на имущество и землю. Однако позже Д.А. Голицын резко меняет свои взгляды. Он считает, то крестьяне должны выкупать свою свободу за огромные деньги (по 200 руб. за душу). Земля остается у дворян, и богатые крестьяне могут ее арендовать или купить у помещика Безвозмездно крестьянам дается лишь право собственности на движимое имущество. Людей, обладающих лишь движимым имуществом и занимающихся торговопромышленной деятельностью, Д.А. Голицын называл третьим сословием.

Так же как и другие прожектеры, Д.А. Голицын предполагал установить государственный контроль над помещиками для пресечения злоупотреблений властью. А все дело облегчения положения крестьянства осуществлять лишь постепенно. В качестве объекта для эксперимента Д.А. Голицын, как и И.П. Елагин, предлагал Екатерине II ее “домен”, т.е. дворцовых крестьян.

Все упомянутые выше прожекты реформ явились, пожалуй, единственным реальным плодом распространения идей французского Просвещения в среде, окружавшей Екатерину II. Дворянская аристократия в подавляющем большинстве лишь играла с трудами французских философов. Для них это была мода.

Беспрепятственное издание произведений французских философов способствовало проникновению просветительских идей в широкие круги дворянской и разночинной интеллигенции. Сочинения французских просветителей ходили по рукам в студенческой среде Петербурга и Москвы, в среде дворянской молодежи. Довольно большими тиражами издавались лучшие произведения Вольтера, Монтескье, Руссо и др. Их можно было найти в Оренбурге, Казани, Симбирске, Орле. С 1767 по 1777 г. было переведено и издано отдельными сборниками свыше 400 статей из знаменитой “Энциклопедии” Дидро и Д'Аламбера. Исключительно важную роль для широкого русского читателя сыграли сочинения Вольтера, написанные в простой и доходчивой форме.

 Широкое распространение идей Просвещения способствовало выдвижению целой плеяды оригинальных русских мыслителей, произведения которых олицетворяли иную тенденцию в критике крепостнического строя. В противоположность дворянским проектам, стремящимся оградить самодержавнокрепостнические порядки, эти мыслители стояли прежде всего на позициях человеческой нравственности и морали, их резко отличали беспредельная ненависть к крепостничеству, горячая забота о несчастном положении крепостных крестьян.

Солдатский сын, питомец Академии, продолживший образование за границей, Алексей Яковлевич Поленов (1749— 1816 гг.) в работе “О крепостном состоянии крестьян в России”, представленной на конкурс Вольного экономического общества, исходил из общих положений французских просветителей. Крепостнической теории об извечном существовании рабства он противопоставлял положение о том, что свободные крестьяне были насильственно превращены в крепостных. Невозможно поверить, писал Поленов, чтобы свободные люди добровольно “предпочли рабское состояние благородной вольности и тем вечно себя посрамили, а потомство свое сделали несчастливым”. Крестьяне, от которых зависит “наша жизнь, наша безопасность и наши выгоды... лишились всех почти приличных человеку качеств”. У них отняли право собственности и заставили работать на других, их продают “и больше жалеют скот, нежели людей”, производя “человеческою кровию бесчестный торг”.

Крепостного крестьянина Поленов сравнивал с свободным тружеником, который сам распоряжается плодами своего труда, работает усердно, расширяет свое хозяйство, хорошо одевается и питается, создает семью, производит товары для продажи, обогащается сам и обогащает государство.

Как и французские просветители, Поленов утверждал, что крепостничество приведет страну к гибели, доведенный до отчаяния крепостной крестьянин выступит с решительным протестом.

В этом же ряду следует назвать одного из первых критиков крепостничества в Лифляндии ИоганнаГеорга Эйзена. Пастор в приходе Торма, а потом профессор елгавской Петровской академии, Эйзен был автором интереснейшей работы, в которой он доказал непродуктивность барщинного труда, столь стремительно распространявшегося в Прибалтике. В этой работе предлагалась отмена крепостного права и передача земельных наделов в собственность крестьянам.

Ярким представителем передовой общественной мысли был и Я.П. Козельский — автор “Философических предложений”, явившихся наиболее радикальным выражением просветительских идей в России. Козельский протестует против распространенного в дворянском обществе понятия о крестьянах как о низшей породе людей. Следуя теории естественного права, он считает, что люди равны от природы: “Подлым является не тот, кто беден, а тот, кто совершает подлые дела”.

 Одним из глубоких русских мыслителей этой поры был профессор Московского университета С.Е. Десницкий. Он осуждал крепостной строй, доказывал необходимость его изменения с помощью реформ политического строя (учреждение выборного сената как высшего законодательного и судебного органа, введение бессословного, гласного суда с адвокатурой и присяжными, устройство купеческого самоуправления, равноправие мужчин и женщин, устранение вмешательства церкви в просвещение и науку и т.д.). Основная направленность предложений носила буржуазный характер.

 Если упомянутые нами деятели русского просветительства свое главное внимание в критике крепостничества уделяли вопросам юридического и экономического характера, то деятельность такого выдающегося писателя, публициста и издателя, каким был Н.И. Новиков, наносила основной дар по моральным устоям крепостничества. В острой сатирической манере Новиков дал яркие обобщенные образы чудовищных столпов крепостничества. А их у Новикова — целая портретная галерея: Змеяны, Глупомыслы, Плутовы, Брюжжаловы, Бранниковы, Недоумы, Злорады.

Наряду с острейшей критикой и развенчанием крепостничества важнейшим звеном просветительской деятельности Н.И. Новикова была его издательская работа. Книгоиздательская деятельность его была весьма многообразной. Тут были и сатирические журналы “Трутень”, *Пустомеля”, “Живописец”, “Кошелек”. Тут были и исторические издания, вроде многотомной “Древней Российской вивлиофики”, и журналы научнопопулярного характера, типа “Экономического магазина”, который вел А.Т. Болотов. Новиков издавал огромное количество французской просветительской литературы. Наконец, он издавал ряд газет (в частности, “Московские ведомости”). Ненавидя всей душой самодержавнокрепостнический строй, Новиков объяснял его язвы чисто моральными причинами, падением нравственности помещиков, общей темнотой и невежеством. Выходом из этого тупика, по мысли Новикова, было широкое просвещение народных масс. Мучительные поиски путей развития способствовали тому, что в конце 70х годов Новикова увлекли в свои ложи масоны.

 Масонство являло собой своеобразную форму идеологической реакции, форму борьбы с рационализмом идей Просвещения. Вместе с тем среди масонов удивительно уживались набожность и вольнодумство, просветительство с крепостнической идеологией.

§4 Крестьянский вопрос в Уложенной комиссии

Резкая критика помещичьего произвола, протесты против захвата земель и закрепощения государственных крестьян, против несправедливостей в судебных и административных учреждениях раздавались и на заседаниях Уложенной комиссии. Выступления дворянских депутатов Г. С. Коробьина, Я. П. Козельского, крестьянских депутатов И. Чупрова, И. Жеребцова, казака А. Алейникова и др. были актами большого гражданского мужества, ибо их оппонентами были генералы, князья и сенаторы. Императрица меньше всего была склонна допускать обсуждение положения крестьян и крепостного права на заседаниях комиссии. Во главе ее она поставила князя А. А. Вяземского и А. И. Бибикова, незадолго до этого жестоко расправившихся с волновавшимися помещичьими и приписными крестьянами. Оба они не остановились бы перед тем, чтобы заставить наиболее “непослушных” депутатов сложить с себя депутатские полномочия.

В выступлениях депутатов, осуждавших крепостничество, проводилась мысль о том, что “невольническое рабство” является несчастьем для крестьян, что на Украине оно “привело бедный малороссийский народ почти в крайнее угнетение и разорение” и принесло ему “крайнее отягощение, нестерпимые налоги и озлобление”. Побеги крестьян, по их мнению, вызывались не ленью, склонностью к пьянству и другими пороками, как утверждали крепостники, а действиями помещиков, которые “несносны земледельцам, вредны всем членам общества и государству пагубны”. На обвинения крестьян в “пьянстве, лености и мотовстве” Козельский ответил, что крестьянин “разумеет и вперед знает, что все, что бы ни было у него, то говорят, что не его, а помещиково”. Самый трудолюбивый человек “сделается нерадивым во всегдашнем насилии и не имея ничего собственного” . Ликвидировать побеги можно не жестокими наказаниями крестьян, а работой “вольной и не томной”. По мнению Козельского, повинности не должны превышать двух дней в неделю, а Поленов утверждал, что для выполнения крестьянами повинностей на землевладельцев вполне достаточно и одного дня. Управление крестьянами надлежало передать их собственным выборным.

Однако позиция прогрессивных депутатов и участников конкурса была непоследовательна и внутренне противоречива. Защищая интересы крестьян и предлагая меры улучшения их положения, они, по меткому выражению Г. В. Плеханова, “споткнулись о порог”, которым был вопрос “о личной зависимости крестьян” . Первым попытался перешагнуть этот порог белгородский однодворец Андрей Маслов. По его мнению, помещики “безмерно отягощают крестьян”, которые “каждый день беспосредственно на их работе находятся”. Помещик “того не думает, что чрез его отягощение в крестьянских домах дети с голоду умирают; он же веселится, смотря на псовую охоту, а крестьяне горько плачут, взирая на своих бедных, голых и голодных малых детей”.

От этой “пагубы” крестьян не спасут ни отделение их земли от помещичьей, ни регламентация их повинностей, ни расширение их имущественных прав. Единственный выход Маслов видел в лишении помещика права на труд крестьянина, в передаче земли крестьянам, в уничтожении всякой возможности вмешательства помещика в их экономическую деятельность. Землевладельцам следует оставить только часть податей, собираемых государством с сельского населения. В этом случае помещиками “никто обижен не будет... и крестьяне от невинных бед все избавиться могут законом” .

Депутаты Уложенной комиссии и участники конкурса не выступали с требованием немедленной ликвидации крепостничества. Они лишь предлагали меры по его смягчению, ограничению и постепенному изживанию. Но даже и эти предложения были отвергнуты, а конкурсные работы оказались в архиве.

§6 Новиковский период в истории просвещения

 После роспуска Уложенной комиссии главной трибуной передовой общественнополитической мысли стали сатирические журналы Н. И. Новикова “Трутень” и “Живописец”, издававшиеся им в 1769—1773 гг. Не выяснено, кто писал отдельные статьи: Новиков, Фонвизин, Радищев или неизвестные нам авторы, поэтому целесообразно рассмотреть новиковские журналы в целом. Предшественники Новикова критиковали крепостное право в экономическом и юридическом плане. Новиковские журналы показали его аморальность, его разлагающее влияние как на крестьян, так и на помещиков, которые, привыкнув пользоваться даровым трудом, видят в крестьянах лишь рабочий скот, превращают истязание их в развлечение, сами становятся “хуже зверей” и “недостойны быть рабами у своих рабов”.

Новиковские журналы дали целую галерею портретов помещиков. Одни из них требовали, чтобы крестьяне “и взора их боялись”, другие утверждали, что “крестьяне не суть человеки” а “крепостные рабы”, которые только для того и существуют, чтобы “претерпевая всякие нужды, работать и исполнять волю помещика исправным платежом оброка”. Третьи гордились своим правом за всякий пустяк “всем людям кожу спустить”, четвертые восхищались жестокостями при выколачивании оброков и умением получать “барашка в бумажке”.

Екатерина II запретила крестьянам жаловаться па помещиков. В связи с этим новиковский “Трутень” опубликовал потрясающие по силе и достоверности “копии с крестьянских отписок и помещичьего указа”, которые звучали как общерусская челобитная крестьян. В деревне неурожай, падеж скота, населению угрожает голодная смерть и уже осенью “многие пошли по миру”, но крестьяне должны внести подати, отдать помещику оброк, заплатить бесконечные штрафы. Неплательщиков “на сходе сек[ут] нещадно”, продают их жалкое имущество и снова “каждое воскресенье сек[ут]”, хотя и знают, что “им взять негде” .

Новиковские журналы много места отводили обличению произвола и взяточничества в административных и судебных учреждениях, где сидели “дворяне без ума, без науки, без добродетели и воспитания”. Резкая критика крепостнических порядков, смелая полемика с Екатериной и разоблачение ее политики были причиной непрерывных репрессий, которые обрушивались на новиковские издания. Новиков неоднократно вынужден был менять форму критики, названия журналов. Летом 1773 г., накануне Крестьянской войны, издание их было запрещено.

В ряде вопросов буржуазная направленность общественнополитических взглядов Новикова выступала еще отчетливее. В многочисленных изданиях той поры, когда он стоял во главе типографии Московского университета (1779—1789 гг.), Новиков подчеркивал значение “коммерции” в жизни общества и утверждал, что для ее развития наиболее благоприятен республиканский строй. Он публиковал статьи, в которых осуждался деспотизм, ведущий страну к бедности и упадку, доказывались преимущества свободы экономической деятельности и свободной конкуренции.

Новиковские издания этого времени подробно информировали читателей о ходе революционной войны Америки за независимость и открыто выражали симпатии к американцам, боровшимся за свободу. Особое внимание уделялось тому, как в молодой республике решался вопрос о рабовладении; осуждалась работорговля и приветствовалось ограничение рабства в Северных штатах.

Еще более показательны характеристики в новиковских изданиях “славных людей нынешнего столетия”. В их числе нет ни одного деятеля, связанного с монархией и крепостничеством. Ими оказываются Монтескье, Вольтер, Рейналь, Руссо, Франклин, Адаме, Лафайет, Вашингтон — идеологи грядущей французской революции. Главной заслугой Вашингтона автор считал провозглашение республики, которая будет “прибежищем свободы, изгнанной из Европы”. Выступления журналов Новикова свидетельствовали о его определенной симпатии к республиканскому строю, почти не оставлявшей места для веры в “просвещенного монарха”.

За несколько месяцев до французской революции правительство отобрало у Новикова университетскую типографию, а сам он два года спустя был отправлен Екатериной без суда в Шлиссельбургскую крепость.

§7 Деятельность С. Е. Десницкого

Одним из первых пытался выйти за рамки идеалистического понимания истории человечества профессор Московского университета С. Е. Десницкий (умер в 1789 г.). Исторический процесс он связывал с развитием производительных сил, разделением труда и изменением форм собственности. В этом отношении суждения Десницкого опережали взгляды современных ему французских просветителей; в противовес теории “общественного договора” он связывал возникновение государства с имущественным неравенством.

Десницкий противопоставлял феодальной собственности и феодальному государству буржуазную собственность и буржуазный строй. Он осуждал крепостное право, ссылался на Англию, где отсутствуют “политические препятствия” для развития сельского хозяйства, где оно “производится добровольно... с несказанным рвением, успехом и совершенством”. Десницкий доказывал необходимость преобразования политического строя России, предлагал учредить в качестве высшего законодательного и судебного органа выборный сенат из 600—800 членов, обязанность которого состояла бы в разработке новых законов и установлении налогов, в контроле за доходами и расходами государства, в решении вопросов мира и войны. Сенат должен был действовать непрерывно и находиться “безотлучно при монархе”, его члены должны были избираться па основе имущественного ценза.

Буржуазная направленность взглядов Десницкого выражалась в предложении уничтожить сословные привилегии и установить формальное равенство всех граждан перед законом, отделить административную власть от судебной, ввести независимый, бессословный, гласный и равный для всех суд с адвокатурой, присяжными заседателями и государственными прокурорами. Власть в городе, по его проекту, передавалась учреждениям, купеческим по составу.

Десницкий требовал равноправия всех народов Российской империи, равноправия женщин с мужчинами, прекращения религиозных преследований, устранения вмешательства церкви в государственные дела, в вопросы науки и просвещения. Говоря о преимуществах английских порядков, он вместе с тем не идеализировал буржуазную Англию, с которой был хорошо знаком, так как учился в университете в Глазго под руководством “отца классической политической экономии” — Адама Смита. Десницкий писал, что в Англии нет подлинного народовластия, что там правят “миллионщики”, у которых “даже и самое правосудие может быть нечувствительно на откупе”.

Предлагая план изменения политического строя России, Десницкий все свои надежды возлагал на реформы сверху, боялся крестьянских восстаний и предостерегал, что не следует давать крестьянству повода к проявлению неповиновения.

§8 Масонство

Своеобразной формой идеологического наступления реакции было масонство, возникшее как антипод рационализму века Просвещения: разуму противопоставлялась мистика, материалистическому пониманию законов природы — алхимия и кабалистические толкования. Масонство стремилось увести современников от социальнополитических вопросов, которые ставили перед ними идеологи молодой буржуазии. Говоря о равенстве людей, масоны переносили это понятие в абстрактный мир; они много рассуждали о гуманности и просвещении, но гуманность ими понималась как “вспомоществование”, а просвещение — как средство для воспитания “доброго христианина” и “покорного подданного”. На место феодальных норм морали они выдвигали свои столь же реакционные, но по форме более соответствовавшие духу времени.

В России масонские ложи приобрели особое значение и силу в 70х — 80х годах, когда в них хлынула широким потоком дворянская интеллигенция. Конечно, притягательной силой для них были не мистический ритуал и не алхимические опыты, а масонское учение о религиознонравственном совершенствовании, о послушании и братстве людей всех сословий. Этим они хотели заменить идеи общественного равенства и классового антагонизма, воскрешавшие в их памяти крестьянские волнения. Видный масон тех лет И. В. Лопухин писал в 1780 г., что французские просветители “разум свой соделывают орудием погубления людей... В какое несчастие повергся бы человеческий род, если б удовлетворилось их пагубное желание и если б могли подействовать змеиным жалом начертанные книги их”. Тогда, говорит он, крестьяне вышли бы из повиновения и не совершали больше “человеколюбивые дела”, т. е. перестали бы производить хлеб для дворян .

Среди масонов удивительно уживались набожность с вольнодумством, просветительство с крепостнической идеологией. Именно эта особенность масонства привела к тому, что при общей его реакционной направленности в нем порой возникали и развивались прогрессивные начинания. Известно, что в окружении московских розенкрейцеров 80х годов развернулась огромная для своего времени просветительская деятельность Н. И. Новикова, принесшая широкому читателю сотни новых общеобразовательных книг и переводов классиков мировой культуры. И тем не менее масонство отрицательно сказалось на развитии передовой общественной мысли в России. Это видно хотя бы на примере того же Новикова: в 80х годах, когда он уже стал масоном, из его изданий почти полностью исчезли острые общественнополитические вопросы, которые он так смело ставил в своих журналах в конце 60х начале 70х годов.

§9 Революционные общественнополитические взгляды А. Н. Радищева

Восстание Пугачева, европейская просветительская мысль, уроки революционной войны в Америке и революционная ситуация во Франции способствовали возникновению в русском просветительстве революционного направления. Этот перелом в истории русской общественной мысли связан с А. Н. Радищевым (17491802 гг.), с его знаменитой книгой “Путешествие из Петербурга в Москву”. Радищев писал, что крестьянин “заклепан в узы” и “в законе мертв”. Дворяне заставляют крестьян “шесть раз в неделю ходить на барщину”, взимают с них непосильные оброки, лишают их земли, применяют “дьявольскую выдумку” — месячину. Помещики истязают крестьян “розгами, плетьми, батожьем или кошками”, сдают в рекруты, ссылают на каторгу, “продают в оковах как скот”. Ни один крепостной крестьянин “не безопасен в своей жене, отец в дочери” . Помещики оставляют “крестьянину только то, чего отнять не могут,— воздух, один воздух”. Из этого Радищев делал вывод о необходимости “совершенного уничтожения рабства” и передачи всей земли крестьянину — “делателю ее”.

Еще дальше своих предшественников Радищев пошел в понимании связи между крепостничеством и самодержавием. Самодержавие защищает интересы вельмож и “великих отчинников”, в органах управления и судах царят крепостнические порядки. Он первым среди русских мыслителей подчеркнул, что религия и церковь являются одним из важнейших орудий угнетения народа.

Радищев твердо верил, что после революционного уничтожения крепостничества из крестьянской среды скоро бы “исторгнулися великие мужи для заступления избитого племени; но были бы они других о себе мыслей и права угнетения лишенны”. Радищев наполнил понятие “патриотизм” революционным содержанием. Настоящим патриотом, по Радищеву, может считаться лишь тот, кто всю свою жизнь и деятельность подчиняет интересам народа, кто борется за его освобождение, за установление “предписанных законов естества и народоправления”.

По Радищеву, “самодержавство есть наипротивнейшее человеческому естеству состояние”. Он утверждал, что истина и справедливость не живут в “чертогах царских”, что одежды царя и его приближенных “замараны кровью и омочены слезами” народа, поэтому тщетны надежды просветителей на “мудреца на троне”. Мысль Радищева шла дальше: “Нет и до окончания мира примера, может быть, не будет, чтобы царь упустил добровольно чтолибо из своей власти” .

Своими произведениями “Письмо другу”, “Беседа о том, что есть сын отечества”, “Житие Федора Васильевича Ушакова” и “Путешествие из Петербурга в Москву” Радищев готовил читателей к восприятию идеи о необходимости революции. В оде “Вольность”, наиболее важные строфы которой он включил в “Путешествие”, Радищев выступил с подлинным гимном в честь будущей победоносной революции. Как величайший праздник человечества он рисует день, когда “возникнет рать повсюду бранна”, будут “ликовать склепанны народы” и торопиться “в крови мучителя венчанна омыть свой стыд”. Праздником будет день, когда победит восставший народ.

После революции и казни царя, по мысли Радищева, на престол “воссядет народ” и воцарится вольность “вольность дар бесценный источник всех великих дел”. Он высоко ценил Кромвеля за то, что тот научил, “как могут мстить себя народы”, и “Карла на суде казнил”.

Издавая “Путешествие из Петербурга в Москву”, запрещенное в России, Герцен писал о его авторе: “....Он едет по большой дороге, он сочувствует страданиям масс, он говорит с ямщиками, дворовыми, с рекрутами, и во всяком слове его мы находим с ненавистью к насилью громкий протест против крепостного состояния” .

Требуя полного освобождения крестьян, указывая на революционный путь к нему, Радищев не исключал при этом и путь реформ сверху. В этом не было ни отступления от своих основных взглядов, ни проявления либеральных иллюзий и колебаний. Он имел в виду реформы, которые не укрепляли бы существующий строй, а ослабляли бы его, ускоряли его гибель. Он разработал план постепенного осуществления мероприятий, которые должны завершиться “совершенным уничтожением рабства”.

Однако Радищев мало верил в то, что помещики, эти “звери алчные, пиявицы ненасытные”, согласятся на проведение реформ или что их осуществит монарх. Он грозил помещикам что “рабы, тяжкими узами отягченные, яряся в отчаянии своем разобьют железом главы” своих ненавистных господ .

Радищев считал, что революция – не пустая мечта: “Взор проницает густую завесу времени, от очей наших будущее скрывающую. Я зрю сквозь целое столетие”,— писал он.

Екатерина II понимала, какую опасность для самодержавнокрепостнического строя представляет критика крепостничества, сочетающаяся с провозглашением революционных идей, одобрением стихийных крестьянских бунтов и выступлением с революционной программой.

С именем Радищева связан особый этап революционной, республиканской мысли в России. Идя “вслед Радищеву”, затравленному самодержавием , радищевцы — его современники и последователи — приняли эстафету из его рук и передали ее поколению Пестеля и Рылеева, Грибоедова и Пушкина. Если плеяда великих французских просветителей идеологически подготовила буржуазную революцию в Западной Европе, то Радищеву выпала великая честь выступить идеологом начинающегося революционного движения в России.

§10 Французская буржуазная революция и русская общественная мысль

В дни, когда во Франции вооруженный народ штурмовал Бастилию, в России Радищев печатал свое “Путешествие из Петербурга в Москву”. Тогда же Я. Б. Княжнин завершал свою последнюю трагедию “Вадим Новгородский”, явившуюся вершиной дворянского свободомыслия. Яков Борисович Княжнин (1742—1791 гг.), дворянин, в течение долгих лет преподавал русскую словесность в Сухопутном шляхетском корпусе и был автором многих трагедий. В своем “Вадиме” он дал образ республиканца, противопоставляя его “просвещенной монархии”. В отличие от Радищева народ в трагедии Княжнина изображен как пассивная сила. Тем не менее со страниц “Вадима”, так же как и “Путешествия из Петербурга в Москву”, хотя и поразному, звучали призывы к борьбе с самодержавием.

С первых же дней революции во Франции ее лозунги и дела захватили многие умы в России. Современники рассказывают, что “революционные события были ежедневным предметом разговоров и жарких споров о принципах и их изложении, и невозможно было не принимать в них участия” . Революционные журналы, книги и брошюры проникали в Россию. Они вызывали живой интерес в дворянских особняках и гостином дворе, в казармах и университетских аудиториях, в столицах и провинции. Вдумчивые наблюдатели замечали, что “прелести Французского переворота” не только до Украины, но и “до глубины самой Сибири простирали свое влияние на молодые умы” . В Яссах, например, при штабквартире князя Потемкина офицеры стали выпускать еженедельный листок “Вестник Молдавии”, где печатались сообщения о революции во Франции. В Тобольске учителя народного училища на страницах издаваемого ими журнала помещали статьи на революционные темы: о правах человека, о Национальном собрании, о конституции 1791 г. Известиями из Франции интересовались в Пензе, в Кременчуге, в Семипалатинске, в Саратове.

Французская революция вначале была принята русским обществом чуть ли не с единодушным одобрением. Передовые дворянские круги, в частности, увидели в событиях во Франции путь к “просвещенной” монархии, горячо ратовали за насаждение “добродетели”, за “равенство чувств” людей всех сословий, за гражданское достоинство, оставляя в стороне вопросы общественноэкономических преобразований.

Но разгоравшаяся на Западе заря революции постепенно отрезвляла дворянские головы. Сообщения о городских и крестьянских выступлениях во Франции, о сожженных замках воскрешали в памяти русских помещиков грозный призрак Крестьянской войны под водительством Пугачева. В событиях во Франции они видели претворение в жизнь тех дум, которые, по яркому определению Радищева, они читали “на челе каждого из... крестьян”. Один вологодский помещик заметил, что “все крестьяне имеют оставшегося от времени Пугачева духа — дабы не было дворян”, и добавил, что это и есть дух “безначальства и независимости, распространившийся... по всей Европе”. Отголоски “великого страха” докатились и до русских дворянских усадеб, где, по выражению помещика А. Карамышева, содрогались, глядя “как старый свет спознакомляется с новым”. Масон И. В. Лопухин писал в этой связи, что он охотно отказался бы от всех своих крестьян, лишь бы “никогда в отечество наше не проник тот дух ложного свободолюбия, который сокрушает многие в Европе страны” .

Развитие событий во Франции усиливало опасения представителей привилегированного класса. Победы революционных армий на полях войны, свержение монархии и казнь короля, установление якобинской диктатуры не оставляли больше места для дворянских иллюзий. Все более очевидной становилась пропасть, отделявшая “старое” от “нового”, путь к которому неизбежно шел через революцию. Приближавшийся кризис феодальнокрепостнической идеологии даже в ее “просвещенной” форме приводил в отчаяние ее носителей. “Век просвещения! Я не узнаю тебя — в крови и пламени не узнаю тебя — среди убийств и разрушения не узнаю тебя!” . В этих словах Карамзин выразил в какойто мере чувства и думы большого числа дворян.

Правительство Екатерины II встало на путь открытой реакции. Радищева сослали в Сибирь, Княжнин был брошен в тюрьму, где он, повидимому, и умер в 1790 г. Новиков в начале 1792 г. был заключен в Шлиссельбургскую крепость сроком на 15 лет. Во имя защиты “цивилизации” и “порядка” подвергались заточению свободомыслящие люди, свирепствовала цензура. В своих посланиях к европейским монархам Екатерина призывала их к постовому походу” против “якобинского варварства”. Подавить “французское безначалие,— писала она,— значит приобрести себе бессмертную славу”.

Иначе воспринимались революционные события во Франции передовыми демократическими кругами русской интеллигенции, которые в своих стремлениях отражали интересы и нужды трудовых слоев населения. В огне революции во Франции рушились те самые феодальные устои, против которых стихийно боролось русское крестьянство и против которых выступали лучшие люди России. Французская революция как бы подтверждала на практике жизненность идей Радищева; она способствовала становлению в России революционной идеологии, развившейся как протест против русской самодержавнокрепостнической действительности.

Дела Тайной экспедиции, сохранившие протоколы допросов, показания свидетелей, раскрывают среду, в которой зрела русская революционная мысль. В Петербурге, например, у некоего разорившегося купца Степана Еркова собирались люди различных профессий, в том числе землемер в отставке Федор Кречетов, который говорил о необходимости свергнуть “власть самодержавия, сделать либо республику, либо инако какнибудь, чтобы всем быть равными”. В Петербурге же, в кругу мелких коллежских канцеляристов велись разговоры о том, что “русские находятся под тяжким игом самодержавного тиранства” и что “было бы очень хорошо, если бы Национальный конвент додумал о способе избавления Франции от такого врага (как Екатерина II.— автор), а людей русских от тиранства”. На Украине мелкий служащий из обедневших дворян Степан Познанский спрашивал окружавших его лиц: “на что нам коронованные головы, на что нам магнаты”, и предлагал с ними поступить так же, “как во Франции с ними сделали, а мы в то время будем равны и вольны”. Эти требования и надежды говорят о тех революционных выводах, к которым пришли русские передовые люди в дни наивысшего подъема французской революции. Наметились истоки революционнодемократического течения, определившегося в русском освободительном движении в XIX в.

Заключение.

Что ж, подведем итоги. Мы видим зарождение в России мощнейшего движения, мощнейшей мысли. Виднейшие общественные деятели указывают на отсталость России как в экономическом , ток и социальном плане. Важно, что они обращают пристальное внимание на истоки этой проблемы, совершенно верно указывая на две важнейших причины этих негативных явлений – крепостничество и ничем неограниченную абсолютную монархию. Столь мощное движение не могло остаться только на бумаге. И век XIX – тому свидетельство.

CПИСОК ИСПОЛЬЗОВАННОЙ ЛИТЕРАТУРЫ.

История России с начала XVIII до конца XIX века / А.П. Новосельцев, А.Н. Сахаров, В.И. Буганов, В.Д. Назаров; отв.ред. А.Н. Сахаров, А.П. Новосельцев.М.: Издательство АСТ, 1996.

 История России с древности до наших дней: пособие для поступающих в вузы/ И.В. Волкова, М.М. Горинова, А.А. Горский и др.;под ред. М.Н. Зуева.М.:Высш. шк. 1997

 История СССР с древнейших времен до наших дней .М.:Наука. 1967. т.3

© Рефератбанк, 2002 - 2024