Возникновение библиотек Вавилона и ее особенности

ВВЕДЕНИЕ
ОСНОВНАЯ ЧАСТЬ
Глава 1. Краткая история народов Вавилонии.
Глава 2. Культура и письменность Древней Вавилонии
Глава 3. Месопотамская клинопись
Глава 4 Древние библиотеки. Ниневийская библиотека
ЗАКЛЮЧЕНИЕ
СПИСОК ИСПОЛЬЗОВАННОЙ ЛИТЕРАТУРЫ

Возникновение библиотек Вавилона и ее особенности

Поскольку шумерское общество и более поздние общества Месопотамии считали себя подобием самоуправляемого сообщества богов, власть не могла носить характер абсолютизма. Царские решения должны были одобряться коллективными органами, собранием старейшин и воинов. Кроме того, смертный правитель был слугой богов и отвечал за отправление их законов.
Смертный царь был скорее доверенным лицом, но не самодержцем. Над ним существовал безличный закон, установленный богами, и он ограничивал правителя не меньше, чем самого скромного подданного
Свидетельства действенности законов в Месопотамии многочисленны и относятся к разным эпохам. Поскольку царь был слугой закона, а не его создателем или источником, он должен был руководствоваться сводами законов, содержащими как традиционные установления, так и поправки к законам. Обширные своды, обычно именуемые кодексами, свидетельствуют о том, что в общих чертах такая система сложилась уже к III тыс. до н.э. Среди сохранившихся сводов – законы основателя III династии Ура Ур-Намму, шумерские законы и законы Эшнунны (северо-восточная часть Аккада). Все они предшествуют знаменитым законам Хаммурапи5. К более поздним периодам относятся ассирийские и нововавилонские сборники.
Высшая власть закона была характерным признаком Месопотамии исторического периода и могла даже предшествовать ему, но эффективность законодательной деятельности связана с использованием письменных свидетельств и документов. Есть основания полагать, что к изобретению письменности древних шумеров привела в первую очередь забота о частных и общинных правах. Уже самые ранние известные нам тексты свидетельствуют о необходимости фиксации всего, будь то предметы, необходимые для храмового обмена, или дары, предназначавшиеся божеству. Такие документы удостоверялись оттиском цилиндрической печати.
Древнейшая письменность была пиктографической6, и ее знаки изображали предметы окружающего мира – животных, растения и т.д. Знаки образовывали группы, каждая из которых, состоявшая, например, из изображений животных, растений или предметов была составлена в определенной последовательности. Со временем списки приобрели характер своего рода справочников по зоологии, ботанике, минералогии и т.д. Поскольку шумерский вклад в развитие местной цивилизации воспринимался как весьма существенный, а после утверждения династии Аккада разговорный шумерский стал малоупотребительным, аккадцы делали все, что было в их силах, для сохранения шумерского языка. Усилия в этом направлении не прекратились падением III династии Ура и продолжались в аморитское время. В результате были созданы списки слов, многочисленные шумеро-аккадские словари и исследования в области грамматики.
Было много других явлений культуры, которые систематизировались благодаря письменности. Среди них особое место занимают предзнаменования, посредством которых люди пытались узнать свое будущее через различные знаки, такие, как форма печени принесенной в жертву овцы или расположение звезд. Перечень предзнаменований помогал жрецу предсказать следствия тех или иных явлений. Было распространено также составление списков наиболее употребительных юридических терминов и формул. В математике и астрономии древние месопотамцы также достигли значительных успехов. По мнению современных исследователей, система египетской математики была грубой и примитивной по сравнению с вавилонской; считается, что даже греческая математика почерпнула много полезного из достижений более ранней месопотамской. Высоко развитой областью была и т.н. «халдейская (т.е. вавилонская) астрономия»7.
Наиболее известным поэтическим произведением является вавилонский эпос о создании мира. Но гораздо более привлекательным представляется древнейшее произведение, сказание о Гильгамеше.
Персонажи мира животных и растений, фигурировавшие в баснях, были очень любимы в народе, точно так же, как и пословицы. Иногда в литературе проскальзывает философская нота, особенно в произведениях, посвященных теме безвинного страдания, однако внимание авторов сосредоточивается не столько на страдании, сколько на чуде освобождения от него.
Первые значительные свидетельства проникновения достижений культуры Месопотамии в другие районы относятся к III тыс. до н.э., ко времени возникновения аккадской империи8. Другим доказательством служит то, что в столице эламского государства Сузах (юго-западный Иран) пользовались не только клинописью, но и аккадским языком и административной системой, принятой в Месопотамии. В это же время предводитель варваров, Луллубей, установил к северо-востоку от Аккада стелу с надписью на аккадском языке. Хурритский правитель Центральной Месопотамии приспособил клинопись для записи текстов на своем родном языке. Тексты, воспринятые хурритами, и большая часть содержавшейся в них информация, были сохранены и переданы анатолийским хеттам.
Аналогичная ситуация складывается и в пору правления Хаммурапи. От этого времени дошли юридические и исторические тексты на аккадском языке, которые воспроизводились в аморитско-хурритском центре Алалахе, в северной Сирии; это свидетельствуют о вавилонском влиянии в регионе, который не находился под месопотамским контролем. То же культурное единство, но в еще более широких масштабах, имело место в условиях политической раздробленности в середине II тыс. до н.э. К этому времени в Анатолии, Сирии, Палестине, на Кипре и даже в Египте клинопись и аккадский язык использовались как средство межнационального общения. Более того, различные языки, среди них хурритский и хеттский, охотно приняли на вооружение клинописное письмо. В I тыс. до н.э. клинопись стала использоваться и для записей на других языках, в частности, на урартском древнеперсидском.
Вместе с письменностью в качестве посредника распространялись и идеи. Это касалось прежде всего понятий юриспруденции, государственного управления, религиозной мысли и таких видов литературы, как пословицы, басни, мифы и эпос. Аккадские фрагменты сказания о Гильгамеше достигли столь отдаленных мест, как хеттская столица Хаттуса (современный Богазкей) на севере Центральной Турции или Мегиддо (на территории Израиля). Известны переводы эпоса на хурритский и хеттский языки.
Распространение месопотамской литературы было связано не только с заимствованием клинописи. Ее образцы достигли Греции, где бытовали басни о животных, почти дословно воспроизводившие аккадские прототипы. Некоторые части Теогонии Гесиода восходят к хеттским, хурритским, а в конечном счете к вавилонским истокам. Не является совпадением и сходство между началом Одиссеи и первыми строками эпоса о Гильгамеше.
Много тесных связей обнаруживается между первыми главами библейской Книги Бытия и ранними месопотамскими текстами. Ярчайшими примерами этих связей являются, в частности, порядок событий Творения мира, особенности географии Эдема, повествование о Вавилонской башне и особенно рассказ о потопе, предвестник которого содержится в XI табличке сказания о Гильгамеше.
Хетты со времени их прихода в Анатолию широко применяли клинопись, используя ее для написания текстов не только на своем собственном, но и на аккадском языке. Кроме того, они были обязаны обитателям Месопотамии основами законодательства, в результате чего был создан их собственный свод законов. Подобно этому в сирийском городе-государстве Угарите местный западносемитский диалект и алфавитное письмо использовались для записи различных литературных произведений, включая эпические и религиозные сочинения. Когда же речь шла о законодательстве и государственном управлении, угаритские писцы прибегали к аккадскому языку и традиционному слоговому письму. Знаменитая стела Хаммурапи была найдена не на развалинах Вавилона, а в отдаленной эламской столице, в Сузах, куда этот тяжелый предмет был доставлен как ценный трофей. Не менее яркие свидетельства влияния Месопотамии обнаруживаются и в Библии. Еврейская и христианская религии неизменно противостояли духовному направлению, сформировавшемуся в Месопотамии, но законодательство и формы правления, о которых идет речь в Библии, обязаны влиянию месопотамских прототипов. Подобно многим своим соседям, евреи подчинялись законодательным и общественным установкам, которые в целом были присущи странам Плодородного полумесяца и в значительной степени восходили к месопотамским.
Глава 3. Месопотамская клинопись
Письменность возникла в Вавилоне между 3500 и 3000 гг. до н.э. Шумерский — по-видимому, самый древний из языков, имеющих письменность. Отдельные слова в нем обозначались графическими символами. Вскоре письменность появилась и у аккадского языка (так называли относящийся к семитской группе язык ассирийцев и вавилонян). В нем шумерские слова-знаки использовались уже и для обозначения слогов.
Древнейшая из известных нам форм письменности — ранняя месопотамская клинопись (т.е. клинообразное письмо, англ. cuneiform от латинского cuneus 'клин')9 возникла не позже 3100 до н.э. и находилась в употреблении примерно до начала нашей эры.
Около 800 простых рисунков указывали на наиболее употребительные предметы и понятия. Довольно скоро, впрочем, каждый знак стал обозначать не только предмет, но и слог. Появилась возможность выразить кроме значения ещё и грамматическую форму слова (окончание).
Мы пока не можем прочитать самые ранние глиняные таблички, зато ученые легко понимают надписи, сделанные на следующей стадии развития письменности, около 3200 г. до н.э., на шумерском языке. Среди шумерских текстов — списки слов, составленные по группам (камни, животные, ремесла), первые образцы литературного творчества, а также деловые документы и счета. Распознаваемые рисунки преобразовались в строчки значков из черточек клинообразной формы (их было легче писать на глине). Благодаря прекрасно сохранившимся до нашего времени глиняным табличкам, мы знаем о месопотамской цивилизации гораздо больше, чем о любой другой древней культуре (за исключением египетской).
На западе (в Сирии и Палестине) семитские народы также пользовались клинописью. Клинопись использовал индоевропейский народ хеттов, живший на территории сегодняшней Турции, эламитяне, проживавшие на юго-западе Персии, и другие народы. В Вавилоне клинопись просуществовала вплоть до 1 в. н.э.
Вавилоняне и ассирийцы распространили свою культуру и политическое влияние на весь Ближний Восток, так что бытовавшая у них клинопись была позаимствована и другими народами, с которыми они соприкасались. Ее использовали для записи своих собственных языков хетты в Анатолии, хурриты, жившие на территории современной Сирии и северного Ирака, эламцы на западе Ирана и урартцы в Армении.
Клинописные записи производились по большей части на специальных глиняных дощечках. Знаки наносились на дощечки с помощью тростниковой палочки, которую поворачивали под определенным углом и вдавливали одним из трех ее краев во влажную глину. Получавшиеся таким образом знаки имели характерный клинообразный вид, что и дало клинописи ее название. Дощечки с нанесенными на них знаками далее высушивались на солнце, а сравнительно небольшая их часть – в основном предназначавшиеся для библиотек копии литературных текстов – обжигались в печи. На этих дощечках содержатся записи самого различного характера.
Все надписи даже на самых ранних из известных нам глиняных дощечек представляют собой образцы настоящей письменности словесно-слогового типа. В археологических слоях, расположенных ниже тех, где были найдены самые ранние глиняные дощечки, вообще не обнаружено видимых следов какой-либо письменности или протописьменности.
Однако облик знаков, содержащихся на самых ранних дощечках, обнаруженных в городище Варка (древний Урук) на юге Вавилонии и опубликованных в 1936 А.Фалькенштейном10, весьма отличен от более поздних клинописных знаков. Первые внешне являются несомненными пиктограммами, в которых легко узнаются рисунки голов и других частей тела человека и животных, рисунки птиц, рыб, растений, кувшинов, солнца, звезд и т.д. Эти изображения, часто называемые протошумерскими иероглифами или протоклинописью, наносились на глину путем проведения по ней острием палочки – вместо выдавливания в ней клинообразных значков, как это стали делать позже. Другие знаки к тому времени уже утеряли какой бы то ни было рисуночный характер, который, возможно, был присущ им до этого. Прошло еще немного времени, и вскоре уже все знаки клинописи утратили пиктографический характер. Ранние знаки, в которых угадываются рисунки, все носят очень незамысловатый характер; предметы воспроизведены в них самым экономичным образом, почти без деталей.
То, как звучали знаки клинописи, определяется на основании различных данных. Сами древние народы составляли списки знаков и словари, где содержатся полезные для нас ключи. Древние греки записывали звучание, которое они слышали, с помощью букв своего алфавита. Очень важно также, что аккадский язык близкородствен другим семитским языкам – таким, как арабский и иврит, на которых говорят и поныне. Все это помогает установить звучания многих знаков, а из них, равно как и из других признаков, можно вывести произношение большинства шумерских слов.
В шумерскую эпоху большая часть слов записывалась с помощью логограмм, а слоговые знаки использовались для записи имен собственных (особенно иностранных) и названий мер и весов. Кроме того, они добавлялись к логограммам для выражения грамматических отношений. Было также два способа, с помощью которых шумеры расширили применение логограмм. Один состоял в том, что сочетание из двух знаков использовалось для обозначения одного слова. Так, знак для обозначения «женщина» в сочетании со знаком для понятия «чужая страна» символизировали одно слово – «рабыня», поскольку рабы привозились из чужих стран.
Когда клинопись была приспособлена для записи не-шумерских слов, в частности аккадских, в ней продолжали употребляться многие шумерские логограммы, которые, разумеется, стали обозначать слова других языков. Любопытно, что в хеттской клинописи хеттские слова обозначались не только шумерскими логограммами, но и функционировавшими как логограммы силлабическими (слоговыми) написаниями соответствующих им аккадских слов. В эламской клинописи появилось даже несколько собственно эламских логограмм, образовавшихся из знака для первого слога эламского слова, который стал употребляться для обозначения всего слова в целом. Однако в других языках логограммы, хотя и продолжали использоваться, но гораздо реже, чем в шумерском языке, а основная масса слов записывалась посредством слоговых знаков11.
Глава 4 Древние библиотеки. Ниневийская библиотека
Библиотека («bibliotheke» — «библион» — книга, «теке» — хранилище, вместилище»12). Первые упоминания о библиотеках в Греции относятся к VI столетию до н.э. В Древней Греции сложились замечательные учебные заведений — Академия, основанная философом Платоном, и школа в афинском квартале Ликее, которую стали называть Ликей. (Эти названия дали имена академиям и лицеям более поздних веков). Школы имели большие библиотеки для занятий, преподаватели школ собирали и свои личные, например, Аристотель, читавший лекции в Академии и Ликее собрал 40.000 свитков.
История не сохранила подробных сведений о древних библиотеках, но по тем небольшим отрывкам, которыми располагают современные ученые, можно составить представление о древнейших книжных собраниях. Известно, что впервые произведения письменности начали собирать в Древнем Египте, где свыше 3500 лет тому назад существовало хранилище папирусов. Существовали библиотеки при храмах, а стены храма нередко служили своеобразным библиотечным каталогом: на них записывался перечень книг (папирусных свитков), которые имела храмовая библиотека. Обычно при храме вместе с библиотекой располагались школы писцов и мастерские по переписке книг. Самая известная древнеегипетская библиотека принадлежала фараону Рамсесу II, называлась она «Аптека для души»13.
Долгое время ученые вели археологические раскопки на месте древнейших городов Месопотамии. Перед археологами возникли руины дворцов и храмов, были найдены многочисленные предметы домашнего обихода, произведения искусства, орудия труда. Среди всех прочих находок они увидели большое количество разнообразных по размеру и форме клинописных табличек, в которых содержались сведения о государственном устройстве Шумера, его экономике и социальной жизни, хозяйственные записи, списки слов для заучивания, школьные тексты и сочинения, отчетные документы писцов и произведения художественной литературы. При раскопках города Ур были найдены несколько личных библиотек. В одном из частных домов, часть которого была приспособлена для школьных занятий, было найдено несколько сотен табличек с религиозными и историческими текстами, таблицами умножения.
Большая библиотека была найдена при раскопках города Ниппура14 (территория современного Ирака) — древнейшем религиозном центре шумеров. Храмовая библиотека располагалась в 62 комнатах, где были найдены более ста тысяч глиняных табличек. Долгая работа по расшифровке записей позволила ученым составить представление не только о «фондах» и условиях хранения табличек, но и пополнить знания об истории народа некогда жившего на этой территории. Были найдены тексты, содержащие сведения о религиозных мифах и тексты гимнов божествам, легенды о возникновении земледелия и цивилизации, сборники басен, поговорок и пословиц. Особое место среди найденных книг занимают легенды о потопе, которым боги уничтожили все живое, а спасся на корабле только благочестивый Зиусудра. В храмовой библиотеке хранились сборники законов, географические, исторические, ботанические, филологические, астрономические и другие трактаты древних шумеров. На одной из найденных табличек содержался перечень рецептов. (Теперь мы знаем, что при составлении лекарств шумерские врачи пользовались горчицей, ивой, пихтой, сосной, а разводили лекарства растительным маслом и вином). Нашлись в библиотеке и карты. Например, карта-план города Ниппура с его размерами, расположением важнейших зданий, стен и ворот. Часть табличек, найденных в шумерских библиотеках, хранились в закрытых ящиках или корзинах. На каждой из них имелись этикетки с надписями о характере содержащихся в них материалов: «Медицина», «История», «Статистика», «Документы, касающиеся сада», «Посылка рабочих» и другие.
Самой известной библиотекой Ассирии является собрание многочисленных клинописных табличек, найденное при раскопках столицы государства Ниневии во дворце царя Ашшурбанипала (669 — 633 гг. до н.э.)15. В детстве будущий правитель Ассирии научился читать и писать, о чем не без гордости сам поведал в одной из глиняных книг. Он любил читать и увлекался собиранием книг по всей стране. А когда стал царем, решил создать большую библиотеку, где было бы собрано все написанное в Ассирии и Вавилонии. Книг было так много, что Ашшурбанипал часть из них хранил во дворце своего деда, а большую часть в Львином зале, названном так потому, что на его стенах были изображены сцены царской охоты на львов. При входе в библиотеку была надпись: «Того, кто посмеет унести эти таблицы, пускай покарают своим гневом Ашшур и Бэллит, а имя его и его наследников пусть будет предано забвению в этой стране», — такое предостережение должно было повергнуть в состояние страха каждого, кто лишь подумает похитить книгу из царской библиотеки в Ниневии.
Никто не осмеливался унести книги. И только нашествие врагов надолго похоронило в земле все то, что так тщательно собиралось.
В 612 году до н.э. мидийские и вавилонские войска захватили Ассирию и подожгли Ниневию. Много дней в городе бушевал пожар. Город был разрушен, уцелевшие жители бежали. Постепенно над развалинами образовались большие холмы, и через 200 лет никто уже точно не знал, где был расположен этот город... При падении Ассирии библиотека была разорена и разграблена. Большая часть книг пролежала в земле почти 2500 лет.